Курс лекций по "Этнологии"

Свадьбе туркмены придавали  значение общеродового события. Это  объяснялось как экономическими (женатые мужчины получали право  на земельно-водный пай, в семье появлялась новая работница, родичи невесты  получали калым), так и политическими (увеличение численности семьи и  соответственно ее влияния) интересами. Браки обычно были ранними и заключались  внутри рода (эндогамия). При выборе невесты большое значение придавалось "чистоте крови". Предпочитались браки двоюродных братьев и сестер по отцовской линии, распространены были и перекрестные браки: брат и  сестра одной семьи - сестра и брат другой. Свадебный цикл, начинался  сватовством, которое проходило  в несколько этапов: предварительные  переговоры, договор о размере  калыма и приданного, частичная уплата калыма и т.д. На это уходило несколько  месяцев. На свадебное пиршество - "той" съезжался весь род, приглашались музыканты, сказители, певцы - "бахши", известные  стрелки, борцы и наездники. В  конце дня за невестой посылали караван  украшенных коврами верблюдов. Его  эскортировали всадники - родичи жениха. Невесту привозили в нарядной свадебной палатке, закрытую покрывалом, и провожали за занавеску в  доме жениха или в специально поставленную юрту. Здесь она находилась в течение  всей свадьбы, обычно длившейся несколько  дней. После приезда невесты совершался мусульманский обряд бракосочетания, в котором молодых перед муллой представляли их родственники. Молодого к невесте провожали его дружка и ее старшая родственница, приезжавшая  из дома родителей. В свадебном пиршестве  молодые участия не принимали. Через  несколько дней после свадьбы  молодую отвозили обратно в дом отца, где она оставалась до полной выплаты калыма, что иногда растягивалось на годы. Муж посещал жену в это время тайно. Согласно обычаю, если бы его застали с женой, он мог быть убит. В случае беременности молодая должна была сразу вернуться в дом мужа. В обычае возвращения молодой в свою семью усматривается пережиток древнего матрилокального брака.

45. Этнический состав населения  европейской части России: этноязыковой  состав и хозяйственно-культурные  типы.

46. Этнический состав населения  зарубежной Европы: этноязыковой  состав и хозяйственно-культурные  типы.

Современный этнический состав зарубежной Европы сложился в результате длительного исторического процесса развития и взаимодействия многочисленных народов, отличавшихся друг от друга  по антропологическим признакам, языку  и культуре. Однако эти различия, возможно, в связи со сравнительно небольшими размерами зарубежной Европы были не столь значительны, как в  других частях света. Преобладающая  масса населения зарубежной Европы по своим антропологическим признакам  принадлежит к большой европеоидной («белой») расе, а по языку относится  к индоевропейской семье. Славянская ветвь этой семьи представлена здесь  двумя своими группами: западной и  южной. На западнославянских языках говорят поляки и слившиеся с  ними в настощее время кашубы (в  низовьях Вислы), чехи и словаки, а  также лужичане (в ГДР). К югославянской  группе относятся языки болгар и  народов Югославии — сербов, хорватов, черногорцев, боснийцев, словенцев  и македонцев.

Второй крупной ветвью индоевропейской семьи в зарубежной Европе являются германские языки, представленные в настоящее время двумя группами: западной и северной (восточная —  готская — группа давно вымерла). К первой из них относятся следующие  языки: немецкий, господствующий в Германии, Австрии и большей части Швейцарии, фламандский (в Бельгии и Нидерландах), голландский (в Нидерландах), фризский (в некоторых прибрежных и островных  районах Нидерландов, Северо-Западной Германии и Дании) и, наконец, английский, широко распространенный помимо самой  Англии также в Уэльсе, Шотландии  и Ирландии. На основе одного из немецких диалектов развился и язык йидиш, до настоящего времени употребляемый  частью евреев в Польше, Румынии  и других европейских странах. Вторая группа германских языков — северотерманская, или скандинавская,— включает языки  датский, шведский, норвежский, исландский и фарерский (на Фарерских островах).

