Шпаргалка по "Литературе 19-20 век"

   Изергиль говорит о своей жизни как о «жадной», то есть неудержимой в стремлении удовлетворять собственные желания. В молодости она была энергичной, деятельной, но эти качества расходовались лишь на многочисленные любовные увлечения. Изергиль могла страстно любить, но чувство, за которым не  было возвышенных стремлений, быстро исчезало, вот почему её жизнь оказалась бесплодной. Лишь на склоне лет, устав быть кукушкой, она решила «завести гнездо», но год назад умер её муж, и она осталась одна. Несмотря на это, Изергиль считает свою жизнь сверкающей, богатой и разнообразной, но воспоминания о молодости не оживляют рассказчицу: «…её глаза были всё-таки тусклы».

   Изергиль любила жизнь  и людей, хотела найти счастье, но растратила все силы своей  молодости лишь на удовлетворение собственных страстей. Теперь она, вероятно, сожалеет об этом и говорит, что «не живут люди, а всё примеряются и кладут на это всю жизнь». Не на такие ли примерки ушла жизнь и самой Изергиль?

   Рассказчица утверждает, что  каждый человек – «сам себе судьба!» Однако «красавцев становится всё меньше» и «сильных нет!» Изергиль считает, что люди «не умеют жить оттого...», что перестали зорко смотреть в старину, а «там все отгадки найдутся...».

   Словно в продолжение  своих раздумий о смысле жизни, Изергиль рассказывает легенду о Данко, которая соотносится с первой частью произведения по принципу антитезы.

    Кроме образа Данко, в  этой легенде можно выделить обобщённый образ человеческого племени и образы природного характера (лес, болото, степь).

   Образ человеческого  племени связан с мотивом дум (дума – это пассивная реакция на зло; размышление, в котором нет внутренней активности, элемента действия). Сначала были тоскливые думы; потом –  страх, который породил пассивность; затем – ужас, а это уже капитуляция, когда человек готов принести в жертву самое дорогое – свободу: «… хотели идти к врагу и принести ему в дар волю свою и никто уже, испуганный смертью, не боялся рабской жизни».  «Тут явился Данко и спас всех один». Таким образом, мы видим резкий контраст: с одной стороны – готовность людей примириться с рабской жизнью, а с другой – стремление Данко вернуть людям свободу.

   Преградами на  пути к желанной цели становятся лес и болото. Лес – это темница,  губящая людей («кольцо крепкой тьмы...точно собиралось раздавить их», «лес...точно грозил и пел похоронную песню...людям»).   Неслучайно в описании леса подчёркивается замкнутость пространства («каменные деревья стояли молча и неподвижно», «деревья...плотнее сдвигались вокруг людей...и заступали дорогу могучей стеной…»). Болото, ядовитым смрадом которого дышали люди, «разевало свою жадную гнилую пасть» и глотало их.

   Спасение людей  было в их действии («не своротить камня с пути думою») и готовности преодолеть трудности пути. Однако люди «пали духом», «шли, как стадо овец», «не было на лицах их благородства», и они уподобились волкам.

   Отношение  людей  к Данко не было однозначным. Сначала они сказали ему: «Веди!», так как увидели в его глазах «много силы и живого огня». Потом, утомлённые трудностями пути, «стали роптать», а стыд за своё бессилие родил злобу на Данко, и люди, потеряв человеческий облик («они – как звери»), решили убить его.

   Когда же Данко  вывел людей из леса на озаренные солнцем степные просторы и погиб, они «не заметили смерти его... только один осторожный человек заметил это и, боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой...» Возможно, автор хотел сказать, что рядом с подвигом, готовностью к самопожертвованию во имя спасения людей часто соседствует человеческая подлость, трусость, стремление предать забвению живую быль.

