История психологии

39. Деятельность российских психологов в конце 19-начале 20 века.

В начале 60-х гг. XIX в. в журнале для врачей «Медицинский вестник» появилась статья, вызвавшая большой общественный интерес. Статья принадлежала Сеченову и называлась «Рефлексы головного мозга». 
      Применив хорошо известное слово «рефлекс»,Сеченов придал ему совершенно новый смысл. Он сохранил восходящую к Декарту идею о том, что рефлекс происходит объективно, машинообразно, наподобие того как машинообразно работают различные автоматизмы в нашем теле (например, сердце). Слово «машина» было метафорой. Оно указывало на то, что наши действия совершаются по строгим законам, которые не зависят от вмешательства какой-то внешней, бестелесной силы. Они должны быть безостаточно поняты из устройства и работы «машины – тела». 
      Рефлекс состоит из трех главных звеньев. Первое, начальное звено – внешний толчок – раздражение центростремительного нерва, которое передается в мозг (второе звено), а оттуда отражается (слово «рефлекс» и означает «отражение») по другому нерву (центробежному) к мышцам (это, как считалось, – третье, завершающее звено). Все три звена (блока) были Сеченовым переосмыслены и к ним добавлен четвертый.

Иван Петрович Павлов (1849–1936)создал огромный коллектив, к которому примыкали ученые из многих стран. По существу им была создана интернациональная, международная школа, равной которой мировая наука не знает. 
      С именем Павлова ассоциируется прежде всего понятие об условном рефлексе. Термин «рефлекс»был паролем научного объяснения поведения у Сеченова. Павлов изобрел множество экспериментальных моделей, на которых изучалось, каким образом организм приобретает новые формы поведения, перестраивает сложившиеся. 
      Живое существо действует в неразлучной с ним среде, представляющей огромное количество раздражителей, на которые оно ориентируется и с которыми должно совладать. Не все раздражители из этого потока становятся для организма сигналами. Есть раздражители, которые безусловно вызывают ответную реакцию. Раздражители этих рефлексов принято называть безусловными. Но имеется и другая категория раздражителей. Организм не остается безразличным к ним только в том случае, если их действие становится биологически значимым, т. е. способным принести ему пользу или вред – не своим воздействием на живое тело, а сигнальной функцией. Эти раздражители указывают на условия, которых следует избегать или к которым нужно стремиться путем соответствующих действий (рефлексов). Эти рефлексы получили название условных.

Владимир Михайлович Бехтерев (1857–1927),разрабатывая свою объективную психологию как психологию поведения, основанную на экспериментальном исследовании рефлекторной природы человеческой психики, тем не менее не отвергал сознание, включая, в отличие от бихевиоризма, и его в предмет психологии. Признавал он и субъективные методы исследования психики, в том числе и самонаблюдение. Он исходил из того, что рефлексологические исследования, в том числе рефлексологический эксперимент, не заменяют, но дополняют данные, получаемые при психологических исследованиях, при анкетировании и самонаблюдении. 
      Принцип механической причинности, с его точки зрения, опирается на закон сохранения энергии. Согласно этой мысли все, в том числе и самые сложные и тонкие формы поведения, можно рассмотреть как частные случаи действия общего закона механической причинности, так как все они не что иное, как качественные трансформации единой материальной энергии. В таком стремлении связать психическую деятельность с энергетическими законами, в частности с законом сохранения энергии, Бехтерев не был одинок.

Алексей Алексеевич Ухтомский (1875–1942)– один из самых выдающихся русских физиологов. Он разработал важнейшую категорию как физиологической, так и психологической науки – понятие о доминанте.Это понятие позволило трактовать поведение организма системно, в единстве его физиологических и психологических проявлений. 
      Нераздельность пространства и времени Ухтомский обозначил введенным им в широкий научный оборот понятием о хронотопе. «И в окружающей нас среде, и внутри нашего организма конкретные факты и зависимости даны нам как порядок и связи в пространстве и времени между событиями». 
      Он делал основной акцент на центральной фазе целостного рефлекторного акта, а не на сигнальной, как первоначально И.П. Павлов, и не на двигательной, как В.М. Бехтерев. Но все три преемника сеченовской линии прочно стояли на почве рефлекторной теории, решая каждый под своим углом зрения поставленную И.М. Сеченовым задачу детерминистского объяснения поведения целостного организма. Если целостного, а не половинчатого, то непременно охватывая системой своих понятий феномены, относящиеся столько же к психологии.

40. Этапы развития российской психологии в советское время.

Попытки выйти из тупика, созданного конфронтацией между  психологией сознания, опиравшейся  на субъективный метод, и успешно  развивавшимся с опорой на объективный  метод бихевиоризмом, предпринял в  России К.Н. Корнилов (1879–1957).Основным элементом психики Корнилов предложил  считать реакцию. В ней объективное и субъективное нераздельны. Реакция наблюдается и измеряется объективно, но за этим внешним движением скрыта деятельность сознания. Став директором бывшего челпановского института, Корнилов предложил сотрудникам изучать психические процессы в качестве реакций. Он даже переименовал соответствующие лаборатории. Фактически же экспериментальная работа свелась к изучению скорости и силы мышечных реакций.