Третья большая ветвь  индоевропейской языковой семьи  в Европе — романская — развилась  на основе ныне мертвого латинского языка. К живым романским языкам относятся: румынский, итальянский, рето-ромкнский (на востоке Швейцарии и на северо-востоке Италии), французский (с валлонским диалектом на северо-востоке Франции и в Бельгии), провансальский (на юге Франции), каталонский (на северо-востоке Испании), испанский, португальский и близкий к нему галисийский (в Галисии — северо-западной испанской провинции). Видоизмененный староиспанский язык лег в основу так называемого спаньольского языка, на котором говорят некоторые группы евреев Южной Европы, Северной Африки и Юго-Западной Азии. Небольшие романоязычные этнические группы, близкие к румынам, встречаются также в Албании, Греции и Югославии (аромуны, истро-румыны).

Четвертая европейская ветвь  индоевропейской семьи — кельтская,—  имевшая в прошлом очень широкое  распространение, представлена в настоящее  время только четырьмя живыми языками: ирландским (или ирским) в Ирландии, гэльским в горной Шотландии, уэльским в Уэльсе и бретонским в Бретани, на северо-западе Франции. Общая численность  народов кельтской группы — 6,2 млн. человек (1,4% населения зарубежной Европы).

В индоевропейскую семью  входят также албанский и греческий  языки. На первом из них говорят 2,6 млн. человек, на втором — 8,1 млн. человек. Индоевропейским  языком (индийской ветви) является, наконец, и язык цыган, расселившихся, начиная с XV в., почти во всех странах  Европы (в наибольшем количестве —  в странах Балканского полуострова  и Дунайского бассейна). До второй мировой  войны в зарубежной Европе насчитывалось  около 1 млн. цыган, сейчас их около 0,6 млн. человек.

Неиндоевропейскими языками  зарубежной Европы пользуются более 20 млн. человек (около 5% всего населения). К финно-угорской ветви уральской  семьи принадлежат в зарубежной Европе языки венгров, финнов и саамов (лопарей). На тюркских языках алтайской  семьи говорят турки, татары и  гагаузы, живущие в Болгарии, Европейской  Турции и других странах Балканского  полуострова. Семито-хамитская языковая семья представлена в Европе небольшим  народом семитской группы — мальтийцами. Обособленное место в системе  лингвистической классификации  занимает язык басков. Среди населения  зарубежной Европы имеется немало лиц, язык которых принадлежит к другим языковым группам и семьям, однако почти все они являются сравнительно недавними переселенцами из стран  Африки, Азии и Америки.

Европа может быть названа  родиной национальных движений; именно здесь раньше чем в других частях света на обломках феодализма стали  возникать национальные общности, взаимоотношения  которых во многом определяли европейскую, да и не только европейскую, историю. Неудивительно поэтому, что развивающаяся  статистика населения европейских  стран включила в число своих  основных задач и учет национального  состава, хотя принципы определения  национальности в различных странах  представлялись по-разному. Вначале  национальная принадлежность отождествлялась с языковой принадлежностью; первыми из стран зарубежной Европы, применивших такой метод сплошного учета национального состава своего населения, была Бельгия (перепись 1846 г.— вопрос о знании основных языков страны) и Швейцария (перепись 1850 г.— вопрос об основном разговорном языке). При переписи населения Пруссии в 1856—1861 гг. был впервые употреблен вопрос о родном («материнском») языке, а на Петербургском международном статистическом конгрессе 1872 г. было вынесено решение о целесообразности. введения прямого вопроса о национальности; впрочем, до начала 1920-х годов это решение так и не было реализовано. В конце XIX — начале XX в. учет языкового состава населения, дополняемый, а иногда заменяемый учетом религиозной принадлежности, применялся в большинстве стран зарубежной Европы (кроме Франции, Дании и некоторых других); это положение в основном сохранилось и в межвоенный период. Следует отметить, что только в этот период в некоторых странах Восточной Европы (в Польше, Румынии), несомненно, под влиянием методов переписей населения СССР был поставлен вопрос о национальной принадлежности. К сожалению, последующие значительные изменения этнического состава стран зарубежной Европы (и особенно Восточной Европы) сильно обесценили материалы их прежних переписей.