   Изергиль не остается равнодушной к поступку Данко. Она восхищается его силой духа, «мужеством вести» за собой и бескорыстием («умер, не прося... ничего в награду себе») – тем нравственным подвигом человека, перед красотой и величием которого меркнут силы зла («тьма разлетелась от света» горящего сердца Данко, «и лес расступился перед ним»).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

5. Идейно-комп своеобр  рассказа М.Горького «Челкаш». Обр  Челк и Гавр

   В 1894 году М.Горький написал реалистический рассказ о жизни босяков – «Челкаш». Писатель говорил: «Странные были люди среди босяков, и многого я не понимал в них, но меня очень подкупало в их пользу то, что они не жаловались на жизнь, а о благополучной жизни ”обывателей” говорили насмешливо, иронически».

     Рассказ начинается и завершается описанием моря, и это не случайно, т.к. на его берегу «между двумя людьми» разыграется «маленькая драма», к которой море выразит своё отношение.

    Своеобразным прологом к дальнейшим событиям становится изображённая автором картина обычного портового дня. Хотя она и  связана с морем, но здесь нет ни мощи его, ни красоты, потому что «закованные в гранит волны моря подавлены громадными тяжестями, скользящими по их хребтам, бьются о борт судов, о берега, бьются и ропщут, вспененные, загрязнённые разным хламом». Основное внимание М.Горький уделяет описанию порта и тяжёлого труда людей: «Звон якорных цепей, грохот сцеплений вагонов, подвозящих груз, металлический вопль железных листов, откуда-то падающих на камень мостовой, глухой стук дерева, дребезжание извозчичьих телег, свистки пароходов… крики грузчиков, матросов и таможенных солдат – все эти звуки сливаются в оглушительную музыку трудового дня…».

   Таким образом, человеческая деятельность подавила природную стихию, заковала её в гранит, заставила трудиться на себя, и всё это ради торговли («Гранит, железо, мостовая гавани, суда и люди – всё дышит мощными звуками страстного гимна Меркурию»).

    Ради прибыли, ради денег  этот каторжный труд людей, только  одни обогащаются за счёт него, а другие – влачат жалкое  существование («До слёз смешны  длинные вереницы грузчиков, несущих на плечах своих тысячи пудов хлеба в железные животы судов для того, чтобы заработать несколько фунтов того же хлеба для своего желудка»). Итак, образы закованного в гранит моря и  людей, жалко подвизающихся на его берегах среди «гигантов-пароходов»  и блестящих «на солнце дородством машин», создают целую поэму «жестокой иронии». Те, кто рождены свободными, становятся рабами.

    Вступительная  часть рассказа предопределяет  дальнейшее повествование: в порту произойдет встреча Челкаша и Гаврилы,  действия и судьбы которых  будут связаны с морем, но уже не закованным, а свободным, становящимся символом  стихии жизни.

    Сердце Челкаша открыто  морской стихии, в которой он видит  красоту и мощь, способные очистить его  «от житейской скверны» и родить в душе «могучие мечты» («На море в нём всегда поднималось широкое, тёплое чувство, – охватывая всю его душу… Он… любил видеть себя лучшим тут, среди воды и воздуха…»).  В Гавриле море рождает лишь рабское чувство страха («Гаврила чувствовал себя раздавленным этой мрачной тишиной и красотой…»). 

   Челкаш и Гаврила  высоко ценят свободу, но их понятия о ней  отличаются: у Челкаша свобода ассоциируется с чувством собственности и связанного  с ним   человеческого достоинства («Главное в крестьянской жизни – это, брат, свобода! Хозяин ты есть сам себе. У тебя твой дом – грош ему цена – да он твой. У тебя земля – и того её горсть – да она твоя! Король ты на своей земле!.. У тебя есть лицо… Ты можешь от всякого требовать уважения к тебе»). Собственность в данном случае выступает не как богатство,  а  как основание  права на уважительное отношение со стороны других людей. 

