Поэтика романа Д. Быкова "Эвакуатор"

    Поскольку   героиней романа  является Катька, есть смысл рассмотреть её взаимоотношения с другими персонажами. Условно их можно разделить на главные и второстепенные (души родственные и не-). Соответственно, каждой группе отводится определённая роль.

     В первую группу стоит отнести главных персонажей, на судьбу которых направлено основное внимание читателя. Именно о них героиня думает в первую очередь в минуту нависшей угрозы:

1. бабушка
2. родители
3. брат Миша
4. Сергей (наш муж)
5. дочь Полина (Подуша)

    

 Вторая группа (второстепенные) разнородна по составу, и отношение к ним Катьки неоднозначно:

1. свекровь Любовь Сергеевна
2. подружка Лида
3. танцующий мальчик
4. дядя Боря
5. Майнат
6. ребёнок - даун
7. сосед по даче д. Коля

Их роль - быть  связующим  звеном между главными персонажами  и действием, сюжетом (родственники, подружки, случайные люди). Кроме того, второстепенные персонажи могут выполнять следующие функции:

     - служат  фоном повествования, передают  атмосферу, в которой выросла  героиня (одноклассница Таня Колпашева  );

     - направляют  сюжет в иное русло (выживают  Катьку и Игоря с Альфы - Козерога);

   - являются "двойниками" главного героя.

 
           "Второстепенные  персонажи нередко являют собой  искусно организованную систему  "зеркал", отражающих основные  душевные стихии, запечатленные  в центральных героях. Те душевные  начала, которые в этих характерах слиты в органически нераздельное и многогранное целое, персонажи второго ряда иногда укрупняют до размеров гипертрофированной и односторонней страсти или идеи. В таком укрупнении карикатурно искажается то душевное начало, которое в главном герое было уравновешено и застраховано от искажения переплетением многих влечений или противоборством страстей. В итоге возникают пародийные или карикатурные персонажи-двойники" [ Грехнев В.А. Словесный образ и литературное произведение, Книга для учителя. г.VI. Литературное произведение. Композиция. Персонажи в композиции., с. 130].

 

На наш взгляд, в  системе двойников можно выделить:

а) протагонистов  — повторяющих черты главных героев, но на сниженном уровне  ( Лыгун – Подуша, их понимание друг друга напоминает взаимоотношения Игоря и Катьки) ;

 

б) антагонистов — являющихся полной противоположностью главным персонажам (Игорь - дядя Боря,  и Катька - свекровь Любовь Сергеевна).

Мы считаем, что есть смысл оговорить приёмы создания характеров, усиливая или выделяя которые, автор выделяет главных героев. 

       Характеристика  героя может быть прямая, т.е.  о его характере сообщается  непосредственно или от автора. В «Эвакуаторе» встречается косвенная характеристика: характер вырисовывается из поступков и поведения героев. В романе используются приемы сопоставления характеров и их черт:

антитеза — по контрасту; противопоставляются именно те черты, которые являются наиболее важными для постановки проблемы произведения (Игорь - наш муж)

 

уподобление - делается, чтобы подчеркнуть особенности жизни и атмосферу той среды, в которой находятся персонажи (cвекровь, сосед д. Коля)

 

  

2.6.Речевые характеристики.

 

Важную роль в характеристике героев и персонажей играет их речь.  Претворяя слово в предмет изображения, литература постигает человека как носителя речи. Персонажи неизменно проявляют себя в словах, произнесенных вслух или про себя.

 

«... в большинстве случаев  изображаемые писателями лица так или  иначе реализуют свою речевую  способность. Говорящий человек» проявляет себя в речи диалогической и монологической. Диалоги (от др. - гр. dialogos – разговор, беседа) и монологи (от др. - гр. monos – один и logos – слово, речь) составляют наиболее специфическое звено словесно-художественной образности.» [Хализев В.Е, Теория литературы,ч.4 ,М., «Высшая школа», 1999,с.125]

 

Диалоги и монологи обладают общим свойством. Это речевые  образования, обнаруживающие и подчеркивающие свою субъективную принадлежность, свое «авторство».