В настоящее время страны зарубежной Европы в этно-статистическом отношении представлены далеко не однородно, так как во многих странах переписи населения, произведенные после  второй мировой войны, либо вообще не ставили перед собой задачу учета  национального состава, либо сильно ограничивали ее. Достаточно надежной этнической статистикой, основанной на непосредственном учете национальной принадлежности, охвачено лишь пять стран, в которых находится всего 15% населения  зарубежной Европы: Албания (переписи 1945 и 1955 гг.— вопрос о национальности; перепись. 1960 г.— вопрос о национальности и родном языке), Болгария (переписи 1946 и 1956 гг. — вопрос о национальности), Румыния (перепись 1948 г.— вопрос о  родном языке; перепись 1956 г.— о национальности и родном языке),Чехословакия (перепись 1950 г.—вопрос о национальности) и Югославия (перепись 1948 г. — вопрос о национальности; переписи 1953 и 1961 г. — о национальности и родном языке). Необходимо сказать, однако, что материалы некоторых из этих переписей (например, по Албании) еще не опубликованы или опубликованы неполностью.

Значительно меньшую возможность  определения национального состава  дают материалы переписей тех  стран, где учитывался язык населения. К числу таких стран относятся: Австрия, Бельгия, Венгрия, Греция, Лихтенштейн, Финляндия, Швейцария. Национальная принадлежность, как известно, далеко не всегда совпадает  с языковой принадлежностью; многие народы зарубежной Европы говорят на одном и том же языке (например, немцы, австрийцы,германо-швейцарцы и другие говорят на немецком я зыке). Отметим также, что сравнительно надежные результаты получаются при учете родного языка, однако во всех странах зарубежной Европы, в которых при переписи задавали такой вопрос, понятие родного языка было, по существу, подменено понятием основного разговорного языка. Вследствие сильной языковой ассимиляции национальных меньшинств применение языка в качестве этнического определителя приводит к преуменьшению их численности и к преувеличению численности основной национальности страны.

Переписи остальных стран  зарубежной Европы (Великобритании, Дании, Ирландии, Исландии, Испании, Италии, Люксембурга, Мальты, Нидерландов, Норвегии, Польши, Португалии, Франции, Швеции и мелких стран) не ставили своей целью  определение национального или  языкового состава. Термин «национальность» («nationality»), употребляемый в цензах многих из этих стран (Великобритании, Франции и др.) имеет особое толкование,отличное от принятого в СССР и странах Восточной Европы, и соответствует, как правило, понятию гражданства или подданства. Некоторые государства (Ирландия, Исландия, Дания, Португалия и др.) имеют сравнительно однородный национальный состав, и поэтому численность основных национальностей этих стран может быть определена с приемлемой точностью. В некоторых других странах достаточно надежные сведения имеются лишь по отдельным народам. Так, например, определение численности кельтоязычных народов Великобритании — уэльсцев и гэлов — облегчается тем, что программы переписей Шотландии и Уэльса уже с давних пор включают вопрос о знании гэльского или уэльского языков.

Особенно серьезные трудности  возникают' при определении национального  состава тех стран, где этническая неоднородность аборигенного населения  дополняется присутствием больших  групп иностранцев (Франция —  свыше 1 млн.500тыс. иностранцев,Великобритания — свыше 500 тыс.ит.п.). Хотя страны выхода иностранцев в большинстве случаев известны, определение их национального состава возможно лишь с большим приближением; этническая принадлежность, как известно, не связана с подданством, а, кроме того, сам состав иностранцев довольно изменчив в связи с текучестью.

