Российский опыт рыночных реформ на примере деятельности правительства Гайдара

В 1992-1993 годах Е. Гайдар был директором Института экономических  проблем переходного периода, а  также занимал пост советника  Президента РФ по вопросам экономической  политики. А в сентябре 1993 года Егор Тимурович был назначен первым заместителем председателя Совета Министров - правительства РФ.

В начале октября 1993 года в период кризиса конституции  в Москве Е.Т. Гайдар призывал народ  выйти на улицы и продолжать бороться за новый режим.

С 1994 года по декабрь 1995 года Е. Гайдар был депутатом Государственной Думы Федерального собрания РФ, а также председателем фракции под названием "Выбор России".

В июне 1994 года Егор Тимурович  был выран на должность председателя партии «Демократический выбор России», лидером которой он так и оставался до мая 2001 года. Его коллеги по «Демократическому Выбору России» дали Егору Тимуровичу шутливую кличку, они называли его «Железный Винни-Пух» - за его характерную внешность, высокую работоспособность и непоколебимый характер.

В 1995 году Гайдар снова  возглавил созданный в 1990 году им институт, который впоследствии стал называться Институтом экономики переходного  периода.

В 1998 году, в декабре  российские либерал-демократы объединились в общественный блок, который назывался «Правое дело». В руководство этого блока вошли Гайдар, Борис Немцов, Чубайс, Ирина Хакамада, Борис Федоров. 24 августа Немцов, Хакамада и Сергей Кириченко объявили о создании избирательного блока под названием «Союз правых сил» или СПС. В 1999 году на парламентских выборах Е.Т. Гайдар вошел в состав Государственной Думы третьего созыва по списку СПС. 26 мая 2001 года состоялся учредительный съезд СПС, тогда Е.Т. Гайдар и вошел в состав сопредседателей данного блока. Однако после поражения «Союза правых сил» на выборах в декабре 2003 года, Е.Т. Гайдар покинул руководство этой партией и в новый состав президиума политсовета СПС, который был избран в феврале 2004 года, он уже не вошел. Тем не менее, по словам Леонида Гозмана, который являлся куратором партии по идеологии, "Гайдар и Немцов остаются лидерами, не занимая формальных постов"⁹.

Кроме того, Егор Тимурович  был членом редакционной коллегии журнала "Вестник Европы", почетным профессором  Калифорнийского университета и  членом совета журнала "Аctа Оеcоnоmicа".

Во время своего пребывания на конференции в Ирландии 24 ноября 2006 года, Егор Тимурович очень неожиданно почувствовал себя плохо, после чего он был доставлен в больницу с  признаками серьезного отравления. Журналисты же заметили и обратили всеобщее внимание на то, что это произошло всего через день после того, как в одной из больниц Лондона от отравления полонием (радиоактивным веществом) скончался бывший сотрудник ФСБ Российской Федерации, непримиримый критик политики руководства нашей страны и лично Президента Владимира Владимировича Путина Александр  Вальтерович Литвиненко. Тем не менее, Е.Т. Гайдар смог поправиться и прийти в норму, уже на следующий день он улетел в Москву, где продолжил свое лечение.

В сентябре 2008 года Никита Белых, лидер «Союза правых сил» подал в отставку с поста председателя этого блока. И почти сразу объяснились причины данного поступка этого политика: сообщалось, что всего через несколько месяцев СПС окажется частью новой правой партии, которая создается Кремлем. Егор Тимурович не захотел участвовать в создании новой партии и подал заявление об отставке из партии. Тем не менее, при этом, по словам Гайдара, он "не готов ни слова сказать в осуждение"¹⁰ мнению тех, кто убежден, что "политические структуры, лояльные режиму, но формально не входящие в правящую партию"¹¹, могут сыграть позитивную роль. Скоро, однако, вместе с временно возглавившим «Союз правых сил» Леонидом Гозманом и Чубайсом он призвал членов СПС перейти к сотрудничеству с властью с целью создания правой либеральной партии. Авторы заявления настаивали на острой необходимости такого шага, тем не менее, они признавали то, что "в России не функционирует демократический режим". Также авторы заявления выражали свое сомнение и недоверие к тому, что правым в будущем "удастся защитить наши ценности в полном объеме". "Но нас уж точно не заставят защищать чужие"¹², - вот что утверждали лидеры «Союза правых сил».

