Система принципов уголовного права России

     Другие  под субъективным вменением понимают какой-то результат указанного процесса. Правовую оценку совершенных действий, привлечение к ответственности за содеянное со стороны соответствующих органов в виде квалификации, определения вида и размера наказания за него. По мнению одного из исследователей, «субъективное вменение - элементарнейшее условие правильной социально-политической оценки человеческого поведения вообще и преступного в частности».¹

     Третьи  рассматривают субъективное вменение как уголовно-правовой принцип. Однако и эта точка зрения подвергнута  критике со стороны М.П. Карпушина  и В.И. Курляндского: «...принцип субъективного вменения в буквальном его понимании должен быть отвергнут так же, как принцип объективного вменения»².

     Помимо  принципа субъективного вменения ряд  исследователей принцип вины отождествляют  также с принципом личной и  виновной ответственности³. Иначе его называют принципом виновности или виновной ответственности либо принципом ответственности при наличии вины. Некоторые исследователи выделяют принцип виновной ответственности в качестве основополагающего: «...закрепление в статье 5 УК РФ в качестве основополагающего начала уголовного права принципа виновной ответственности требует создания надежных гарантий реализации этого принципа»⁴. Первым и главным гарантом этого должен быть сам уголовный закон, который «должен установить точные границы и условия реализации принципа виновной ответственности, что обеспечило бы безошибочную деятельность правоприменительных органов в процессе установления и оценки вины преступника в совершенном им деянии»⁵.

     В указанных выше примерах принцип  вины отождествляется как с принципом субъективного вменения, так и с принципом личной и виновной ответственности. Тем не менее в правовой литературе принцип субъективного вменения и принцип личной и виновной ответственности не рассматриваются в качестве синонимов. Вероятно, правильнее было бы говорить о том, что принцип личной и виновной ответственности и принцип вины являются подмножествами принципа субъективного вменения. В подтверждение данной позиции приведем мнение одного из исследователей, который в отношении принципа субъективного вменения указывает, что «концентрированным выражением этого принципа в советском уголовном праве является принцип вины», а в отношении принципа личной ответственности полагает, что «принцип субъективного вменения - системный принцип, в котором принцип личной ответственности получает концентрированное выражение»¹.

     Таким образом, считаем нецелесообразным оценивать правовые принципы по степени  их концентрации, но тем не менее  между принципом вины и принципом  личной и виновной ответственности  вполне уместно поставить знак тождества. Более высокий статус принципа субъективного вменения объясняется тем, что указанный принцип касается не только субъекта преступления, но и субъекта правоприменительной деятельности, он раскрывает не только вину, но и институт вменяемости, действие законов во времени и пространстве... служит основным субъективным основанием уголовной ответственности, пронизывает все институты уголовного права, имеет, образно говоря, «сквозное» уголовно-правовое значение. Современный законодатель расширил сферу влияния принципа субъективного вменения и на иные правоотношения. Термины «вина» и «виновность» используются в различных нормативных правовых актах, действующих в Российской Федерации, в том числе в 21 кодексе и в 186 законах Российской Федерации. 
 
 

     2.4 Принцип справедливости 

     Согласно  ч. 1 ст. 6 УК наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые  к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т.е. соответствовать  характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

     Справедливость  как этическая, нравственная категория  означает истинность, правильность позиции, решения с точки зрения интересов  общества, уважительное отношение к  общечеловеческим ценностям. Справедливость характеризует соотношение определенных явлений с точки зрения распределения добра и зла, между деянием и воздаянием, прав и обязанностей. Их соответствие оценивается как справедливость и, напротив, несоответствие - как несправедливость.

     Этот  принцип охватывает сферу правотворчества  и правоприменения. Справедливость как юридическая категория (соотношение  между преступлением и наказанием), воплощенная в принципе уголовного права, реализуется законодателем  при установлении и дифференциации уголовной ответственности (определении круга преступных деяний, видов и размеров наказаний за конкретные преступления) и судом при назначении наказания.