Слабое развитие этнической статистики в большинстве стран  зарубежной Европы и неоднократные  изменения политических границ создают  почти непреодолимые препятствия  для детального анализа динамики национального состава этих стран  и динамики численности отдельных  народов. Ограничимся поэтому лишь некоторыми замечаниями. Динамика численности  народов, как и динамика численности  населения отдельных стран, прежде всего определяется особенностями соотношения между показателями рождаемости и смертности. Уже на основании отмеченных выше различий в естественном движении населения стран зарубежной Европы можно заключить, что и динамика численности народов была далеко не одинаковой. Есть основания предполагать, что в древности, а может быть и в средние века, быстрее других росла численность наиболее развитых в экономическом и культурном отношении романских народов, однако в новое время они уступили первенство германским, а затем и славянским народам. Повышенный естественный прирост германских народов, обусловленный главным образом снижением смертности, оказался кратковременным. В XX столетии на первое место по темпам своего прироста вышли славянские народы, у которых уменьшение смертности не сопровождалось сокращением рождаемости; на втором месте оказалось большинство романских народов (итальянцы, испанцы, румыны и др.), а германские народы отошли на третье место. Следует отметить, что «нормальное» демографическое развитие ряда народов зарубежной Европы было резко нарушено двумя мировыми войнами. Особенно сильные потери во время второй мировой войны понесли евреи (численность их сократилась более чем в три раза), цыгане (численность снизилась примерно в два раза), немцы, поляки, сербы и др. Исходя из современных темпов естественного прироста населения зарубежной Европы, в будущем можно ожидать некоторого увеличения в его составе процента славянских народов и уменьшения процента германских народов.

Существенное влияние  на динамику численности отдельных  народов оказало их участие во внеевропейских миграциях; в некоторых  случаях (ирландцы, евреи) потери от эмиграции  превышали естественный прирост  и приводили к сокращению численности  народа, в других случаях (шотландцы, шведы и др.) они замедляли рост численности. Исключением является лишь динамика численности греческого населения, которое заметно возросло после прибытия греческих переселенцев из Турции.

Динамика численности  народов в отличие от динамики численности населения отдельных  стран зависит не только от показателей  естественного движения и миграций, но и от этнических процессов: процесса ассимиляции, заключающегося в поглощении тем или иным народом отдельных, обычно небольших, находящихся в  его среде групп другого народа, и процесса консолидации, т. е. слияния  народов или больших групп  их в новые, более крупные этнические образования. Объектом этнической ассимиляции являются, с одной стороны, национальные меньшинства своих стран, с другой стороны, пришельцы в страну извне, т. е. иммигранты. Ассимиляция идет особенно интенсивно среди последней группы, так как иммигранты с самого же начала оказываются оторванными от своей этнической базы и окруженными инонациональной средой. Нередко уже второе поколение иммигрантов, осевших в какой-либо стране и принявших ее гражданство, полностью меняет свое национальное самосознание и не отделяет себя от людей окружающей их национальности. Подобные процессы наблюдаются, например, во Франции, где масса итальянских, испанских и иных иммигрантов постепенно ассимилируется французами. Большой интерес представляет ассимиляция аборигенных национальных меньшинств, например уэльсцев, англичанами, гэлов — шотландцами, бретонцев — французами. Развитие этнической ассимиляции среди этих трех народов кельтской группы, в прошлом широко распространенной в Западной Европе, характеризуется утратой родного языка и постепенным переходом на основной язык страны, что сопровождается ослаблением национального самосознания. Численность лиц, знающих гэльский язык, сократилась с 225 тыс. человек в 1891 г. до 95 тыс. человек в 1951, из числа которых только около 2 тыс. человек не знают английского языка. Число людей, знающих уэльский язык, сократилось с 977 тыс. человек в 1911 г. до 703 тыс. человек в 1951 г., из которых немногим более 40 тыс. человек говорят только на уэльском языке. Численность бретонцев, составлявшая еще в середине 1920-х годов,по официальным данным,около 1 млн.400 тыс.человек,в настоящее время оценивается в 1 млн. 100 тыс.человек, причем в эту цифру входит 1 млн. двуязычных бретонцев, из которых около 300 тыс. человек предпочитает в быту говорить по-французски. Процессы этнической консолидации известны, к сожалению, гораздо слабее, хотя в некоторых странах, например в Нидерландах, где голландцы, фламандцы и фризы сливаются в единую нидерландскую нацию, их влияние очень заметно.