Ливия в системе международных отношений во второй половине ХХ-начале ХХІ веков

Вместе с тем наметилось охлаждение отношений с Сирией в связи с событиями в Ливане, в частности из-за "войны  лагерей". Хотя Ливия вместе с Сирией еще в 1985 г. активно  поддержала создание "Фронта национального спасения", в  который вошли ряд палестинских организаций, выступавших против Арафата, негативное отношение Ливии к руководству ПДС и его окружению стало меняться по мере того, как лидеры ПДС стали сами разочаровываться в подписанном в 1985 г. между Я.Арафатом и королем Хусейном "амманском с0глашении", ограничивавшем их суверенитет. В 1987 г., когда начался процесс воссоединения Организации Освобождения Палестины, Ливия оказала поддержку этому процессу и в апреле 1987 г. приветствовала результаты сессии  Национального Совета Палестины в Алжире.

Наряду с этим, ливийское руководство негативно отнеслось к общеарабскому совещанию в верхах в Аммане,  проходившему в ноябре 1987 г. Хотя делегация Джамахирии и приняла участие в его работе, А.С.Джеллуд, возглавлявший ливийскую делегацию, расценил итоги амманского совещания как "победу сил арабской реакции".

Президент Египта Хосни Мубарак постоянно сопротивлялся планам ливийского руководителя по созданию арабского  союза, но отношения между Ливией и Египтом, тем не менее, начли улучшаться в 90-х годах. Египет твердо противостоял санкциям ООН, введенным против Ливии, и предпринимал большие дипломатические усилия в посредничестве по "делу Локерби" между Ливией и западными странами. В ноябре 1993 г. президент Мубарак в интервью газете "Аль-Ахрам" сказал, что в египетских интересах сохранение стабильности в Ливии и отношения между двумя странами должны оставаться теплыми. Режим Каддафи, по словам Мубарака,  рассматривается как защита от распространения военных исламских  движений в регионе. Ливия может обеспечить широкий спектр экономических предложений Египту, особенно в  предоставлении рабочих мест. Ливия предложила переселить миллион египетских фермеров на земли, орошаемые Великой  искусственной рекой [2; с. 384].

Для Ливии, которая стала изолированной на  международной арене из-за действия США и Великобритании, Египет стал как бы переходным мостиком в мировое сообщество. Отношения между двумя странами еще более окрепли после  исчезновения лидера ливийской оппозиции в Каире Мансура Кехья в декабре 1994 г. и решительного осуждения подписанных Оглашений между Израилем и ООП в сентябре 1993 г.

В 1994 г. ливийское агентство "Джана" объявило, что Ливия и Египет продолжают сотрудничество во многих областях, и *ьФазило благодарность египетским усилиям в переговорах с Спадом по ослаблению санкций против Ливии. В феврале египетский министр иностранных дел Амр Муса осудил п°следний круг санкций против Ливии как "нечестные" и "принудительные" и предпринял новые шаги подав предложений своего правительства в поисках мирных решений в "деле Локерби".

В 90-х годах в региональной политики Ливии по существу ничего не изменилось. Триполи противодействовал любым мирным инициативам в отношениях арабов с Израилем,  поддерживал Ирак в войне с Ираном и Кувейтом. 10 августа 1990 г. в Каире состоялась внеочередная конференция Лиги арабских государств, на которой 12 арабских стран  проголосовали против вторжения в Кувейт и за развертывание панарабских сил по защите Саудовской Аравии и других  государств от возможной иракской агрессии. Ливия проголосовала против этих мер и в сентябре был отправлен ливийский транспортный самолет с гуманитарной помощью Ираку вопреки резолюции СБ ООН №661 (от 6 августа 1990 г.), которая  вводила экономические санкции против Ирака. Ливия объявила, что ее порты находятся в распоряжении Ирака для обеспечения гуманитарной помощи. 16 января 1991г. началась  международная операция по освобождению Кувейта "Буря в  пустыне". В этот день в Триполи прошли антивоенные  демонстрации. Посол Саудовской Аравии в Триполи пожелал  ливийскому руководителю поддержать международные усилия, но в феврале ливийское правительство продолжало поддерживать Ирак пищей, медикаментами и одеялами [2; с. 382].

В ливийской региональной арабской политике в целом в течение всего послереволюционного периода просматривались радикализм и крайности, по-видимому основанные на тезисе из первой части "Зеленой книги" М.Каддафи о том, что "в действительности всегда правят сильные". Исходя из этого принципа, Ливия признавала только "силовое решение" арабо- израильского конфликта, считала, что "революционная сила" нужна и для объединения всех арабских стран в единое государство; поддерживала материально националистические организации, оппозиционные существовавшим тогда арабским (и африканским) режимам; содержала на своей территории лагеря для подготовки "революционеров-боевиков" и формирования типа Пан-африканского легиона и бригады молодых мусульман. Это, естественно, настораживало общественное мнение Арабского Востока, давало повод для упреков в адрес  ливийского руководства о его причастности к терроризму и,   конечно, изолировало Джамахирию от многих процессов,  происходивших на Арабском Востоке.

