Проблемы интереса в семейном праве РФ

- тесная связь семейного права с гражданским процессуальным, административным, муниципальным правом предопределила проникновение в него ряда элементов, характерных для области публично-правового регулирования. Это выражается в том, что во многих случаях семейное право использует инструментарий, свойственный публичному праву, например решение суда, органа опеки и попечительства, как акт публичной власти;

- защита семейных прав осуществляется путем применения к членам семьи мер не только семейно-правовой, но и уголовной, административной ответственности (ст. 156, 157 УК РФ; ст. 5.35 КоАП РФ);

- наделение правом, а иногда и обязанностью по защите семейных прав уполномоченных органов государственной власти или местного самоуправления (ч. 1 ст. 8 СК РФ; ч. 1 ст. 28 СК РФ; ч. 1 ст. 70 СК РФ и др.);

- предоставление права иным физическим лицам, выражающим тем самым общественный интерес, инициировать защиту прав членов семьи, в частности детей (ч. 3 ст. 73 СК РФ; ч. 1 ст. 122 СК РФ и др.);

- установление преимущества интересов одних членов семьи (дети, жена, нетрудоспособные нуждающиеся родители и др.) перед интересами других членов семьи (ч. 3 ст. 1 СК РФ; ст. 17 СК РФ; ст. 80 СК РФ и др.);

- придание интересам ребенка значимости критерия деятельности публичных органов - суда, органов опеки и попечительства - при рассмотрении соответствующих споров (ст. 57; ч. 3 ст. 56; ч. 3 ст. 67 СК РФ и др.).

Наличие названных и иных публично-правовых средств и способов в механизме семейно-правового регулирования свидетельствует о высокой степени проявления публичного интереса в обеспечении семейных прав граждан.

Не меньшую значимость в регламентации семейных правоотношений имеют частноправовые средства, необходимость применения которых определяется прежде всего частными интересами членов семьи. К способам и средствам такого характера могут быть отнесены:

- регулирование личных и имущественных отношений посредством заключения соглашений (ч. 1 ст. 24; ст. 40; ч. 2 ст. 66; ст. 99 СК РФ и др.);

- установление принципа добровольности брачного союза мужчины и женщины, равенства прав супругов в семье, что является правовой гарантией реализации интересов каждого из них (ч. 2 ст. 16; ч. 1 ст. 31; ст. 32 и др.);

- предоставление членам семьи возможности выбора того или иного варианта поведения, реализации и защиты своих семейных прав (ч. 3 ст. 51; ст. 59 и др.);

- возможность самозащиты семейных прав.

Согласимся, вычленение частноправовых средств более затруднительно, нежели публично-правовых. На наш взгляд, это обусловлено спецификой содержания семейных правоотношений. В ч. 1 ст. 7 СК РФ читаем: "Граждане по своему усмотрению распоряжаются принадлежащими им правами, вытекающими из семейных отношений (семейными правами), в том числе правом на защиту этих прав, если иное не установлено настоящим Кодексом". Расширительное толкование данной нормы дает основания говорить о возможности применения любых законных форм, способов и средств реализации и защиты семейных прав, обусловленных частными интересами их обладателей.

Предложенная классификация частноправовых и публично-правовых средств обеспечения прав членов семьи, как уже отмечалось, не является завершенной. Названные способы и средства находятся в постоянной динамике и развитии. В то же время следует признать количественное преимущество публично-правовых средств, чему есть объективное обоснование. Формирование государственной семейной политики, признание интересов семьи и ее членов объектом заботы государства создают предпосылки для расширения спектра применения публичных элементов в правовом регулировании соответствующих отношений.

Как мы уже отмечали, спецификой метода правового регулирования отношений между членами семьи является широкое распространение договорной формы регламентации их прав и обязанностей.

Ныне действующий Семейный кодекс предоставляет членам семьи возможность регламентировать как личные, так и имущественные взаимоотношения. Это может быть соглашение супругов о разделе имущества (ст. 38); заключенный супругами брачный договор (ст. 40); соглашение супругов о том, с кем из них будут проживать несовершеннолетние дети после развода, о порядке выплаты средств на содержание детей и (или) нетрудоспособного нуждающегося супруга, о размерах этих средств либо о разделе общего имущества супругов (ст. 24); соглашение родителей о порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка (ст. 66); и др.

