Задержание, заключение под стражу или содержание под стражей

Представляется, что для  исключения пристрастности суда (судьи) при рассмотрении уголовного дела по существу, обеспечению объективности  при вынесении приговора будет  способствовать разграничение компетенции  судей при принятии решения о  мере пресечения в досудебном производстве и в ходе судебного разбирательства. "Подобное может быть достигнуто: а) путем установления для судьи  запрета принимать участие в  рассмотрении уголовного дела по существу, если ранее он осуществлял полномочия, предусмотренные ч. 2, 3 ст. 29 УПК РФ, по данному делу, либо б) введением  должности специального судьи, компетенция  которого ограничивалась бы только решением вопросов по существенному ограничению  прав и свобод человека и гражданина (ч. 2 ст. 29 УПК РФ), включая проверку законности произведенного следственного  действия в порядке ч. 5 ст. 165 УПК  РФ в досудебном производстве, а  также по рассмотрению жалоб на действия (бездействие) и решения дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, прокурора, поданных в порядке ст. 125 УПК РФ".

Первый вариант имеет  место в уголовном процессе Украины, поскольку в силу п. 2.1 ч. 1 ст. 54 УПК  Украины судья не может участвовать  в рассмотрении уголовного дела, если он во время досудебного расследования  дела решал вопросы о проведении обыска, выемки, избрании, изменении  или отмене мер пресечения, продлении  сроков содержания под стражей либо рассматривал жалобы на задержание или  на постановление об отказе в возбуждении  уголовного дела или о прекращении  дела.

Второй вариант присутствует, в частности, в ФРГ и в Италии, где специальный судья осуществляет надзор за соблюдением прав и свобод личности в ходе предварительного следствия (решает вопросы по заключению лица под стражу, по временному помещению  в психиатрический стационар, санкционирует  телефонное прослушивание и т.д.)

Мотивированное постановление  судьи направляется лицу, возбудившему данное ходатайство, и прокурору  для немедленного исполнения, вручается  обвиняемому (подозреваемому) и направляется в место его содержания, если он не участвовал в судебном заседании.

В случае вынесения судьей постановления об отказе в избрании этой меры пресечения повторное обращение  следователя, дознавателя или прокурора  в суд с ходатайством о заключении под стражу одного и того же лица по тому же делу возможно только в случае возникновения новых обстоятельств (доказательств), подтверждающих необходимость  заключения под стражу подозреваемого (обвиняемого).

Если вопрос о заключении под стражу подсудимого возникает  в ходе судебного разбирательства, суд по ходатайству стороны обвинения  или по собственной инициативе в  совещательной комнате принимает  соответствующее решение, о чем  выносит отдельное определение  или постановление, которое подлежит оглашению в судебном заседании.

Исполнение постановления  состоит в направлении (вручении) его копии, заверенной подписью и  гербовой печатью, лицу, возбудившему ходатайство, прокурору, обвиняемому  или подозреваемому, и подлежит немедленному исполнению органами предварительного расследования, в ведении которых  находится подозреваемый или  обвиняемый.

Практические вопросы  исполнения постановления - освобождение лица из-под стражи либо заключения под стражу - относятся к ведению  органов предварительного расследования. Реализация их допустима в помещении  по месту судебного заседания.

В случае обжалования судебного  решения суд, извещая об этом остальных  участников, направляет материалы в  вышестоящий суд.

Хотя Законом не установлены  сроки представления материалов в суд кассационной инстанции, однако из смысла ст. 108 УПК РФ, определяющей сокращенные сроки судебного  производства по этим материалам, следует, что указанные материалы должны направляться в вышестоящий суд  не позднее 3-дневного срока со дня  поступления кассационной жалобы или  представления и не позднее 5-дневного срока при наличии ходатайства  участников об ознакомлении с протоколом судебного заседания и рассмотрении судьей поданных ими замечаний.

2.3 Сроки содержания  под стражей

Законность и обоснованность содержания обвиняемых (подозреваемых) под стражей определяется соблюдением  не только различных условий и  оснований избрания этой меры пресечения, но и установленных уголовно-процессуальным законом сроков содержания их под  стражей. На это обстоятельство неоднократно указывалось в различных постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Такое внимание к срокам содержания под стражей обусловлено тем, что они обладают глубоким социально-правовым смыслом и предназначены для  достижения гуманных целей. Законодатель, устанавливая временные границы  расследования, судебного разбирательства  дела и содержания обвиняемых под  стражей, исходил, как минимум из необходимости, с одной стороны, решения задач уголовного судопроизводства, а с другой, уважения прав и законных интересов обвиняемого (подозреваемого).

