Материя и формы ее движения

1 К. Маркс и Ф Энгельс. Соч., т. 20, стр. 391.

2 Там же, стр. 563.

87

Он относителен потому, что при неизменности координат  данного тела в системе, связанной с каким-то другим телом иди системой тел, это тело изменяет свои координаты в системах, связанных с иными телами. Например, дом, который покоится по отношению к земной поверхности, нельзя считать покоящимся по отношению к Солнцу или тем более по отношению к какой-либо иной галактике, так как этот дом вместе с Землей и Солнечной системой участвует сразу в нескольких движениях: в движении Земли вокруг оси, в движении Земли вокруг Солнца, в движении Солнечной системы относительно центра нашей Галактики и, наконец, в движении нашей Галактики относительно других галактик.

Этот покой относителен  и в смысле его временности. Состояние покоя, равновесия в данной системе тел обязательно рано или поздно будет нарушено, поскольку нет изолированных систем, «отдельное движение стремится к равновесию, а совокупное движение снова уничтожает отдельное равновесие», — писал Энгельс и делал вывод: «Всякое равновесие лишь относительно и временно» 1.

Учет этого обстоятельства чрезвычайно важен для критики  упоминавшейся выше теории «тепловой  смерти» Вселенной. Основная ошибка сторонников этой теории состоит  в том, что закон энтропии, отображающий стремление к тепловому равновесию конечных систем, они распространяют на всю бесконечную Вселенную. Этот прием методологически неверен, так как стремление к равновесию в ограниченной, конечной системе нарушается всеобщим, универсальным взаимодействием тел и систем в безграничном мире.

До сих пор говорилось о соотношении движения и покоя  в механическом движении. Понимая движение в более общем, философском смысле как изменение, мы также обнаруживаем в абсолютном движении относительный покой. В потоке изменения имеется известная относительная устойчивость, позволяющая телам сохраняться как данным телам на протяжении определенного времени. До тех пор, пока тело сохраняет свою качественную определенность, «остается собою», оно находится в относительном покое. Этот покой относителен потому, что, во-первых, количественные, подчас неуловимые изменения в теле происходят постоянно в границах «меры», и, во-вторых, потому, что в иных отношениях качественная определенность не сохраняется, т. е. даже этого относительного покоя нет (см. гл. VII, § 1). Так, пока существует данная особь, можно говорить об ее относительном покое по отношению к биологической форме движения, но не по отношению к физико-химическим процессам. Однако рано или поздно количественные изменения переходят в качественные, и состояние относительного покоя по отношению к данной форме движения тоже

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 561, 562.

88

нарушается: гибель данной особи  означает конец относительной устойчивости, покоя в биологическом отношении.

Некоторые философы полностью  отрицали покой. Если Гераклит в целом верно решал вопрос о соотношении движения и покоя, то его ученик Кратил «превзошел» своего учителя. Гераклит утверждал, что нельзя дважды вступить в воды одной и той же реки, ибо, когда вы вступаете в реку вторично, ее воды уже будут иными. Кратил доводил эту мысль до абсурда. Как гласит предание, он полагал, что нельзя даже один раз вступить в воды одной и той же реки, ибо, пока вы в нее вступаете, воды становятся другими. За изменчивостью вещей у Кратила совершенно исчезала их устойчивость, их относительное постоянство.

Повернутые на идеалистический  лад идеи Кратила продолжают существовать в буржуазной философии XIX—XX вв. Так, французский философ-интуитивист А. Бергсон утверждал, что интеллект, т. е. разум человека, и, следовательно, наука не способны постигнуть движение. Движение он отрывал от материи и сводил к движению ощущений, переживаний, памяти, сознания. Идеалистическое понимание движения облегчает его релятивизацию. Согласно Бергсону, движение — это живой поток, в котором нет определенности. Интеллект может постигнуть Движение только «методом кинематографа». Как известно, в кинематографе непрерывность изображения на экране достигается через движение дискретных кадров, каждый из которых фиксирует состояние покоя. С этой точки зрения жизнь оказывается движением без покоя, а последний выступает лишь как своеобразная «уловка» сознания, с помощью которой интеллект пытается познать мир. В этом построении Бергсона абсолютизируется, раздувается реальная трудность познания движущегося, изменяющегося мира;

