Ливия в системе международных отношений во второй половине ХХ-начале ХХІ веков

Создавалось впечатление, что кто-то инспирировал действия террористов, вдруг одновременно проводивших свои кровавые операции в разных районах мира, чтобы объявить, что эти акции организовали арабы, а то и лично Каддафи. Причину появления целой серии антикадцафиевских публикаций вскрыли американские политобозреватели Дон Обердорфер и Джордж Уилсон из газеты "Washington Post". По их утверждению, США развернули психологическую войну против М.Каддафи на основе разработанного в Белом доме в августе 1986 г. плана, целью которого было запугать ливийского  лидера и спровоцировать его на опрометчивые поступки [2; с. 364].

Этот американский план, как выяснилось, был предложен госсекретарем Дж.Шульцем и директором ЦРУ У.Кейси после получения разведывательного донесения (впоследствии оказавшегося сомнительным) о том, что на встрече с южнойеменскими руководящими деятелями в начале июля 1986 г. 

Каддафи будто бы вел себя крайне неуравновешенно. По-видимому, в американских руководящих кругах появилась надежда вывести Каддафи из психического состояния путем приписывания ему всех террористических актов, происходящих в мире.  "Запугать Каддафи, заставить его отреагировать и придать смелость возможным противникам Ливии, побудив их действовать - вот чего хотели Соединенные Штаты", - утверждала "Washington Post" [2; с. 365].

Отчетливо просматривались в 1986-1987 гг. попытки СЩА создать "объединенный фронт" против Каддафи, прежде всего в Европе. Однако, Старый Свет отмежевывался от США в их войне против Каддафи, хотя некоторые силы поддерживали Вашингтон. 14 апреля 1986 г. на совещании по политическому сотрудничеству в Гааге французский министр иностранных дел, например, заявил: "Франция полагает, что в том случае, если ливийское правительство приведет в исполнение угрозы, высказанные им в адрес южноевропейских стран, и, в частности, Италии и Испании, европейские государства должны согласовать надлежащие ответные меры".

М.Тэтчер поддержала санкции США против Ливии. В ФРГ заведующий внешнеполитическим отделом ведомства федерального канцлера ФРГ Х.Тельчик дал интервью журналу "Newsweek" [[2; с. 365]: "Мы одинаково заинтересованы в борьбе с терроризмом, где бы он ни проявлялся. Европейское сообщество согласилось ввести ряд мер против Ливии. Большинство членов ливийской миссии в ФРГ были вынуждены покинуть страну, а мы сократили численность персонала нашего посольства в Триполи. Из-за финансовых проблем Ливии мы не делаем новых инвестиций в этой стране и не заключаем с ней торговых сделок".

Непримиримые действия Каддафи на международной арене были расценены Западом как экстремистские и  террористические и повлекли за собой ответные действия против СНЛАД. Именно на основе такой оценки для политического комитета НАТО был подготовлен доклад члена комиссии по вопросам обороны Британской палаты общин Брюса Джорджа, содержание которого было опубликовано 16 ноября 1986 г. газетой "New York Times". Вывод был однозначен - необходимо  принять против Ливии совместные политические и экономические санкции всеми странами-участниками НАТО. По-видимому план был принят, так как во второй половине 80-х годов в "войне против СНЛАД" приняли участие не только США, но и Франция, ФРГ, Италия, Великобритания, некоторые другие западноевропейские страны, что свидетельствовало об их намерении "покончить с режимом Каддафи", ставшим для них опасным не столько в военном отношении, сколько в политическом: Ливия подавала пример другим странам, которые вели такую же упорную борьбу за свою независимость.

Вместе с тем на Западе раздались и трезвые голоса. Так Л.К.Харрис в статье "Бесперспективность американской ливийской политики", опубликованной в лондонском журнале "Middle East International" в октябре 1986 г. писала, что Вашингтон ошибочно полагает, будто любой ливийский  руководитель, который встанет у власти вместо Каддафи, будет "приемлемым" для американцев. Новый глава ливийского государства оказался бы еще в большей зависимости от противников США, в то время как Каддафи, по мнению автора, не представляет "стратегической угрозы для США или их союзников", а проводит независимую политику в интересах своей страны и на основе собственных политических  принципов. Именно поэтому, сделала заключение Харрис,  утверждение администрации США об успехах своей политики в  отношении Ливии является необоснованным [2; с. 366].