Заметим, что законодатель в вышеназванных случаях четко обозначает членов семьи, обладающих правом заключения тех или иных соглашений. В то же время, на наш взгляд, не следует исключать возможность применения договорной формы регулирования отношений и между другими членами семьи. В частности, представляется допустимым заключение соглашения об уплате алиментов между тетей и племянницей, между двоюродными братом и сестрой и другими лицами, т.е. теми, которые вовсе не связаны алиментными обязательствами, предусмотренными разделом V СК РФ.

Как полагает Е.В. Князева, предлагаемые ныне действующим СК РФ конструкции договоров не позволяют в полной мере учесть особенности семейных правоотношений <*>. Поэтому в настоящее время, констатирует автор, в семейном праве договоров заключается чрезвычайно мало. Невостребованность указанных договоров объясняется также и неэффективностью действующей нормативной базы. По мнению Е.В. Князевой, "следует изменить подход в договорном регулировании семейных отношений, предоставив их участникам реальную возможность договорного регулирования отношений с учетом их специфики" <**>.

--------------------------------

<*> Князева Е.В. Семейно-правовой договор как инструмент регулирования имущественных отношений в семейном праве // Семья и право... С. 30.

<**> Там же.

 

С таким мнением трудно согласиться. Во-первых, имеющийся в СК РФ перечень возможных семейно-правовых договоров по своему содержанию является исчерпывающим. Это обусловлено именно "спецификой" семейных отношений. Трудно предположить иные сферы семейных отношений, которые могут быть урегулированы соглашением, заключенным между членами семьи.

Во-вторых, следует признать правовое значение соглашения за некоторыми случаями выражения членами семьи своего согласия. Например, отцовство лица, не состоящего в браке с матерью ребенка, устанавливается путем подачи в орган записи актов гражданского состояния совместного заявления отцом и матерью ребенка, причем такое заявление может быть подано и до рождения ребенка (п. 3 ст. 48 СК РФ). Совместное заявление есть не что иное, как договор между матерью ребенка и отцом, а именно: отец соглашается признать себя таковым, а мать соглашается с тем, что именно этот мужчина является отцом ее ребенка.

В контексте данных рассуждений правомерно обратиться к ст. 1 СК РФ, в которой наряду с другими основными началами семейного законодательства указывается на разрешение внутрисемейных вопросов по взаимному согласию. На наш взгляд, взаимное согласие членов семьи при разрешении того или иного внутрисемейного вопроса есть особая форма семейно-правового договора, отличная от форм соглашений, предусмотренных гражданским и иным отраслевым законодательством.

В-третьих, семейно-правовые договоры существенно отличаются от гражданско-правовых тем, что законодатель, предоставляя возможность их заключения, в то же время устанавливает обязательную форму договоров. Безусловно, это свидетельствует о проявлении публичного интереса. Государство гарантирует обеспечение прав и интересов членов семьи в рамках заключенных договоров лишь в том случае, если последние соответствуют предусмотренной законом форме. Например, брачный договор, соглашение об уплате алиментов приобретают правовое значение и признание только будучи нотариально удостоверенными.

В-четвертых, нельзя оставлять без внимания и еще один немаловажный аспект. Дело в том, что СК РФ устанавливает специальные основания признания семейно-правовых договоров недействительными. Так, в частности, если предусмотренные соглашением об уплате алиментов условия предоставления содержания несовершеннолетнему ребенку или совершеннолетнему недееспособному члену семьи существенно нарушают их интересы, такое соглашение может быть признано недействительным по заявлению органа опеки и попечительства, прокурора (ст. 102); если судом будет установлено, что заключенное между расторгающими брак супругами соглашение о том, с кем будут проживать несовершеннолетние дети, с кого из родителей и в каких размерах будут взыскиваться средства на содержание детей и т.п., нарушает интересы детей или одного из супругов, то суд признает такое соглашение недействительным и принимает на себя обязанность разрешения соответствующих вопросов (п. 2 ст. 24).

Основанием признания соглашений недействительными в этих случаях является противоречие интересов одних членов семьи интересам других членов семьи. Выявив такое противоречие, орган опеки и попечительства, прокурор, суд вмешиваются в семейные правоотношения, выражая публичный интерес, который выступает в таких случаях основой выбора метода правового регулирования.

Необходимость расширения сферы применения договоров в семейных правоотношениях обусловливается и эволюцией формы брачных отношений. Так, Г.А. Артемов, допуская введение правового института полигамных браков в отдельных субъектах РФ, считает приемлемым заключение многостороннего брачного договора <*>. Действительно, вступление в полигамный брак предполагает изменение субъектного состава брачных правоотношений, происходит трансформация уже существующих и возникновение новых прав и обязанностей. Это в свою очередь влечет изменение способов регулирования данного комплекса отношений.