2.2 Политика Ливии на Африканском континенте

Официально Ливия выступала за расширение внутри  африканского сотрудничества и стремилась установить тесные связи с рядом государств Черного континента. Однако, фактически круг ее африканских интересов в течение 70-х - 80-х годов был ограничен Севером Африки, в то время как со странами, расположенными к Югу от Сахары, отношения носили  экстенсивный характер.

2 марта 1970 г., то есть менее, чем  через год после прихода к  власти, Каддафи обратился к 35-членам Организации  Африканского Единства с призывом порвать отношения с  Израилем. Но на призыв откликнулись только две страны - Чад и Уганда, порвавшие в 1972 г. отношения с Израилем. Это  свидетельствовало о том, что африканские страны даже в начале 70-х годов сторонились каддафиевского радикализма. А этот радикализм по мере укрепления революционного режима в Ливии, стал проявляться все отчетливее и на  Африканском континенте. Так, на конференции министров  иностранных дел государств-членов ОАЕ, состоявшейся в феврале 1978 г. в Триполи, Каддафи призвал к немедленной  ликвидации остатков колониализма в Африке. Главным лейтмотивом его речи была резкая антизападная, антиимпериалистическая направленность. 3 апреля того же года, принимая президента Гвинеи А.Секу Туре, он выдвинул идею союза прогрессивных арабских и африканских стран, противостоящего реакционным, проимпериалисгическим режимам. Это можно было рассматривать как признак отхода от панарабизма в чистом виде, характерного для более раннего периода развития  ливийской политической идеологии, но отнюдь не означало  полного отказа ливийского руководства от союза с радикальными режимами.

В то же время из-за того, что Уганда была первой  африканской страной, разорвавшей в 1972 г. дипломатические отношения с Израилем, Каддафи активно укреплял "особые  отношения" с тогдашним диктатором Уганды Иди Амином, а в вооруженном конфликте между Угандой и Танзанией (октябрь 1978 - апрель 1979 г.) ливийские войска участвовали в боевых Действиях на стороне Иди Амина [132; с. 186].

Политические мотивы, превалирующие в африканской  политике Ливии, нередко ставили Каддафи в трудное положение. Так, в августе 1982 г. в Триполи должна была состояться XIX Сессия Ассамблеи ОАЕ, против чего выступили западные державы и рад африканских стран. Это привело к срыву этого важного мероприятия. Не удалось созвать Ассамблею ОДЕ Триполи и в ноябре 1982 г. Тем не менее собравшиеся в ливийской столице представители 30 африканских стран сумели выработать рад документов, посвященных актуальным африканским проблемам. В период подготовки XIX сессии Ассамблеи ОАЕ в Аддис-Абебе в 1983 г. Ливия хотела добиться участия в ней представителей Сахарской Арабской  Демократической Республики и Переходного правительства национального единства (ППНЕ) Чада, но не получила поддержки, и Каддафи отказался от участия в работе сессии.

В африканской политике Ливии с середины 80-х годов стал отчетливо проявляться "силовой юнионизм", настороживший африканцев. Ливийский лидер пытался навязать свою теорию малым африканским странам, обещая им за это материальную и военную поддержку, но они отклонили каддафиевские политические рецепты, считая их неприемлемыми для себя.

Ливия предпринимала энергичные усилия по объединению с Алжиром (1975-1976 гг.), Чадом (1981 г.), Мавританией и  Сахарской Арабской Демократической Республикой (1980 г.), но Каддафи не всегда и не в полной мере учитывал реальную политическую ситуацию в этих странах, противодействие внешних и внутренних сил, опасавшихся повышения политического авторитета Ливии, что предопределяло "тупиковый финиш" [2; с. 383].

Совершенно неожиданным было заключение в 1984 г. Договора об арабо-африканской федерации между Ливией и Марокко. В известной мере он явился ответом на "тройственный союз" Алжира с Тунисом и Мавританией, в который Ливию "не пустили". Реально союз Каддафи с королем Хасаном Вторым вылился в нормализацию отношений и активизацию экономических связей (король при этом в 1985 г. выдал Каддафи находившихся в Марокко ведущих ливийских оппозиционеров во главе с О.Мохейши).

Однако, "странный альянс" просуществовал только 20  месяцев: в 1986 г., после визита в Марокко израильского премьер-министра, Каддафи денонсировал договор и "федерация"  прекратила существование.

На начало 1985 г. общий объем экономической помаши Ливии 23 странам Африки оценивался в 600 млн. долл. Ливийские представители активно участвовали в работе региональных африканских экономических организаций, делали в возможное для поднятия престижа Джамахирии на Черном континенте, но добились немногого.

Широкого диалога с Африкой у ливийцев не получалось. Ливия оказывала помощь национально-освободительным  движениям Юга, в первую очередь СВАПО и АПК, пыталась дрочить двусторонние отношения с некоторыми режимами (Бенин, Буркина-Фасо, НРК, Гана, Эфиопия, Мадагаскар), а также с мусульманскими странами континента. С точки зрения Триполи, наибольшую опасность для Африки представляло то обстоятельство, что эта часть света объявлена сферой  "жизненных интересов" США, что здесь сооружается сеть военных баз, делается попытка расколоть африканское единство,  предпринимаются шаги с тем, чтобы вынудить "прифронтовые (с ЮАР) государства" урегулировать проблему Намибии по типу кэмп-дэвидской сделки.