С бесспорными выводами Л.Харрис солидаризовались  британские исследователи Д.Бланди и Э.Лайсет, издавшие в 1987 г. монографию "Каддафи и ливийская революция". Они утверждали, что вашингтонская администрация решилась на вооруженное нападение и физическое устранение ливийского лидера, даже вопреки рекомендациям ЦРУ, доказывавшего, что "опрокинуть Каддафи силой не удастся и что насилие чревато превращением его в героя Арабского мира". По мнению авторов монографии, игнорирование Вашингтоном аргументов ЦРУ было связано "гораздо более с американской внутренней политикой, чем с угрозой, исходящей от Ливии", поскольку "надо было продемонстрировать мощь, а не беспомощность перед терроризмом" и в качестве мишени избрали Ливию. Д.Бланди и Э.Лайсет, ссылаясь на заявления бывшего  канцлера Австрии Б.Крайского, имевшего близкие отношения с Каддафи, сделали вывод, что "с Каддафи можно вести  переговоры и договориться". Для подтверждения этого тезиса они привели пример успешных переговоров между президентом Франции Ф.Миттераном и Каддафи, состоявшихся в 1984 г. при посредничестве Крайского и завершившихся соглашением 0 разъединении войск Франции и Ливии в Чаде. Даже  израильская Моссад, утверждали Д.Бланди и ЭЛайсет, не раз оценивала политику Каддафи не как безрассудную, а, напротив, избирательную и тщательно выверенную [2; с. 367].

К концу 80-х годов упреки в адрес Каддафи о его  причастности к международному терроризму стали слышаться все реже и реже. Причиной тому, как представляется, стал и учет  ливийским руководством новой ситуации, сложившейся в мире в результате общего потепления международного климата, и крах американской блокады вокруг Ливийской Джамахирии,  "наказание" которой бомбовыми ударами в марте-апреле 1986 г принесло урон не только ливийскому народу, но и политическому престижу вашингтонской администрации и ее ведущим союзникам по НАТО. Однако, то была только временная передышка.

В 90-е годы изоляция Ливии на международной арене  усилилась, но поддержка международного терроризма явно пошла на убыль.

Руководство Ливии уделяло много внимания движению еприсоединения. На основе неприсоединения и позитивного нейтралитета Ливия пыталась развивать свои отношения со многими странами и народами, но и здесь проявляла "свой подход", нередко настораживавший партнеров. Начиная с III конференции глав государств и правительств неприсоединившихся стран, которая проходила в Лусаке в сентябре 1970 г., представители Ливии неизменно участвовали в работе и в практических мероприятиях, связанных с движением  неприсоединения, однако очень быстро в их действиях стали проявляться элементы радикализма и левого экстремизма.

В августе 1976 г., например, Каддафи, участвовавший в  работе V конференции глав государств и правительств  неприсоединившихся стран в Коломбо, настойчиво добивался  осуждения США в связи с их поддержкой Израиля и расистов К)АР, угрожая даже уходом из Движения, В 1982 г. ливийское руководство выступило с идеей создания "международного оплота борьбы против империализма, сионизма, расизма, реакции и фашизма" (МОБПИСРРФ).

Подготовительная сессия МОБПИСРРФ состоялась в феврале, а Учредительная - в августе 1982 г. К участию в этой  организации были приглашены представители как "традиционных" прогрессивных организаций (коммунистических и рабочих партий, национально-освободительных движений, организаций, движений международной солидарности), так и "новых прогрессивных сил" (представителей национально-расовых меньшинств, движений "зеленых" наряду с представителями других альтернативных движений, подчас весьма своеобразных из стран "третьего мира"). В создании МОБПИ СРРФ нашла отражение идея М.Каддафи о создании международной организации "народов, а не правительств", которая мыслилась как определенная альтернатива ООН и движению неприсоединения. Учредители организации рассматривали ее как  действенную активную силу "противостояния империализму и реакции по всем азимутам". В числе прочих была выдвинута и идея создания "международных вооруженных сил для противостояния империализму". Она не нашла реального воплощения, но зато дала повод правящим кругам Запада указывать на эту идею как на доказательство приверженности Ливии к "международному терроризму". И, конечно, вся эта затея раскалывала как движение неприсоединения, так и национально-освободительные силы.

В ходе VII конференции в Нью-Дели в марте 1983 г. ливийская делегация во главе с Джеллудом поддержала позицию левого крыла движения и добилась усиления антиамериканской направленности большинства принятых резолюций.

Кульминацией участия Ливии в движении неприсоединения стала харарская конференция 1986 г. В речи, произнесенной 5 сентября на этой встрече лидеров 103 неприсоединившихся государств, Каддафи заявил, что в условиях, когда "мир четко разделен на два лагеря и два военных блока - НАТО и Варшавский пакт - не может быть речи о нейтралитете или неприсоединении". Он призвал развернуть революционную борьбу против империализма, сионизма, расизма и  неоколониализма во всех уголках мира. " Джамахирия готова, - сказал он, - предоставить свои ресурсы и средства, свои военные арсеналы в распоряжение революционных народов и освободительных движений на юге Африки, Ближнем Востоке и в Латинской Америке. Мы предлагаем им наши лагеря и арсеналы". "Если Египет и Иордания предоставят мне базы на своей территории, то я нанесу удар по ядерным сооружениям в Израиле, как это сделали сионисты в отношении Ирака" [2; с. 368].

