Внешняя политика США в отношении внешнеполитических решений

ПЛАН:

Введение

 

Глава 1. Механизм формирования внешней политики США.

1.1 Роль Конгресса США   в реализации внешнеполитических  решений.

1.2 Роль министерств  и ведомств, действующих в системе  МО.

 

Глава 2. США в системе  МО.

           2.1 Внешнеполитическая стратегия США.

           2.2 Внешняя политика США в отношении  КР.

 

Глава 3. Современная парадигма  международно-политической                                                            стратегии США в «постбиполярном  мире».

              3.1 США-единственная супердержава мира.

              3.2 Роль и место США в современных  МО.

 

 

Заключение

 

Список использованной литературы

 

Введение

 

В комплексе проблем  современной внешней политики США  важное место занимали и занимают вопросы, относящиеся к механизму  ее формирования и осуществления. Большую роль в этом механизме играет собственно система государственных внешнеполитических органов, получившая интенсивное развитие в послевоенный период, и особенно в последние десятилетия.

В основе важнейших внешнеполитических решений правительства США лежит учет и реализация интересов граждан. Так как в основе  международной,  и внутренней обстановки, в условиях которой формируется американская внешняя политика,  могут быть свои представления о решении той или иной международной проблемы. Именно для уточнения и согласования групповых интересов, а также для поиска оптимальных путей осуществления этих согласованных интересов правящие круги США видоизменяют, пытаются совершенствовать систему принятия и осуществления внешнеполитических решений, особенно на высшем государственном уровне.

В силу множества и  чрезвычайного разнообразия задач, стоящих перед внешней политикой  США, многообразия социальных и политических сил, действующих в, самом американском обществе, формальная структура основных государственных органов США по выработке и осуществлению внешнеполитических решений представляет собой сложный механизм. На формирование внешнеполитических решений также оказывают влияние организации, группировки и лица, находящиеся за пределами формального механизма и не имеющие подчас прямого отношения к принятию решений в области внешней политики. Соперничающие группировки правящего класса, действующие как внутри государственного аппарата, так и вне его, используют для нажима на правительство различные группы давления, лоббистские организации в конгрессе и вне его, личные, семейные, клубные и прочие связи. Сложность и противоречивость процесса принятия внешнеполитических решений усугубляется также многоплановостью и комплексностью, которую приобретают в настоящее время многие внешнеполитические проблемы. В большинстве из них, будь то проблема предотвращения ядерной войны и ограничения стратегических ядерных вооружений или проблема отношений США с развивающимися государствами, переплетаются самые различные аспекты — военные, экономические, технические и политические. Решение проблем такого рода во все возрастающей степени затрагивает интересы не только отдельных групп, но и широких слоев американского населения, не отдельных предприятий, а целых отраслей экономики США. Это способствует вовлечению в обсуждение и решение внешнеполитических и внешнеэкономических проблем многих предпринимательских и политических организаций, групп давления, а также американского конгресса.

Задача поставленная перед автором дипломной работы состоит в том,  чтобы попытаться выявить и проанализировать те тенденции в развитии механизма формирования внешней политики США. В центре внимания — рассмотрение роли основных звеньев американского государственного механизма: президента и его аппарата; конгресса США; внешнеполитических, и других ведомств. Вместе с тем в данной работе затронуты некоторые социальные аспекты механизма выработки и реализации внешнеполитической стратегии Соединенных Штатов.

 

Глава 1. Механизм формирования внешней политики США.

РОЛЬ КОНГРЕССА США  В РЕАЛИЗАЦИИ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ РЕШЕНИЙ

 

Не подлежит сомнению, что творцами американской внешней  политики являются не только исполнительные органы — Белый дом, государственный департамент, Пентагон и др.,— но и федеральные законодательные органы, хотя на протяжении послевоенного периода их роль в процессе выработки внешнеполитического курса США не была одинаковой.

Характерно, что еще  в конце 60-х годов большинство американских политиков и политологов безоговорочно отводили конгрессу второстепенную роль в формировании внешней политики. Пресса и солидные исследования подчеркивали доминирующую роль президента в определении американского внешнеполитического курса.