Наряду с резкой антиамериканской направленностью своей политики, ливийцы пытались более активно привлечь африканские страны к борьбе против  сионизма, к усилению бойкота Израиля и ЮАР, к скорейшему предоставлению независимости Намибии. Причем, руководство СНЛАД уповало не столько на политические меры, сколько на военную силу, что не находило широкого понимания в Африке.

Многие африканские страны не раз высказывали ливийским лидерам свою озабоченность тем, что на территории Джамахирии проходят подготовку вооруженные формирования различных оппозиционных группировок. В знак протеста  против "недружественной деятельности со стороны СНЛАД" с ней в 80-х годах порвали дипломатические отношения Египет,  Судан (при Нимейри), Нигер, Габон, Сенегал, Гамбия, Сомали и ряд других стран, политические эмигранты из которых нашли пристанище в Ливии. До 1987 г. сохранялась напряженность на границе Ливии с соседними странами, что не раз осуждалось африканской и мировой общественностью.

Ливия была вовлечена в чадский конфликт, претендуя при этом на область Тибести, которую в Триполи считают своей и J14 тыс. кв. км которой (район Аозу) ливийцы захватили в j973 г. На территории СНЛАД вплоть до 1987 г. находились тех чадских боевиков, которым ливийцы оказывали воен- и политическую поддержку. В 1979 г., когда в Нджамене к власти пришло переходное правительство национального единства (ППНЕ) во главе с Гукуни Уэдцеем, вождем племени тубу, принявшим ислам, СНЛАД выступила с инициативой официального оформления возвращения области Тибести Ливии на основании договоренности, якобы существовавшей на этот счет между ливийским руководством и руководством ФРОЛИНА (как возмещение расходов за ливийскую помощь ФРОЛИНА).

Г.Уэддей, сославшись на сложность внутричадской обстановки, предложил рассмотреть ливийские предложения ц0 демаркации границы позже, чем вызвал неудовольствие Триполи и резкую критику с его стороны в свой адрес. В 1980 г когда Хиссейн Хабре поднял мятеж против ППНЕ, М.Каддафи снова помог Г.Уэддею, и мятеж удалось ликвидировать.

В январе 1981 г. в Триполи было подписано коммюнике, в котором руководители ППНЕ и СНЛАД заявили о намерении "открыть границы двух стран" [2; с. 384], что дало повод для  развертывания на Западе антиливийской кампании и нагнетания  напряженности на границах СНЛАД. В ноябре 1981 г. ливийские войска, по просьбе ППНЕ, были выведены из Чада (их  заменили силы Организации Африканского Единства по поддержанию мира), но СНЛАД продолжала оказывать ППНЕ  политическую, экономическую и военную помощь. Осенью 1983 г.

Ливийская Джамахирия позитивно отнеслась к шагам по  достижению национального примирения в Чаде, поддержав  проведение в январе 1984 г. в Аддис-Абебе встречи представителей противоборствовавших группировок, однако это мероприятие было сорвано по вине Франции и режима Нджамены.

В некоторых изданиях, вышедших на Западе, приписывалось и Советскому Союзу вмешательство в ливийско-чадский конфликт на стороне Джамахирии на том основании, будто СССР имел в Чаде какие-то интересы. В Москве, конечно, делали все возможное, чтобы потушить пожар войны в Чаде, но вмешиваться непосредственно в этот конфликт Советскому Союзу не было ни оснований, ни какой бы то ни было  политической выгоды.

В сентябре 1984 г. Ливия и Франция достигли  договоренности о выводе войск из Чада, но этот шаг не стабилизировал положения. Штаб ППНЕ находился в центре Тибести, в Аозу, участие ливийских граждан в чадском конфликте было  фактически недоказуемым, так как тубу-ливийца невозможно  отличить от тубу-чадца, а оружие из СНЛАД поступало на основе ранее заключенных соглашений.

В конце 1986 г. между Г.Уэддеем и Х.Хабре наметилось сближение на платформе национального примирения, против чего выступил Каддафи. Г.Уэддей был смещен с поста председателя ППНЕ и отправлен в Триполи под домашний арест.

Ливийцы 12-18 декабря 1986 г. атаковали пункты дислокаций сторонников Уэддея в Тибести, что дало повод Франции расширить свое вмешательство в чадский конфликт.

В Триполи, пока шла война, затруднялись ответить, где проходит "чадский фронт борьбы против империализма", по "красной линии" (по 16-й параллели северной широты, южнее файя), разделявшей войска Х.Хабре и войска ППНЕ, или по государственной границе СНЛАД с Чадом. "Красная линия" была действительно реальной границей между  противоборствовавшими чадскими группировками, постепенно  склонявшимися к сотрудничеству с Хабре.