Диалог слагается из высказываний разных лиц (как правило, двух) и осуществляет двустороннее общение людей. Здесь участники коммуникации постоянно меняются ролями, становясь на какое-то время (весьма малое) то говорящими ( т.е. активными), то слушающими ( т.е. пассивными). В ситуации диалога отдельные высказывания возникают мгновенно. Каждая последующая реплика зависит от предыдущей, составляя отклик на нее.

 

Но наиболее полно  и ярко диалогическая форма речи проявляется в атмосфере непринужденного  контакта немногих людей, которые ощущают  себя друг другу равными. Иерархическая дистанция между общающимися мешает диалогу. [Хализев В.Е.,там же, гл.4 «Говорящий человек. Монолог и диалог», с.128]

 

Вот пример такого диалога  из текста:

 

«- Это, знаешь, у нас  тут на Земле во времена моя  далёкая и прекрасная молодость, бывали иногда студенческие каникулы.

• Каникулы? Что это - каникулы?
• Ну, это типа нашего бурундук, но короче…»

Наиболее благоприятна для диалога устная речь при отсутствии пространственной дистанции между  говорящими: реплики здесь значимы  не только собственно логическим смыслом, но и эмоциональными оттенками, сказывающимися в интонациях, жестах и мимике, которые сопровождают речь. При этом высказывания в составе диалога  оказываются сбивчивыми, грамматически неправильными и аморфными, могут выглядеть «недомолвками», которые, однако, вполне понятны собеседнику. Например, из разговора Кати с мужем:

      

« -   Я кебабы купил, - крикнул он от телевизора.

• Я не голодная…Заснула нормально?
• Тебя требовала, но я спел про невесту».

 

Способность вести диалог – это особая сфера речевой культуры, где от человека «требуются» чуткость к собеседнику, гибкость мысли, острота ума) а также гармоническое соответствие между умением говорить (откликаясь на ситуацию момента) и умением вслушиваться в слова рядом находящегося человека. Лучше всего это получается у Игоря и Катьки в их ролевых диалогах:

«-  Ну, ты ползти домой?…

• Да, я, вероятно, ползти. А ты лететь свой идеальный мир Свиблово?
• Угу. Я лететь и жестоко тосковать. Вспоминать гордая земная женщина, небольшая, но душевная…»

«…он идеально перевоплощался в чужака и на второй день  игры выдумал язык, на котором они теперь почти всё время разговаривали: усиливающие повторы, сплошные инфинитивы, именительные падежи, прелестное дикарское  наречие:

• Что быть тут?
• Тут быть проспект, ряд домов, в честь Ленин. У нас быть обычай называть в честь великий человек, улица, корабль. Иногда научный институт.
• А что делать Ле-нин?
• Он картавить, делать рука вот так, говорить: «Товалищи !

Товалищи !»

Потом он умереть и  товарищи называть улица, чтобы вечно помнить, как хорошо говорить милый, милый товарищ Ленин. Такой лысенький.

• Ты его любить?
• Бэзмэрно. Как только слышать про товарищ Ленин, так сразу подпрыгивать, махать ручки, хохотать….»

 

Как неоднократно отмечали лингвисты, диалогическая речь исторически первична по отношению к монологической и составляет своего рода центр речевой деятельности: «Мы разговариваем с собеседниками, которые нам отвечают, – такова человеческая действительность». [ Якубинский Л.П., О диалогической речи. Избранные работы. Язык и его функционирование. М., 1986. с. 34.]

 Отсюда – ответственная  роль диалогов в романе. Нами  подсчитано, что диалогов на 320 страниц  текста (12 глав) приходится примерно 90 диалогов, т.е. в среднем 7 на  главу. Это, пожалуй, обусловлено  наличием в романе ролевых игр и «переключений» Катьки в жизнь бытовую, а также особенностями характера героини: её открытости к общению с людьми.

Хочется отметить и ещё  одну важную роль диалогов у Быкова - роль курсивных диалогов. Они появляются в главе 7(с.181) и становятся  границей между действием внутреннего и внешнего сюжета, т.е. выполняют композиционную роль. Во время воспоминаний Катьки о её поездке к бабушке в Брянск и встрече с Колпашевой происходит следующее «переключение»:

 

«Самое страшное, что  Колпашева называла её Денисовой. Это была её фамилия по мужу, а значит, Колпашева за всем следила… Всё не просто так.