      Предложенный  Корниловым путь развития отечественной  психологии только на основе  марксистской методологии был  не единственным, разрабатывавшимся  в те годы. В этот период  была предпринята попытка сформировать  новую психологию, ориентированную  на философию и альтернативную  как марксистской психологии, так  и науке о поведении.

      Эта попытка  была сделана учеником Челпанова  и немецкого философа Гуссерля Г.Г. Шпетом (1879–1937).Психология социального бытия, разрабатываемая Шпетом, предполагала анализ социально-исторических причин, обусловливающих развитие психики человека, в том числе его мышление и речь, его индивидуальные и национальные психические особенности, а также исследование проблемы психологических основ культуры, которая была особенно значима для Шпета.      Возникнув в конце XIX в. на Западе, педология, или наука о ребенке, в начале XX в. распространяется в России как широкое педологическое движение, получив значительное развитие в годы, непосредственно предшествовавшие Октябрьской революции. В русле этого движения оказались работы психологов А.Л. Нечаева, Г.И. Россолимо, И.А. Сикорского, К.И. Поварнина, а также педагогов Л.Ф. Лесгафта и Ф.Ф. Эрисмана.

      В первые годы советской власти появились новые имена и новые проблемы, главной из которых была задача построения новой, марксистской детской психологии. Именно в этом видели свою цель А.Б. Залкинд, Л.П. Блонский, К.Н. Корнилов и др. Начало двадцатых годов связано с зарождением новой школы, формированием новых методов обучения.

      Первый  педологический съезд состоялся  в конце 1928 – начале 1929 г. На  съезде была выработана общая  платформа развития отечественной  детской психологии. Достаточно  сказать о новом понимании  психического развития, которое  было разработано М.Я. Басовым  и Л.С. Выготским. Появление этих концепций доказывает, что 20-30-е гг. были периодом расцвета, взлета отечественной детской психологии, и идеи, появившиеся в то время, еще в течение долгого периода направляли теоретические разработки ученых. Однако этот плодотворный период был недолгим. Уже в начале 30-х гг. появляются критические статьи, направленные против педологии и детской психологии и связанные с их как действительными, так и мнимыми ошибками. Критику вызывало не только отсутствие квалифицированных психологов-практиков в учебных заведениях, но и теоретические положения педологии – ее механистичность, нередко эклектический подход к переработке психологических (особенно зарубежных) теорий. Но главной причиной критики являлось то, что цель, поставленная педологией, – формирование активной, творческой личности и индивидуальный подход к каждому ребенку – не являлась актуальной в условиях тогдашней социальной действительности. Закончилось формирование тоталитарного государства, пронизанного жесткой иерархической системой. Все это привело к тому, что в 1936 г. педология была объявлена «лженаукой».

41. Репрессии в советской психологической науке. Разгром педологии.

Кульминацией наступления  на психологию на «идеологическом фронте»  стал разгром педологии в связи  с принятым ЦК ВКП(б) постановлением 4 июля 1936 г. «О педологических извращениях в системе Нарком-просов». Трагические последствия этой акции сказывались на судьбах психологической науки многие годы и определили ее взаимоотношения с другими смежными отраслями знания.

      В учебнике  «Педагогика» (1983) содержится следующее  утверждение: «В 1936 г. Центральный  комитет партии принял постановление,  потребовавшее покончить с распространением  в нашей стране лженауки педологии,  искаженно трактующей влияние  среды и наследственности, и способствовал  укреплению позиций советской  педагогики как науки о коммунистическом  воспитании подрастающих поколений».

      Понять, как  происходило развитие психологии, не обратившись к проблеме  ее взаимоотношений с педологией, попросту невозможно.

      Возникнув  в конце XIX в. на Западе (Стенли Холл, Прейер, Болдуин и др.), педология, или наука о ребенке, в начале XX в. распространяется в России как широкое педологическое движение, получившее значительное развитие в годы, непосредственно предшествовавшие Октябрю. В русле этого движения оказываются работы психологов А.П. Нечаева, Г.И. Россолимо, И.А. Сикорского, К.И. Поварнина, а также педагогов (физиологов и гигиенистов) П.Ф. Лесгафта и Ф.Ф. Эрисмана. Вопросы педологии получили отражение на съездах по педагогической психологии и экспериментальной педагогике. Об интересе к педологии свидетельствует организация педологических курсов и педологического института в Петербурге.

      После 1917 г. педологическая работа получила  значительный размах. Развертывается  обширная сеть педологических  учреждений – центральных, краевых  и низовых, находящихся главным  образом в ведении трех наркоматов: Наркомпроса, Наркомздрава и Наркомпути.