Во всяком случае, по Конституции, согласно принципу «разделения властей», законодательством, затрагивающим внешние сношения, призван заниматься конгресс, а не администрация. Наряду с этим в конституционной системе «сдержек и противовесов» за конгрессом сохраняется роль института, противостоящего чрезмерному усилению исполнительной власти, в том числе и в области внешней политики. Краеугольные   принципы   американской   государственности («разделение властей», «сдержки и противовесы», федерализм, судебный надзор за конституционностью законов), как предполагалось «отцами-основателями», должны были способствовать поддержанию «классической» буржуазной демократии, прежде всего предотвращать опасное усиление исполнительной власти, грозящее установлением монархии или единоличной диктатуры. Вместе с тем сдерживающие барьеры воздвигались и на пути чрезмерного возвышения законодательной власти. Такова конституционно-правовая сторона дела. Вопрос, однако, заключается в том, в какой мере и в каких формах Капитолий наряду с правительственными учреждения--ми формирует и осуществляет внешнеполитический курс? Каковы в этой связи тенденции его внешнеполитической деятельности? Какими инструментами обладают законодатели?

Ответ на эти вопросы  невозможен без учета глубинных сдвигов внутри американского государственно-политического механизма, которые носят долгосрочный характер. Естественно, невозможен он поэтому и без отделения преходящих моментов от тех, которые не обусловлены лишь межпартийной борьбой или политиканством.

Тезису о деградации конгресса, который еще недавно был столь популярен среди многих американских ученых, противоречит сравнительный анализ различных этапов эволюции отношений Капитолия и Белого дома в XIX—XX вв. Если и можно говорить о существенном упадке конгресса, когда-либо имевшем место, то в наибольшей мере подобное суждение справедливо для первого периода «нового курса». Сенатор X. Скотт назвал Ф. Рузвельта «самым могущественным президентом, поскольку он мог переизбираться пожизненно. Он создал коалицию, которой при его жизни невозможно было нанести поражение». Однако даже в предвоенные годы, приняв законодательство о «нейтралитете», конгресс серьезно ограничил внешнеполитические возможности президента.

После второй мировой  войны выделяются три периода «дипломатии Капитолия». В 1945—1949 гг. в рамках двухпартийной внешней политики конгресс сотрудничал с Белым домом по сути дела «на равных».

Было бы преувеличением утверждение и о «верховенстве конгресса», и о «диктатуре президента» для XX в. Истина, видимо, находится посредине. Хотя конгресс не располагает полнотой власти в сфере определения внешнеполитического курса, не говоря уже о его проведении в жизнь, он вместе с тем имеет ряд значительных полномочий и оказывает известное воздействие на государственные дела. Поэтому среди группировок правящего класса США идет острая борьба за влияние на этот важный институт. Чтобы точнее определить его роль и место в американской политической жизни, необходимо учитывать две тенденции в отношении господствующих кругов к конгрессу: с одной стороны, стремление «обойти» его при определении внешнеполитического курса, что было особенно заметно, к примеру, в первые годы президентства Р. Никсона, с другой — использовать в своих узкоклассовых или групповых интересах.

Основные прерогативы конгресса, имеющие отношение к внешней политике,—это финансовые, экономические и военные полномочия, разделяемые сенатом и палатой представителей, а также принадлежащие только сенату так называемые «совет и согласие», т. е. право давать согласие на ратификацию международных договоров и утверждать назначения. Эти прерогативы находят свое практическое воплощение главным образом в законодательной и контрольной функциях конгресса.

Финансовые и экономические  полномочии конгресса. Эти полномочия конгресса реализуются при рассмотрении и утверждении ежегодного бюджета США.

Функции конгресса в  данной сфере как бы двуедины: это контроль над источниками государственных доходов (налоги, тарифы, займы и т. д.) и над правительственными расходами («денежные выдачи из казначейства производятся лишь в соответствии с ассигнованиями, утвержденными законом»,—так гласит раздел 9 ст. I Конституции США).

Конгресс, утверждающий все расходы, может увеличить или уменьшить средства на внешнеполитические программы, предлагаемые президентом, или совсем отказать в них; может аннулировать уже действующие программы; прибегнуть к законодательному надзору над осуществлением программ, выясняя, достигают ли они поставленных целей и отвечают ли интересам США; может выделить ассигнования только на определенных условиях.

Очевидно, что финансовые полномочия конгресса потенциально очень велики. В качестве примеров можно привести те условия, которые продиктовал Капитолий в 1977 г. исполнительной власти. Утверждая ассигнования для госдепартамента, законодатели постановили, что. американские войска не должны выводиться из Южной Кореи без консультаций с конгрессом. Законопроект о фондах для Агентства по контролю над вооружениями и разоружению содержал требование предоставить доклад о достаточности усилий США по контролю за тем, как соблюдаются существующие соглашения об ограничении вооружений. В законопроект о военной помощи зарубежным государствам были включены 16 различных условий: запрещение помощи любой стране, расширяющей свой ядерный арсенал; требование, чтобы президент представил конгрессу отчет о значении продаж оружия Соединенными Штатами за рубежом; указание государственному секретарю пересмотреть программу военного американо-египетского сотрудничества и т. д.