16 декабря 2009 года Е.Т.  Гайдар скончался, ему было 53 года. Причиной смерти, по сообщению  РИА Новости, стал оторвавшийся тромб. Чрез день дочь политика рассказала, что он скончался от отека легких, который был вызван ишемией миокарда.

Средства массовой информации писали о том, что Гайдар являлся  человеком радикально правых взглядов и в экономике, и в политике. Егор Тимурович был автором  таких монографий, как "Государство и эволюция", "Экономические реформы и иерархические структуры", "Дни поражений и побед", "Аномалии экономического роста", "Долгое время".

3.2. Хронология событий и результаты преобразований Гайдара

19 декабря 1991 года —  постановление Правительства РСФСР  № 55 «О мерах по либерализации  цен».

Январь 1992 года — либерализация  цен, начало ваучерной приватизации, гиперинфляция.

29 января 1992 года —  Указ о свободе торговли.

11 июня 1992 года — «Государственная программа приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации на 1992 год» утверждена постановлением Верховного Совета Российской Федерации № 2980-I.

Июль-сентябрь 1993 года—отмена  рубля Советского Союза (денежная реформа), падение темпов инфляции.

1 января 1998 года — 1000-кратная деноминация рубля.

С 17 августа 1998 года —  экономический кризис, четырёхкратный обвал курса рубля, дефолт по внутренним обязательствам (ГКО, ОФЗ).

3.2.1. Финансовые реформы (либерализация цен, новый рубль и купоны)

В начале 1992 года в нашей  стране начала проводиться так называемая радикальная экономическая реформа, например, 2 января 1992 года в силу вступил  Указ Президента РСФСР «О мерах по либерализации цен». Уже в самом начале (то есть в первые месяцы 1992 года) рынок начал наполняться товарами потребления. Только  при этом обязательно следует учесть тот факт, что товары эти появились на прилавках за счет договоренностей правительства России со швейцарской фирмой «Nоgа». Условия кредита были таковы: он предоставлялся в форме открытия аккредитивов в пользу поставщиков в Россию продовольствия, оборудования для фабрик детского питания, товаров длительного пользования, закупаемых советскими, а затем и российскими внешнеторговыми организациями. А погашение задолженности фирме «Nоgа» на сумму аккредитивов должно было происходить, во-первых, с рассрочкой платежа, а, во-вторых,  путем поставки фирме  дизельного топлива и мазута Роснефтепродуктом по согласованному графику, причем средства, которые были выручены фирмой «Nоgа» от продажи этих нефтепродуктов, должны были зачисляться на гарантийный целевой счет правительства, с которого фирма могла снимать деньги по мере наступления сроков погашения задолженности. Тем не менее, главным является то, что товары, которые данная фирма предоставляла нашей стране, были в большинстве случаев испорченными, продукты были непригодны для потребления в пищу, а правительство все равно продолжало закупать их, фактически обворовывая населения по части ресурсов.

Итак, монетарная эмиссионная  политика, которая была проведена  также и в бывших  республиках, привела к гиперинфляции: а гиперинфляция, в свою очередь, к резкому снижению реальных зарплат и пенсий, резкому  падению уровня жизни, обесцениванию банковских накоплений людей.

С точки зрения академика  РАН Н. П. Шмелёва, Егор Гайдар фактически ограбил нашу страну тем, что не ввёл инфляционный коэффициент на вклады в сберегательных кассах. По словам Шмелёва, была возможность через  акционирование предприятий распродать основные фонды самим предприятиям и работникам, это позволило бы наполнить предприятия оборудованием: «Не отнимать, а потом делить между мошенниками, а дать людям через акционирование гораздо больше»¹³.