При исчислении срока заключения под стражу, его началом считается "момент заключения под стражу" - ч. 9 ст. 109 УПК. Это момент фактического лишения свободы передвижения обвиняемого (подозреваемого) — п. 15 ст. 5 УПК. Поэтому  началом двухмесячного срока  содержания под стражей следует  считать начало тех суток, в которых  произведено фактическое лишение  свободы. Например, обвиняемый заключен под стражу в 12 часов 45 минут 12 декабря. Таким образом, двухмесячный срок действия указанной меры пресечения следует  исчислять с 00 часов 12 декабря или 24 часов 11 декабря.

В срок содержания под стражей  включается:

1) время, на которое  лицо задерживалось по подозрению  в совершении преступления. Не  имеет значения, был ли перерыв  между задержанием и заключением  под стражу или лицо арестовано, будучи задержанным по подозрению  в совершении преступления;

2) время, когда лицо  находилось под стражей в качестве  подозреваемого;

3) время нахождения под  домашним арестом;

4) время принудительного  нахождения в медицинском или  психиатрическом стационаре по  решению суда в связи с расследованием  данного уголовного дела;

5) время, в течение которого  лицо содержалось под стражей  на территории иностранного государства  по запросу об оказании правовой  помощи или о выдаче его  Российской Федерации в соответствии  с международными договорами  РФ и со ст. 460 УПК РФ.

В случае повторного заключения под стражу по одному и тому же, а  также по соединенному с этим или  выделенному из него уголовному делу срок содержания обвиняемого под  стражей исчисляется с учетом времени, проведенного под стражей  ранее (ч. 12 ст. 109 УПК РФ).

При возобновлении прекращенного  или приостановленного дела, по которому обвиняемый содержался под стражей, в срок предварительного заключения следует включать время нахождения под стражей до прекращения или  приостановления дела. А если при  этом данная мера пресечения будет  избрана вновь, то эти сроки также  суммируются.

При возвращении уголовного дела следователю для дополнительного  расследования (п. 3 ч. 1 ст. 221 УПК РФ) или прокурору судом (ст. 237 УПК  РФ) срок содержания обвиняемого под  стражей устанавливается на общих  основаниях в соответствии со ст. 109 УПК РФ.

В отдельных случаях, предусмотренных  в законе, срок содержания под стражей  свыше двух месяцев может быть продлен по основаниям, указанным  в ч. 2-5 ст. 109 УПК РФ.

В советские времена максимальный срок содержания под стражей равнялся по УПК девяти месяцам. Но практика с иезуитской вседозволенностью  достаточно легко его обходила. Генеральный  прокурор СССР при необходимости  обращался (хотя закон этого не предусматривал) в Президиум Верховного Совета СССР, и тот (тоже без закона) продлял  срок содержания под стражей. Такая  практика исчезла только в период перестройки, когда в 1989 году максимальный срок содержания под стражей был  увеличен до 18 месяцев, т.е. ровно вдвое. Это допускалось по постановлению  Генерального прокурора СССР после  предварительного рассмотрения вопроса  на коллегии Прокуратуры СССР (ч. 2 ст. 97 УПК РСФСР). Тогда же эта статья была дополнена ч. 5, предусматривавшей, что время ознакомления обвиняемого  и его защитника с материалами  уголовного дела при исчислении срока  содержания под стражей в качестве меры пресечения не учитывается.

Таким образом, демократизация и гуманизация уголовного процесса, о чем столько писалось и говорилось на гребне перестройки, в самом остром вопросе - правомерном ограничении  конституционного права гражданина, считающегося невиновным, на свободу  и личную неприкосновенность - свелись, в конечном счете к прямо противоположному результату: срок содержания под стражей  без приговора суда увеличился формально  в два раза, а фактически, учитывая норму ч. 5 ст. 97 УПК РСФСР, - беспредельно. 13 июня 1996 г. эта проблема была поставлена перед Конституционным Судом  Российской Федерации. В связи с  жалобой В.В. Щелухина на нарушение  его прав и свобод правилом ч. 5 ст. 97 УПК Конституционный Суд признал  эту норму не соответствующей  Конституции, но сохранил ее действие до 13 декабря 1996 г. с тем, чтобы за это время законодатель внес необходимые изменения в УПК.