     В уголовном праве справедливость нужно рассматривать как обобщающий принцип, имеющий тесную взаимосвязь  с другими принципами (суперпринцип). Он в определенной мере подразумевает принципы законности, равенства граждан перед законом, вины и гуманизма, каждый из которых имеет свое специфическое содержание, но вместе с тем каждый из них характеризует качественную сторону справедливости, без чего не может быть справедливости в целом. Если при разбирательстве уголовного дела нарушается какой-либо из этих принципов, то можно говорить, что нет справедливости. Справедливость является основой демократического правосудия.

     Смысл принципа справедливости в уголовном  праве заключается в том, что  не только наказание, но и иная мера уголовно-правового воздействия, применяемая  к лицу, совершившему конкретное деяние, должна быть справедливой, и предполагает максимальную индивидуализацию ответственности каждого лица. Этот принцип реализуется и в институте освобождения от уголовной ответственности и наказания¹.

     УК  содержит ряд положений, направленных на обеспечение справедливой меры ответственности  при рассмотрении дела судом.

     Принцип справедливости отражен в ст. 60 УК, согласно которой при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления (объект посягательства, форма вины, категория преступления, степень осуществления преступного намерения, способ совершения преступления, размер вреда или тяжесть наступивших последствий, роль виновного) и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. Строгие меры наказания должны применяться к лицам, совершившим тяжкие и особо тяжкие преступления, а также при рецидиве преступлений. К лицам, совершившим менее опасные преступления, применяются, как правило, меры наказания, не связанные с лишением свободы, или иные меры уголовно-правового воздействия, предусмотренные уголовным законом.

     Кроме того, пределы индивидуализации ответственности установлены и в других статьях Общей части УК, на основании которых суд может смягчить наказание либо освободить конкретное лицо от уголовной ответственности или наказания, например в ст. ст. 61, 62, 64, 73 - 85.

     Вопросам  назначения справедливого наказания посвящено Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11 июня 1999 г. № 40 «О практике применения судами уголовного наказания».

     Указание  ч. 2 ст. 6 УК о том, что никто не может нести уголовную ответственность  дважды за одно и то же преступление, основано на положении ч. 1 ст. 50 Конституции РФ о том, что "никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление". Этот принцип полностью согласуется с нормами международного права, выражающими важнейший правовой принцип "non bis in idem", который трактуют как "никакое лицо не должно быть повторно судимо или наказано в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое это лицо уже было окончательно оправдано или осуждено в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами этого государства", закрепленный в п. 7 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, в Протоколе № 7 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 7 Конвенции Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека от 26 мая 1995 г.

     В целях недопущения повторного осуждения  лица за преступление, совершенное  вне пределов России, если уголовная  ответственность за него установлена  российским уголовным законодательством, в ст. 12 УК предусмотрено, что такое лицо может быть привлечено к уголовной ответственности только в том случае, если оно не было осуждено за это преступление в иностранном государстве. Не является повторным привлечением к уголовной ответственности вторичное рассмотрение дела судом в случае отмены приговора.

     Кроме того, положения этого принципа закреплены и в уголовно-процессуальном законодательстве. Согласно п. п. 4, 5 ч. 1 ст. 27 УПК уголовное  преследование прекращается в отношении  лица, о котором имеются по тому же обвинению вступившие в законную силу приговор суда или определение о прекращении уголовного дела либо неотмененное постановление органов предварительного расследования о прекращении дела или об отказе в возбуждении уголовного дела.

     Обратимся к примеру.

     Сын украл у отца три метра резинового шланга и схлопотал два года. Раковый  больной купил на рынке щепотку  опия, чтобы унять невыносимую  боль, и получил срок¹. Насколько справедливы приговоры по этим реальным уголовным делам, каждый расценит по-своему. И в том нет ничего удивительного, потому что проблема справедливости, ее содержания, свойств и критериев остается нерешенной с античных времен.