--------------------------------

<*> См.: Артемов Г.А. Договоры, регулирующие имущественные отношения супругов и иных членов семьи в Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 24 - 25.

 

Как полагает Г.А. Артемов, именно "брачный договор как форма закрепления долженствований и правомочий является наиболее действенным юридическим инструментом, способным вобрать в себя все необходимые установления, сообразующиеся со спецификой полигамии" <*>.

--------------------------------

<*> Там же.

 

Согласимся с автором и признаем брачный договор как потенциальное средство правовой регламентации имущественных отношений между супругами независимо от формы их брака. Однако, возвращаясь к вопросу о договорном регулировании иных семейных правоотношений, считаем необоснованными предложения Г.А. Артемова по совершенствованию действующего семейного законодательства, среди которых "распространение контрактных условий на некоторые личные неимущественные отношения, возникающие между супругами и иными членами семьи, расширение предмета брачного договора в области имущественных отношений" <*>.

--------------------------------

<*> Там же. С. 8.

 

По нашему мнению, расширение предмета брачного договора нецелесообразно. Во-первых, это приведет к поглощению понятием "брачный договор" всех соглашений, заключаемых между членами семьи, что Г.А. Артемов оставляет без внимания. Более того, термин "брачный" неприемлем, так как сфера семейно-правовых отношений гораздо шире, нежели брачно-супружеские отношения. Во-вторых, изменение пределов договорного регулирования в сторону расширения может повлечь нарушение прав и интересов отдельных членов семьи, в частности несовершеннолетних детей, нетрудоспособных лиц. До тех пор пока соответствующие отношения в большей мере регулируются императивными нормами, сохраняется публичный контроль и государственные гарантии обеспечения прав и интересов названных лиц.

Несмотря на то что государство предоставляет членам семьи право во многих случаях самостоятельно определять, как будут складываться правоотношения между ними, совершенно верно утверждает М.В. Антокольская, что в семейном праве императивных норм всегда будет больше. "Это связано с двумя особенностями правового регулирования семейных отношений" <*>, - пишет автор. Дело в том, что участники семейных отношений формально юридически равноправны, а в действительности далеко не всегда равны. "Ряд участников этих отношений не обладает дееспособностью - прежде всего это несовершеннолетние дети. Одна из сторон алиментного обязательства - нетрудоспособное и нуждающееся лицо" <**>. Кроме того, в каждой семье существует некая зависимость участников семейных правоотношений, обусловленная их личными взаимоотношениями, чувствами и привязанностью. Как заявляет М.В. Антокольская, эта зависимость "может толкнуть их на совершение юридических актов, объяснимых исключительно этими чувствами и ставящими одного из них в весьма неблагоприятное положение. Именно наличие такого неравенства и зависимости послужило традиционным обоснованием необходимости регулирования семейных отношений исключительно императивными нормами, содержание которых невозможно изменить соглашением сторон" <***>.

--------------------------------

<*> Антокольская М.В. Указ. соч. С. 21.

<**> Там же.

<***> Там же. С. 22.

 

Интересны рассуждения Н.С. Шерстневой о специфике усмотрения субъектов в семейном праве в плане регулирования соответствующих отношений. "Во-первых, - пишет автор, - возможностью такого усмотрения преимущественно наделяются не лица - участники семейных отношений, а правоприменительные органы (суд, органы опеки и попечительства); во-вторых, это усмотрение не подменяет нормы права, а носит характер конкретизации, развития" <*>.

--------------------------------

<*> Шерстнева Н.С. Указ. соч. С. 11.

 

Признавая, что в организации семейной жизни, в воспитании детей усмотрение участников семейных отношений допускается весьма широко, Н.С. Шерстнева в то же время утверждает, что, если нормой права установлено определенное правило, оно не может быть отменено или заменено усмотрением сторон, их соглашением и т.д. <*>

--------------------------------

<*> См.: Там же. С. 11.

 

Взаимодополнение частного и публичного элементов в регулировании семейных правоотношений обусловливает не только применение императивных и диспозитивных норм, но и специфику их содержания. Есть все основания утверждать наличие в семейном праве так называемых условно-диспозитивных норм, присущих только методу семейно-правового регулирования. Данный вывод подтверждается следующим.