Было организовано также специальное Бюджетное управление конгресса — своеобразный противовес Административно-бюджетному управлению исполнительной власти, разработана новая бюджетная процедура. Законодателям через год вновь пойти навстречу администрации.

Конгресс также неоднократно сокращал запросы президента  о  военной помощи Сальвадору:  на 1983 фин. г.—со 136,3 млн. долл. до 81,3 млн., на 1984 фин. г.— с 86,3 млн. долл. до 64,8 млн. долл. Одновременно Капитолий практически без дебатов согласился на предложение о выделении Сальвадору в качестве экономической помощи в 1983 и 1984 фин. гг. соответственно 170 и 158 млн. долл. Разнообразие условий, диктуемых конгрессом в области помощи иностранным государствам, настойчивость законодателей при их принятии, наконец, определенные успехи Капитолия на этом направлении — все это позволяет сделать вывод, что с середины 70-х годов конгрессу нередко удавалось проводить сравнительно независимую от администрации политику в вопросе о военной и экономической помощи. Контрольная функция конгресса предоставляет комитетам возможность осуществлять расследования, доводя их иногда до «перекрестного допроса» ответственных сотрудников внешнеполитических ведомств (один из примеров — расследование и известное ограничение деятельности ЦРУ в 70-х годах), а также вести широковещательную критику тех или иных действий администрации, используя при этом средства массовой информации. Конгресс часто прибегает и к такому средству воздействия на внешнеполитические вопросы, как «пристегивание» внешнеполитических поправок к законопроектам об ассигнованиях (ежегодно принимается несколько десятков подобных поправок).

В последние десятилетия по существу не было ни одного крупного направления  внешней политики, где конгресс не мог бы прибегнуть к своим экономическим полномочиям. Будь то договоры о Панамском канале, политика администрации Картера по «правам человека» или Р. Рейгана в борьбе с «международным терроризмом», вопросы размещения американских войск за рубежом — всюду конгресс использовал экономические рычаги. Нередко, пытаясь повлиять на зарубежные страны, Капитолий обращался к торговым уступкам или, наоборот, бойкотам, с разной степенью успеха.

Военные прерогативы  конгресса

Согласно Конституции США, военные  полномочия конгресса, помимо объявления войны н участия в ратификации договоров о мире, предусматривают право нанимать и содержать армию и флот, издавать положения об их устройстве и управлении.

В XX в. прерогатива конгресса объявлять  войну во многом была узурпирована главой исполнительной власти. Вместе с тем конгресс неоднократно сам делегировал президенту свои конституционные полномочия.

Влиятельные американские ученые утверждают, что Конституция  США предопределяет «встроенный», неизбежный конфликт полномочий президента как главнокомандующего и прерогатив конгресса объявлять войну. Более того, конфликтность усугубляется полномочиями президента вести войну.

Однако еще в прошлом веке в ряде решений Верховного суда США отмечалось, что допустимо ведение ограниченных, «частичных войн» без объявления войны конгрессом; что в случае необходимости «ответа на внешние угрозы» президенту не требуется санкция конгресса для вступления в войну ". Со времен второй мировой войны Белый дом обычно использовал «функциональные эквиваленты» объявления войны: одобрение конгрессом военных расходов; принятие закона о воинской повинности; акций типа «тонкинской резолюции» 1964 г., одобрявшей применение президентом «всех необходимых мер» ".

Лишь 5 из 200 с лишним войн, которые вели США, были формально «объявлены» конгрессом". Ни одна из двух самых продолжительных и дорогостоящих войн, развязанных США после второй мировой войны, не была объявлена конгрессом согласно конституционному требованию (война в Корее, например, именовалась просто «полицейской акцией» администрации Трумэна).

Создание системы военных союзов американским империализмом в 40—60-е  годы также превращало в формальность полномочие конгресса объявлять  войну.Статья 5 Североатлантического договора, к примеру, предусматривает, что  нападение на одну из стран — участниц блока НАТО означает нападение на всех остальных; это положение, по мнению многих специалистов, равнозначно признанию «автоматизма войны», без учета позиции конгресса ".