 

• Ой, извини, пожалуйста. Я правда не знал. А какая у тебя девичья? Ты ведь говорила, я забыл.
• Неважно. Так даже лучше, слушай».

 

В жизни, а потому и в литературе глубоко укоренен и монолог. Это – развернутое, пространное высказывание, знаменующее активность одного из участников коммуникации или не включенное в межличностное общение.

 

Якубинский Л.П. так  классифицирует их: «Различимы монологи обращенные и уединенные. Первые включены в общение людей, но иначе, чем диалоги. Обращенные монологи определенным образом воздействуют на адресата, но ни в коей мере не требуют от него безотлагательного, сиюминутного речевого отклика. Здесь один из участников коммуникации активен (выступает в качестве непрерывно говорящего), все иные пассивны (остаются слушателями). При этом адресатом обращенного монолога может быть и отдельное лицо, и неограниченно большое число людей (публичные выступления политических деятелей, проповедников, судебных и митинговых ораторов, лекторов). В подобных случаях имеет место иерархическая привилегированность носителя речи: «Слушают того, кто имеет власть или пользуется особым авторитетом, вообще в обстановке внушающего воздействия, подразумевающего известную пассивность восприятия…» [ Якубинский Л.П. О диалогической речи .Избранные работы. Язык и его функционирование. М., 1986. с. 36.]

Такого рода обращённые монологи позволяет себе автор «Эвакуатора». Мысли эти «озвучить» Быков позволяет соей героине, хотя читателю понятно, чьи они.

 

«… Разом свернулись все обменные программы, в два дня обанкротились турфирмы…, а главное - никто не мог объяснить, за каким чертом понадобилось возводить этот занавес на руинах. Все было тем абсурдней, что действовал так называемый принцип обыска - всех впускать, никого не выпускать; въезд в страну оставался совершенно свободным, и любой шахид мог попасть в нее без проблем, - власть словно заботилась о том, чтобы было кого взрывать: обидно же восточному гостю приезжать на пустое место.»

_____________________________________________________________

«…перестроечные представители  оказались феноменально живучи - это была последняя и самая сладостная волна государственной пропаганды, ибо государство, проповедующее распад, обладает удвоенной силой, освящая своим авторитетом давно желаемое. Распад, как выяснилось, был тайной мечтой почти всего населения, потому что созидать давно было незачем, нечем и, в сущности, себе дороже. Может, все потому и сносили нарастающий террор так покорно, что в глубине души с самого начала были уверены в заслуженноcти происходящего, в естественности именно такого развития событий ; каждый знал за собой тайную вину. С той же покорностью сносили ведь и посадки, и разорения, и обманы - начиная робко возмущаться, лишь когда гнет слабел. Слабый гнет как бы сомневался в своем праве - и робкой власти ставилось в строку всякое лыко, тогда как сильной прощалось и вдесятеро большее. Теракты терпели потому, что за ними чувствовали мощь, с которой не пошутишь. С каждым новым взрывом все уверенней обвиняли власть и все охотнее сочувствовали противнику - ибо противник казался опасней…»

 

Мы видим, что присутствующие в словесно-художественном тексте высказывания, согласующиеся с авторской позицией и ее выражающие, вместе с тем никогда не исчерпывают того, что воплощено в произведении. Обращаясь к читателю, писатель изъясняется языком не прямых словесных суждений, а художественных образов и, в частности, образов персонажей как носителей речи.

 

«Обращенные монологи (в отличие от реплик диалога) не ограничены в объеме, как правило, продуманы заранее и четко структурированы. Они могут воспроизводиться неоднократно (при полном  сохранении смысла), в различных жизненных ситуациях. Для них в равной мере приемлемы и благоприятны как устная, так и письменная форма речи. Монолог, иначе говоря, гораздо мене, чем диалогическая речь, ограничен местом и временем говорения, он легко распространяется в шири человеческого бытия.» [Якубинский Л.П. О диалогической речи .Избранные работы. Язык и его функционирование. М., 1986. c. 38]