В. И. Ленин при чтении Гегеля заметил: «Мы не можем представить, выразить, смерить, изобразить движения, не прервав непрерывного, не упростив, огрубив, не разделив, не омертвив живого» 1. Но это «огрубление» не означает, что в самих реальных процессах отсутствует известная устойчивость, относительное постоянство, которые дают объективную основу для нашего представления о дискретных вещах и стадиях процесса. Естествознание свидетельствует, что предметы, явления природы на протяжении определенного периода времени сохраняют свою качественную определенность.

Наличие относительного покоя  вовсе не является каким-то «вынужденным злом» в мире абсолютного движения. Энгельс видел в покое, равновесии важнейшее условие саморазвития материи. «Возможность относительного покоя тел, возможность временных состояний равновесия,— писал он, — является существенным условием дифференциации материи и тем самым

1 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 29, стр. 233.

89

существенным условием жизни» 1. Каждая ступенька в развитии материи означает появление более тонкого динамического равновесия как внутри тел, так между телом и средой. Существование атома означает наличие динамического равновесия между ядром и электронами; существование молекулы означает наличие такого равновесия между входящими в нее атомами. С появлением жизни возникает новый тип поддержания равновесия между телом и средой, ибо существование живого тела предполагает непрестанное обновление его химического состава путем обмена веществ. Чем более развит организм, тем, вообще говоря, тоньше механизм его «уравновешивания» со средой, тем успешнее он может приспосабливаться к изменяющимся условиям среды. Особенно ярко выражена эта способность у животных с развитой нервной системой, обеспечивающей образование сложных цепей условных рефлексов.

Таким образом, тезис диалектического  материализма об абсолютности движения как способа существования материи не только не означает отрицания покоя, но, напротив, предполагает, что относительные и временные состояния покоя являются необходимым моментом движения.

§ 3. Формы движения материи

К категории движения полностью относится рассмотренное ранее применительно к материи положение о соотношении общего и отдельного. Выше уже было приведено мнение Энгельса, который указывал, что «движение вообще» — абстракция, в которой мы отображаем общие черты, присущие различным реально существующим видам (формам) движения. Преодолевая механицизм как одну из основных, ограниченностей старого материализма, Ф. Энгельс придал тезису о неразрывности материи и движения новый вид: качественно различным видам материи соответствуют свои, особые, качественно различающиеся между собой формы движения.

Исходя из этого принципа, Энгельс предложил классификацию основных форм движения. Впервые она была изложена в письме к Марксу в 1873 г., а затем опубликована в работе «Анти-Дюринг». «Движение в мировом пространстве, — писал Энгельс, — механическое движение менее значительных масс на отдельных небесных телах, колебание молекул в качестве теплоты или в качестве электрического или магнитного тока, химическое разложение и соединение, органическая жизнь — вот те формы движения, в которых — в одной или в нескольких сразу — находится каждый отдельный атом вещества в мире в каждый данный момент»2. Соответственно объективно существующим видам материи и свойственным им формам движения Энгельс строит классификацию основных наук о природе: механика есть наука о дви-

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 561.

2 Там же, стр. 59.

90

жении небесных масс и сравнительно небольших масс на отдельных небесных телах; физика — наука о молекулярном движении, на основе которого тогда объясняли не только теплоту, но и световые, электрические, магнитные явления; химия изучает соединение и разъединение атомов; и, наконец, биология изучает жизнь, которая является способом существования особо сложных химических соединений — белковых тел.