     Философские дуэли по поводу справедливости постепенно просочились в правовые науки. Причем разброс мнений ученых по этой проблеме настолько разителен, что найти между ними точки соприкосновения представляет определенную трудность. По глубокому убеждению одних, «сегодня в России никакого правосудия и судебной справедливости нет»¹. Другие, наоборот, категорично заявляют, что российское уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, как никогда прежде, ориентировано на справедливость². Несмотря на полярность позиций, все же объединяет их тоска по справедливости. Правда, по какой справедливости - судопроизводства, судебного решения или того и другого вместе - остается вопросом.

     В этой связи заметим, что судопроизводство, а в особенности уголовное, включая  судебные решения, по определению не может быть ни справедливым, ни несправедливым, потому что при включении справедливости в категорию, искомую судом, она подлежит доказыванию, что, в свою очередь, должно повлечь включение ее в предмет доказывания с конкретной правовой формулировкой. Однако сделать это нельзя, поскольку у каждой стороны свое представление о справедливости. К тому же если вести речь о справедливости судопроизводства, то надо распространять это требование и на досудебные стадии, поскольку по логике вещей без справедливого предварительного расследования не может быть справедливого приговора. А в особенности при рассмотрении уголовного дела в особом порядке, где вывод о доказанности обвинения суд в приговоре делает только по материалам предварительного расследования. Но вот незадача: как реализовать требование справедливости в следственных действиях? Например, при эксгумации трупа, обыске, осмотре места происшествия и т.д.

     Можно возразить, что категория справедливости по своей сущности более всего  тяготеет к материальному праву, а не к судопроизводству, в связи  с чем требования к ней закреплены в ст. 6 УК РФ, хотя и реализуются через ст. 297 УПК РФ при постановлении приговора. Однако с таким доводом можно согласиться, но только отчасти, поскольку в названных нормах говорится лишь о справедливом наказании. Но тогда как быть с правом на справедливое судебное разбирательство или правом на справедливую меру пресечения? Выходит, принцип справедливости обошел их вниманием, а это означает, что в современный уголовный процесс России прокрался принцип двойных стандартов¹.

     Усилия  найти исчерпывающие ответы на эти и другие вопросы темы в пределах одной статьи более чем тщетны, в связи с чем автор без претензий на полный анализ проблемы вынужден ограничиться попыткой лишь приподнять незримое покрывало проблемы справедливости в уголовном судопроизводстве и непосредственно в судебном решении с учетом их взаимообусловленности.

     Сущность  и содержание справедливости - предмет  извечных споров со времен Пифагора Самосского. Не ослабляется эта дискуссия  и в среде современного поколения  философов, правоведов, экономистов, культуроведов. В повседневной жизни мы нередко пользуемся термином «справедливость», приводя его в качестве критерия при оценке тех или иных поступков должностных либо частных лиц, а также во многих других случаях. Если преступник привлечен к уголовной ответственности, принято говорить, что это справедливо, а при осуждении невиновного отмечаем его несправедливость.

     Справедливость  воспринимается как понятие о  должном, она сопряжена с исторически  меняющимися представлениями о  неотъемлемых правах человека. В роли категории общественного сознания справедливость охватывает соотношение реальной значимости различных индивидов (социальных групп) и их социального положения, их прав и обязанностей, деяния и воздаяния, труда и вознаграждения и т.д. В справедливость обычно включают идею равенства всех членов общества в их отношении к материальным благам и человека к человеку. Любое несоответствие в этих соотношениях в большинстве своем оценивается как несправедливость.

     «Люди прибегают к лексике справедливости, - говорил Э. Кан, когда они сталкиваются с реальным или воображаемым примером несправедливости»¹.

     Ученые, занимающиеся проблемой справедливости, отмечают неоднородность ее содержания.