    У Гаврилы понятие свободы связано  именно с богатством и возможностью делать «что хошь» («Сам себе хозяин, пошёл – куда хошь, делай – что хошь… Гуляй знай, как хошь… Почёт, довольство, веселье!»). Хотя Гаврила мечтает о свободе, но она только внешняя, мнимая, т.к. связана в первую очередь с деньгами, рабом которых он становится.  Когда в руках Челкаша Гаврила видит пачку денег, в его глазах появляется жадный блеск, и он берёт бумажки «дрожащей рукой». Ради денег он унижается: падает Челкашу в ноги, обнимает его колени, просит «Христа ради» ворованные деньги и при этом оскорбляет его, называя «пропащим».

    Всё это вызывает отвращение  вора  и пьяницы Челкаша («Эх, войлок! Нищий! Разве из-за денег можно так истязать себя? Дурак! Жадные черти!.. За пятак себя продаёте!..»). Этих  слов  Гаврила не слышит.  В восторге от полученных денег он не сдерживает радости («радостные вопли», «сиявшее искажённое восторгом жадное лицо»). Челкаш испытывает  чувство гордости и собственного достоинства оттого, что не стал рабом денег («…бросив деньги, он почувствовал себя героем»,  «… он – вор, гуляка, оторванный  от всего родного, – никогда не будет таким жадным, низким, не помнящим себя. Никогда не станет таким!..»)

   Между Челкашом  и Гаврилой существуют взаимное  отталкивание и притяжение: оба – крестьяне по происхождению, знают цену свободе в крестьянском мире, но при этом ради денег, которые могут дать эту свободу, Гаврила готов на преступление и даже на убийство, а Челкаш, хоть и преступает законы, но убивать из-за денег не станет. С точки зрения официальной морали, он преступник и вредный элемент, а Гаврила – добропорядочный крестьянин, но по сути  тоже преступник и, может быть, даже страшнее Челкаша, т.к не испытывает угрызений совести, стыда и раскаяния в содеянном («Гаврила снял свой мокрый картуз, перекрестился, посмотрел на деньги, зажатые в ладони, свободно и глубоко вздохнул, спрятал их за пазуху и широкими, твёрдыми шагами пошёл берегом в сторону противоположную той, где скрылся Челкаш»).

    Своё  отношение с  произошедшему  между ними  выражает  море – та самая стихия, которую  любит Челкаш и которой боится  Гаврила («Море выло, швыряло большие, тяжёлые волны на прибрежный песок, разбивая их в брызги и пену»). «Маленькая драма», разыгравшаяся на фоне почти вселенской стихии, ушла в небытие: море смыло и кровавое пятно, и «следы молодого парня на прибрежном песке».

   

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

6. М.Горький «На дне». Тематика и своеобр конфл в пьесе

После серии романтических произведений 1890-х годов, полных бунтарских идей, Горький создает пьесу, ставшую, пожалуй, наиболее важным звеном во всей философско-художественной системе писателя – драму «На дне» (1902). Публикуя пьесу, Горький не дал ей никакого жанрового определения. На первой афише МХТ жанр был обозначен как «сцены».

    Пьеса из жизни  московских босяков отличается  нетрадиционной повышенной «идеологичностью», ставшей источником страстного драматизма. В пьесе слово «дно», проявляется в различных значениях (социального низа, «глубины души», глубины понятий и нравственного падения). М. Горький выступил как создатель нового типа социальной драмы. Он верно, правдиво изобразил среду обитателей ночлежки. Это особая категория людей со своими судьбами и трагедиями. Уже в первой авторской ремарке мы встречаем описание ночлежки. Это “подвал, похожий на пещеру”. Нищая обстановка, грязь, свет, идущий сверху вниз. Это еще более подчеркивает, что речь идет о самом “дне” общества. Сначала пьеса называлась “На дне жизни”, но потом Горький поменял название - “На дне”. Оно полнее отражает идею произведения. Шулер, вор, проститутка - представители изображенного в пьесе общества. Хозяева ночлежки также находятся на “дне” моральных правил, они не имеют в душе никаких нравственных ценностей, несут в себе разрушительное начало. Все в ночлежке происходит вдали от общего течения жизни, событий в мире. Предметом изображения в драме «На дне» является сознание людей, выброшенных в результате глубинных социальных процессов, на «дно» жизни.