В своем постановлении  Конституционный Суд РФ призвал  законодателя при решении рассматриваемой  проблемы обеспечить "баланс интересов  правосудия и прав граждан на свободу  и личную неприкосновенность". К  чему же пришел в поисках такого баланса законодатель? В этой непростой  ситуации главными, приоритетными оказались  для него не интересы отдельной личности, обвиняемой в совершении преступления и в силу этого заключенной  под стражу, а интересы правосудия, точнее, следствия.

Поскольку никто и нигде  не доказал, что предварительное  заключение не может превышать какого-то удобного для всех и одобряемого  всеми срока, поскольку советская  и российская история убедительно  иллюстрирует, что увеличение срока  ареста с девяти месяцев до одного года и даже полутора лет не привело  к развалу государства и общества, а только вызвало надоедливые  стенания отдельных либералов и  правозащитников, которых всегда хватало, то наименьшее зло - продлять и далее  срок содержания под стражей, но более  цивилизованным способом.

31 декабря 1996 г. Президент  Российской Федерации подписал  Закон о внесении изменений  и дополнений в УПК РСФСР,  суть которого свелась к следующему.

Во-первых, новая редакция ч. 2 ст. 26 УПК РСФСР, не меняя ничего по существу, сделала акцент на возможности  выделения дел в отдельные  производства "для завершения расследования". Иными словами, подчеркивалась необходимость, если это не мешает расследованию, дробления  дел, уменьшения их объема по лицам  и преступлениям. Гигантизм - одно из отрицательных явлений современного следствия, неизбежным результатом  которого выступает нарушение сроков расследования и содержания под  стражей.

Во-вторых, в ст. 97 УПК РСФСР  были приведены в соответствие с  действующим Федеральным законом "О прокуратуре Российской Федерации" наименования должностей прокуроров, уполномоченных продлевать сроки содержания под стражей. Здесь нужно отметить, что заместитель Генерального прокурора  РФ вправе стал продлевать срок на полгода - с 6 до 12 месяцев, а Генеральный прокурор - еще на полгода, и уже без прежней  советской квазидемократичности в  виде обсуждения этого вопроса на коллегии Генеральной прокуратуры.

В-третьих, - и это самая  значительная новелла - срок содержания обвиняемого под стражей мог  быть продлен судьей суда субъекта Федерации сверх полутора лет  еще до шести месяцев, если, по мнению соответствующего прокурора, ознакомление обвиняемого и его защитника  с делом невозможно до истечения  предельного срока. Судья вправе отказать прокурору, но если он с ним  согласен, то срок содержания под стражей  законным путем увеличивается до двух лет.

Но это еще не все. Нововведением  стала возможность продления  судом срока содержания под стражей  еще по одной причине: в случае необходимости удовлетворения ходатайства  обвиняемого или его защитника  о дополнении предварительного следствия. Причем такое продление производилось, как было сказано в законе, "в  том же порядке", что и продление  срока на ознакомление с материалами  дела.

Таким образом, оказалась  вероятна и законом допустима  ситуация, при которой судья продлил  до шести месяцев срок на ознакомление с делом, а затем по ходатайству  прокурора дал возможность следователю  в течение еще такого же срока  выполнять ходатайства обвиняемого  или его защитника. Иными словами, юрисдикция судьи продлевать срок содержания обвиняемого под стражей, присоединенная к соответствующим полномочиям  прокурора, обеспечивала их "подопечному" законных два с половиной года предварительного заключения.

Что получилось в результате? Прежний огромный предельный срок содержания под стражей, выход за который  квалифицировался как нарушение  конституционных прав человека, не признанного виновным по приговору  суда, даже не представшего перед судом  и вообще, возможно, невиновного, тогда  официально превратился не в предельный, а в промежуточный, который вполне мог быть удлинен еще на целый  год, но по решению не прокурора, а  суда.

Коснемся теперь сегодняшней  ситуации. В ст. 109 УПК РФ закреплено общее императивное требование о  том, что содержание обвиняемого  под стражей в стадии досудебного производства не может превышать 2 месяцев с момента его заключения под стражу до направления уголовного дела с обвинительным заключением в суд для рассмотрения по существу.