Каддафи призвал к образованию "международного фронта" для противодействия империализму и подчеркнул, что готов создать "международные вооруженные силы" для нанесения ударов и подрыва американских интересов на всех континентах. Это вызвало бурную реакцию многих присутствовавших, никто не выступил в поддержку.

17 сентября 1986 г. Каддафи повторил те же мысли на 2 международной конференции общества "Исламский призыв", состоявшейся в Триполи. Он призвал всех мусульман к  джихаду как вынужденной мере для отражения империалистического и сионистского наступления. "Мы должны быть готовы принять на ливийской земле мусульман-добровольцев со всех концов земли для защиты Ливии - этой исламской цитадели, которая оказалась главным объектом угроз", - заявил он. 

Обрушившись против сектантства в исламе, Каддафи резко осудил деятельность "братьев- мусульман", в частности, в Сирии, где они "совершают диверсии вместо того, чтобы вести  священную войну за освобождение Иерусалима". "Мы должны побуждать все вновь созданные исламские группировки,  тайные и легальные - если уж они стремятся к насилию -  против крестоносцев и сионистов", - сказал он. Каддафи призвал также к созданию повсеместно в мусульманском мире  народных собраний и народных комитетов и тогда, по его словам, призывы к джихаду и борьбе против интересов США и  сионистов будут исходить от народных собраний на местах. В данном случае Каддафи высказал свои притязания на роль лидера не только движения неприсоединения, но и всего мусульманского мира, которым он "рекомендовал" в качестве руководства свою "третью теорию", что, конечно, не нашло поддержки с их стороны.

Лондонский институт по изучению конфликтов еще в 1973 г. выделил "пан-исламский супер-национализм" в качестве одного из приоритетных направлений ливийской внешней политики, что фактически и составило основу "третьего пути" Каддафи на международной арене. Но, как видим на примере Движения неприсоединения, на этом пути у Каддафи почти не оказалось попутчиков. Своими "идеями", особенно такими, как создание "международного оплота борьбы против  империализма, сионизма, расизма, реакции и фашизма", "международного фронта противодействия империализму" и "организация джихада против США и сионистов" Каддафи по существу наносил удар не столько по своим врагам, сколько по единству Движения неприсоединения, раскалывал его, фактически подрывая союз демократических сил и мировое национально-свободительное движение.

В 90-е годы все эти усилия Ливии сошли на нет, поскольку само движение неприсоединения прекратило существование после распада СССР и окончания противостояния двух систем на международной арене. Ливия изредка пыталась взять на себя роль знаменосца радикалистских движений, но на это у Каддафи не хватало ни сил, ни денег, и самое главное поддержки как африканских, так и азиатских государств.

3 Ливийская война 2011г.

3.1 «Арабская весна»

Начавшееся в Ливии в середине февраля массовое протестное движение - что это: следствие влияния извне или следствие комплекса внутренних факторов или сочетание того и другого?

Как представляется, в случае Джамахирии, в отличие от Туниса и Египта, где были налицо признаки реализации американской концепции "управляемого хаоса", первоначально сыграла свою роль именно внутренняя специфика. И только затем известные внешние силы попытались воздействовать на события в Ливии в нужном им направлении, сделав ставку на далеко не мирную оппозицию.

Какая внутренняя специфика привела к ливийскому взрыву?

Во-первых, некогда действовавшие антиливийские санкции на поставки вооружений и целенаправленная маргинализация армии, которой опасался режим, привели к тому, что ливийская армия к моменту начала выступлений имела крайне низкий уровень боевой готовности и не менее низкий боевой дух. После отмены санкций режим после достаточно длительной раскачки вроде начал заниматься техническим оснащением армии, но не успел довести эту работу до конца. Все это привело к фактическому расколу армии, часть которой отказалась выполнять приказы Каддафи [21].

Во-вторых, постоянные заигрывания режима с исламистами только убедили последних в слабости властей и ввели радикалов в искушение проверить режим на крепость. Этому способствовало и то, что ранее режим сделал ставку на всеобщее вооружение народа как альтернативу малонадежной - с точки зрения властей - армии.

В-третьих, в ходе февральских событий подтвердился региональный характер Ливии, исторически делившейся на три части - Триполитанию /запад/, Киренаику /восток/ и Феззан /юг/. Именно восточная часть страны прежде всего выпала из под контроля центрального правительства [21].

В-четвертых, в ходе начавшихся 15 февраля бурных событий наглядно проявилась родо-племенная неоднородность ливийского общества, которая никуда не делась за время режима "народовластия".

Великая "арабская весна" 2011 года, охватывающая с каждым днем все больше стран, является феноменом международного значения. Ее можно сравнить разве что с таким же лавинообразным освобождением Восточной Европы от советского влияния в 1989 году. Но в данном случае перед нами не выход из-подиностранного господства, а события сугубо внутренней политики, хотя и передающиеся из страны в страну.