Как считает экономист  Андрей Илларионов, «после прихода Гайдара в правительство российские государственные расходы увеличились до 71 % ВВП в 1992 году, в то же время государственные доходы упали до 39 % ВВП»¹⁴. Итак, создался огромный бюджетный дефицит в 32 % ВВП, по словам Илларионова, «немыслимый для государственных финансов мирного времени»¹⁵. Волна инфляции, которая была создана,  по мнению Илларионова, усилиями Гайдара, в конечном счёте привела к отставке Гайдара и его правительства. В статье сотрудников Института экономики и права имени Гайдара Л. Лопатникова, В. Назарова и С. Синельникова-Мурылева, говорится о том, что приведённые Илларионовым данные за 1992 год рассчитаны по другой методике, чем данные за 1991 год, и содержат расходы, которые не были учтены в расчетах Госкомстата в 1991 году, таким образом, никакого повышения государственных расходов при Гайдаре не произошло. Сопоставив данные, полученные по различным методикам, «маститый экономист совершил элементарную ошибку»¹⁶ — указывают авторы статьи. Если рассчитывать государственные расходы 1992 года по методологии Госкомстата СССР, то они составили бы всего 33 % ВВП, то есть на самом деле произошло понижение на 22 процентных пункта. Приведённая Илларионовым цифра бюджетного дефицита, согласно авторам статьи, существенно преувеличена из-за преувеличения значения бюджетных расходов. С помощью анализа помесячной динамики расходов в 1992 году эксперты делают вывод о том, что огромный вклад в расходы (а именно, 27 %) был осуществлён в декабре 1992 года уже после того, как Гайдар ушел из правительства. В заключении авторы статьи говорят, что «там, где одни видят приговор, основанный на каких-то цифрах, пусть даже фальсифицированных, другие видят повод для дискуссии о сложностях переходного периода в России»¹⁷. Однако, с моей точки зрения, аргументы оппонентов Илларионова являются неубедительными. Даже если принять тот факт, что значительные расходы были осуществлены в нашей стране уже после отставки Гайдара, нельзя забывать, что все реформы, которые осуществлялись в России после его ухода, все равно были реформами так называемого «гайдаровского типа», и не стоит говорить о том, что этот значительный вклад в расходы никак не связан с личностью Гайдара.

Итак, согласно докладу  Всемирного банка, государственные  расходы в 1992 году составляли 69,1 % ВВП. Инфляция же в 1992 году (по итогам года) составила 2609 %. Из-за гиперинфляции денежные вклады людей в Сбербанке обесценились, а они составляли более 100 млрд. рублей. В результате, это было воспринято населением как прямой грабёж и воровство со стороны государства. Более того, инфляция также ударила и по оборотным средствам различных предприятий, и из-за этого возникла проблема неплатежей, которая впоследствии стала многолетней.

Вдобавок к этому, в 1992 году также было падение объёма капитальных вложений на 40 % в сравнении с 1991 годом. Майкл Интрилигейтор, профессор экономики Калифорнийского университета, говорит о том, что «истощение инвестиций с вытекающей отсюда эрозией основного капитала»¹⁸ является одним из результатов провала макроэкономической стабилизации, а также инфляции и спада, которые были связаны с этим провалом.

Экономика, которая вышла  из-под контроля государства и  правительства во главе с Гайдаром, сильно страдала от снижения курса  рубля по отношению к твердой  валюте и  от финансовых спекуляций. Замена денежных расчётов бартером (об этом подробнее ниже) и кризис неплатежей значительно ухудшали общее состояние национального хозяйства. Результаты и последствия реформ стали более или менее очевидны уже к середине 1990-х годов. ВВП и промышленное производство снизились более, чем на 20 % в 1991—1995 годах, уровень жизни населения резко снизился, а инвестиции упали на 70 % за 1991—1998 годы.

Объемы закупок военной  техники и вооружения были снижены  на 67 % в 1992 году.

Итак, Алексей Шалунов, президент Лиги содействия оборонным предприятиям, которая представляла НПО «Антей», НПО «Союз», ОКБ Сухого, ЦАГИ, описывал, что с 1992 года был разрушен порядок финансирования и ведения оборонных научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ. В результате, это привело к тому факту, что научные коллективы начали деградировать или вовсе распадаться, потому как из них увольнялись молодые перспективные кадры. Такие действия реформаторов в сфере военно-промышленого комплекса Шулунов называет «как минимум крупнейшей ошибкой»¹⁹, если не чем-то другим. Евгений Борисов, доктор экономических наук, охарактеризовал влияние реформ на военно-промышленный комплекс, как поистине разрушительное: «Начало коренных экономических преобразований было ознаменовано „обвальным“ разрушением оборонно-промышленного комплекса»²⁰.