    Социальный конфликт имеет в пьесе несколько уровней. Ясно обозначены социальные полюса: на одном содержатель ночлежки Костылев и поддерживающий его власть полицейский Медведев, на другом – по существу бесправные ночлежники. Таким образом, очевиден конфликт между властью и лишенными прав людьми. Каждый из ночлежников пережил в прошлом свой социальный конфликт, в результате которого оказался в унизительном положении. Социальный конфликт вынесен за сцену, отодвинут в прошлое. Мы наблюдаем лишь результаты вне сценических конфликтов.

    В пьесе есть  и традиционный любовный конфликт. Его обусловливают взаимоотношения  Васьки Пепла, Василисы, жены хозяина  ночлежки, Костылева и Наташи, сестры  Василисы. Любовный конфликт становится  гранью социального конфликта. Он показывает, что античеловеческие условия калечат человека, и даже любовь не спасает человека, а ведет к трагедии: к смерти, увечью, убийству, каторге. Но не только социально-бытовые проблемы поднимаются в пьесе, герои спорят также о смысле человеческой жизни, о ее ценностях. Пьеса “На дне” является глубокой философской драмой. Люди, выброшенные из жизни, опустившиеся на “дно”, спорят о философских проблемах бытия. Горький изображает сознание людей «дна» . Сюжет разворачивается не столько во внешнем действии – в обыденной жизни, сколько в диалогах героев. Именно разговоры ночлежников определяют развитие драматургического конфликта. Действие переводится во вне событийный ряд. Это характерно для жанра философской драмы.

         Итак, жанр пьесы можно определить как социально-философскую драму.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

7. «Правда факта» в пьесе М.Горького «На дне». Образы Бубнова, Насти, Барона

В пьесе «На дне» М. Горький стремится не только к тому, чтобы изображением страшной действительности привлечь внимание к участи обездоленных людей. Он создал по-настоящему новаторскую философско-публицистическую драму. Содержание на первый взгляд разрозненных эпизодов — трагическое столкновение трех правд, трех представлений о жизни.  
Первая, правда — правда, Бубнова, ее можно назвать правдой факта. Бубнов убежден, что человек рождается для смерти и незачем жалеть его: «Все так: родятся, поживут, умирают. И я помру… и ты… Чего жалеть… Ты везде лишняя… да и все люди на земле — лишние». Как видим, Бубнов полностью отрицает и себя, и других, его отчаяние порождено безверием. Для него правда — жестокий, убийственный гнет бесчеловечных обстоятельств. Правда Луки — правда, сострадания и веры в Бога. Приглядевшись к босякам, он для каждого находит слова утешения. Он чуток, добр к тем, кто нуждается в помощи, он вселяет в каждого надежду: рассказывает Актеру о лечебнице для алкоголиков, советует Пеплу уйти в Сибирь, Анне говорит о счастье в загробном мире. То, что говорит Лука, нельзя назвать просто ложью. Скорее он внушает веру в то, что из любой безвыходной ситуации выход есть. « Все ищут люди, все хотят — как лучше, дай им, Господи, терпенья!» — искренне говорит Лука и добавляет: «Кто ищет — найдет… Помогать только надо им…» Лука несет людям спасительную веру. Он думает, что жалостью, состраданием, милосердием, вниманием к человеку можно излечить его душу, чтобы самый последний вор понял: «Лучше надо жить! Надо так жить… чтобы самому себя можно… было уважать…». Третья, правда — правда, Сатина. Он верит в человека, как в Бога. Он считает, что человек может верить в самого себя и надеяться на свои силы. Он не видит смысла в жалости и сострадании. «Какая польза тебе, если я тебя пожалею?» — спрашивает он Клеща..А затем произносит свой знаменитый монолог о человеке: «Существует только человек, все же остальное — дело его рук и его мозга! Человек! Это — великолепно! Это звучит — гордо!» Сатин говорит не просто о сильной личности. Он говорит о человеке, который способен перестраивать мир по своему усмотрению, творить новые законы мироздания, — о человеко боге.