Нетрудно заметить, что  в области неорганической природы  связь видов материи и видов  движения Энгельс прослеживает, идя  от наибольших — астрономических  — к наименьшим известным тогда телам — атомам. От низшего члена этого ряда дискретных образований неорганической природы — атома идет вверх ветвь прогрессивного развития. Усложнение химического строения тел в ходе исторического развития природы порождает новый вид материи — живой белок, для которого характерна своя, особая, более высокая форма движения — жизнь с саморегулируемым обменом веществ. Дальнейшее поступательное развитие живой природы приводит к появлению человека и одновременно к появлению качественно отличного от поведения животных вида деятельности — труда. Специфику общественной жизни как формы движения материи основоположники марксизма видели в сознательной, целенаправленной трудовой деятельности общественного человека. Таким образом, классификация основных форм движения, данная Энгельсом, включает в себя механическую, физическую, химическую, биологическую и общественную формы.

Отметим дополнительно две  весьма важные идеи Энгельса насчет форм движения в неорганической природе.

Во-первых, Энгельс неоднократно высказывал мысль об особом месте механического перемещения среди других форм движения материи. «Всякое движение связано, с каким-нибудь перемещением, — писал он, — перемещением небесных тел, земных масс, молекул, атомов или частиц эфира. Чем выше форма движения, тем незначительнее становится это перемещение. Она никоим образом не исчерпывает природы соответствующего движения, но оно неотделимо от него» 1. Здесь Энгельс рассматривает механическое движение уже не только как специфическую для определенного вида материи (небесных и земных масс) форму движения, но как всеобщий момент любой формы движения.

Во-вторых, называя физику наукой о молекулярных движениях и в ряде случаев отождествляя молекулярное движение с тепловым, Энгельс отчетливо видел неполноту этого определения «Когда мы называли физику механикой молекулярного движения, — писал он, — то при этом не упускалось из виду, что это выражение отнюдь не охватывает всей области теперешней физики. Наоборот. Эфирные колебания, которые опосредствуют

1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 20, стр. 399.

91

явления света и лучистой теплоты, конечно, не являются молекулярными движениями в теперешнем смысле слова» 1. Таким образом, физика, по Энгельсу, изучает не только хаотическое молекулярное движение, но скорее ряд форм движения материи, которые в своей совокупности весьма условно могут быть названы молекулярными и среди которых видное место должно принадлежать движению материального носителя электромагнитных процессов — эфира.

Развитие науки в XX в., полностью подтверждая выдвинутый Энгельсом принцип взаимосвязи видов материи и форм движения, окончательно подорвало позиции механицизма. Вместе с тем новые данные науки, особенно физики, требуют внесения в схему Энгельса некоторых дополнительных моментов. Отметим два основных направления, по которым необходимо в связи с развитием естествознания конкретизировать классификацию, данную Энгельсом.

Первое из них обусловлено  продвижением физической науки в  глубь атома. Уже в конце XIX в. было обнаружено сложное строение атома  и тем самым были опровергнуты механистические представления об атоме как частице, лишенной внутреннего движения. Были попытки объявить «последней» частицей, и новооткрытый электрон. Однако еще в те годы, когда физические свойства электрона не были достаточно исследованы, В. И. Ленин высказал твердое убеждение, что «электрон так же неисчерпаем, как и атом» 2, и все последующее развитие физики полностью подтвердило это гениальное предвидение. Электрон оказался только первым из более мелких, чем атом, элементарных частиц, в мир которых все глубже проникает наука.

К настоящему времени известны десятки элементарных частиц, и чуть ли не каждый год знаменуется новыми открытиями. Более многообразными оказываются свойства электрона и других микрочастиц. Мы сегодня не знаем, состоят электроны и другие микрочастицы из кварков или каких-либо иных, более мелких составных элементов, хотя предположения о структурности микрочастиц, особенно тяжелых, имеют под собой известные основания. Неисчерпаемость микрочастиц вовсе не обязательно должна трактоваться как их разложение на составные части. Представление о них как о внутренне неизменном «шарике» неприменимо к ним уже потому, что, например, электрон оказывается одновременно и дискретным образованием (частицей), и непрерывным, волновым; образно говоря, он похож на размазанное в пространстве облачко. Электрон обладает также рядом иных свойств: электрическим зарядом, вращательным моментом (спином), магнитным моментом и т. д. О неисчерпаемости свойств электрона более всего свидетельствует его способность превра-