Владислав Фадеев, генеральный директор ОАО «„Корпорация“ Радиокомплекс» характеризует действия реформаторов как абсолютно не компетентные, отмечая  при этом, что по военно-промышленному комплексу «первый удар был нанесен в 1992 году с приходом Гайдара»²¹. Виталий Шлыков, член Совета по внешней и оборонной политике, изучает и критикует действия правительства Е.Т. Гайдара в оборонной сфере. Шлыков указывает на следующие ошибки реформаторов: «сохранение неоправданно высокого уровня военного производства и оборонного заказа; отсутствие реструктуризации и перевода в резерв оборонных предприятий, сокращение покупательного спроса на потребительские товары и производственное оборудование»²². Решающее препятствие для демилитаризации экономики, по мнению Шлыкова, это снятие ограничений на импорт потребительских товаров. При этом именно военно-промышленный комплекс, как считает Шлыков, надо было подвергнуть «шоковой терапии». О негативном и деструктивном влиянии реформ Е.Т. Гайдара говорил и Юрий Маслюков, председатель Комитета Госдумы по экономической политике.

«Огромные диспаритеты в финансовом положении предприятий, в ценах и положении отраслей были также обусловлены разрушением советского государственного аппарата регулирования цен и либерализацией цен»²³. Либерализация цен практически привела к смене органов, устанавливающих условия производства: вместо государственного комитета этим условиями стали заниматься монопольные структуры, из-за этого «резко повысились цен и одновременно снизились объёмы производства»²⁴, все это происходило из-за условий практически полной монополизации производства. Итак, проявился монопольный эффект. В итоге, государственная система ценообразования была на самом деле заменена не рыночной, а монопольной, ее свойством является слишком высокий уровень рентабельности при низком при этом объёме выпуска продукции, и это снова приводит  к сокращению производства и ускорению инфляции.

Либерализация цен в результате привела к галопирующей инфляции, а также росту неплатежей и обесценению заработной платы, кроме того, к обесценению доходов и сбережений населения, росту безработицы, а также к усилению проблемы нерегулярности выплаты заработков.

В течение 1992 года снижение уровня жизни и рост бедности продолжились, и через несколько лет после их начала было сформировано правительство реформаторов. Средние «доходы населения в 1992 году сократились фактически в два раза в сравнении с уровнем 1991 года»²⁵, а у трети населения (42,6 млн. человек) доходы даже опустились ниже прожиточного минимума. Директор ИСЭПН РАН Н. М. Римашевская пишет, что снижение в 2—3 раза текущих доходов населения и «экспроприация их сбережений»²⁶ стало нарушением прав граждан на приемлемые условия существования. Однако денежные доходы населения в 1991 году не обеспечивались товарами на полках магазинов. Егор Гайдар приводит данные, ссылаясь при этом на архивный документ, по которым товарные запасы в стабильных ценах на сентябрь 1991 года составляли 14 копеек на 1 рубль денежных средств населения, а прирост номинальных доходов к уровню 1990 года в 1991 году оценочно составил 517 %.

Социолог Валентина Сычёва в  своей статье говорит, что после  гайдаровской либерализации цен  бедность стала самой болезненной  проблемой населения», а в течение всего 1992 года и в начале 1993 года «практически во всех сферах жизнеобеспечения населения произошли резкие изменения в худшую сторону». Опрос ВЦИОМ о материальном состоянии семьи в сентябре 1992 года показал, что 54 % россиян «еле сводили концы с концами»²⁷, а 31 % — «жили более или менее прилично», 9 % «жили за гранью бедности» и лишь 4 % не испытывали затруднений. Опрос Института социологии РАН в декабре 1992 года показал, что 38,2 % опрошенных за полгода (с мая 1992 года) стали жить «гораздо хуже», 27,4 % — «немного хуже», у 20,7 % жизнь «осталась такой же», у 8,6 % — «немного лучше», у 2,3 % — «гораздо лучше»¹².