      Можно сказать,  что в этот период вся работа  по изучению психологии детей  проводилась под эгидой педологии  и все ведущие советские психологи  (как и физиологи, врачи, педагоги), работавшие над изучением ребенка,  рассматривались как педологические  кадры.

      Педология  обладала как достоинствами, так  и недостатками. Исключительно ценной  была ее попытка видеть детей  в их развитии и изучать  их в целом, комплексно. Это  было безусловно шагом вперед от абстрактных схем психологии и педагогики прошлого.

      Поток обвинений  и клеветы после постановления  ЦК обрушился на педологию.  Полностью были ликвидированы  все педологические учреждения  и факультеты, как, впрочем, и  сама эта специальность. Последовали  исключения из партии, увольнения  с работы, аресты, «покаяния» на  всевозможных собраниях. Только  за шесть месяцев после принятия  постановления было опубликовано  свыше 100 брошюр и статей, громивших  «лжеученых».

      Последствия  расправы над педологией были  поистине трагическими.

      Особенно  тяжелые последствия имели обвинения  (так и не снятые за последующие  пятьдесят лет историей педагогики) в том, что педология якобы  всегда признавала для судьбы  ребенка «фатальную роль» наследственности  и «неизменной» среды (откуда  в постановлении ЦК ВКП(б)возникло это слово «неизменная», так и не выяснено). А потому педологам приписывали по шаблонам того времени пособничество расизму, дискриминацию детей пролетариев, чья наследственность будто бы отягощена согласно «главному закону педологии» фактом эксплуатации их родителей капиталистами.

42. Советская психология послевоенного периода.

1952 — в выступлении на Совещании по психологии П. Я. Гальперин дал первое изложение своей концепции психики как ориентировочной деятельности предмета психологии, метода формирования психических функций как нового метода психологического исследования.1955 — начал издаваться журнал «Вопросы психологии». Первый редактор А. А. Смирнов.1957 — учреждено Общество психологов при АПН РСФСР.1959 — I съезд Общества психологов (Москва); организована первая отечественная лаборатория инженерной психологии, возглавляемая Б. Ф. Ломовым.1963 — присуждение Ленинской премии А. Н. Леонтьеву за книгу «Проблемы развития психики».1966 — организация факультетов психологии в Московском и Ленинградском университетах.В развитии общественных и естественных наук можно выделить критические точки развития или же деградации, определивших дальнейшее движение мысли ученых. Если обратиться к истории общественной мысли и науки в нашей стране в 30-е - 50-е гг., то в ней легко обнаружить критические временные точки, выступающие в качестве аналога года “великого перелома” в СССР, которым, как известно, был 1929 г. Для философии в этой роли выступил 1931 г. - дата опубликования Постановления ЦК ВКП(б) “О журнале “Под знаменем марксизма”, после чего философская мысль от рекомендованного в 1922 гг. В.И. Лениным углубленного изучения гегелевской диалектики ускоренным темпом покатилась к уровню, задаваемому написанным И.В.Сталиным разделом “О диалектическом и историческом материализме” в четвертой главе “Краткого курса истории ВКП(б)”. Год 1938-ой, когда вышел в свет “Краткий курс”, был переломным не только для истории партии, но и для гражданской истории СССР. Годы “великого перелома” могут быть указаны и для других наук. К примеру, 1948 г. стал таким для всего цикла биологических наук после разгрома, который им учинил Т.Д.Лысенко на августовской сессии ВАСХНИЛ, а 1950 г. - для филологических наук, когда они насильственным образом оказались оплодотворены публикацией брошюры Сталина “Марксизм и вопросы языкознания”. Именно в 1950 г. произошел второй “великий перелом” в развитии психологической науки (первый следует отнести к 1936 г., когда были разгромлены педология и психотехника). Второй “перелом” осуществила Объединенная научная сессия АН и АМН СССР, посвященная учению И.П.Павлова. В дальнейшем ей присвоили имя “павловской”.

На сессии были сделаны  два главных доклада. С ними выступили  академик К.М.Быков и профессор  А.Г.Иванов-Смоленский. С этого момента они обрели статус верховных жрецов культа Павлова. По тем временам всем было ясно, чья могущественная рука подсадила их на трибуну сессии. Уже не было необходимости сообщать, что доклад одобрен ЦК ВКП(б). Это разумелось само собой - на основе учета опыта августовской сессии ВАСХНИЛ, где информация об одобрении доклада ЦК была сообщена Т.Д.Лысенко уже после того, как некоторые выступающие в прениях неосторожно взяли под сомнение непогрешимость принципов “мичуринской” биологии. Подобного на “павловской” сессии дожидаться не стали, и начались славословия в адрес главных докладчиков, “верных павловцев”, наконец якобы открывших всем глаза на это замечательное учение. При этом почему-то подразумевалось, что до той поры никто об этом не догадывался. Таким образом, два человека оказались во главе целого куста наук: физиологии, психологии, психиатрии, неврологии, дефектологии, да и вообще всей медицины. Происходили трагические события (увольнения “антипавловцев”, глумление, вынужденные покаяния, инфаркты).