Современный терроризм. Правовые методы борьбы с ним юристы

Согласно действующему законодательству, экстремистской деятельностью (экстремизмом) признается деятельность общественных и религиозных объединений  либо иных организаций, либо средств  массовой информации, либо физических лиц по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных на осуществление террористической деятельности. Ответственность за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности предусмотрена в ст. 280 УК. Возникает вопрос: зачем устанавливать ответственность за деяния, которые уже и так считаются преступными согласно действующему законодательству?

Это позволяет прогнозировать проблемы, с которыми неизбежно могут  столкнуться правоприменители при  реализации соответствующих конкурирующих норм. В подтверждение этого можно привести пример из судебной практики. Приговором суда виновным в публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности с использованием средств массовой информации (ч. 2 ст. 280 УК) был признан житель г. Кемерово Ч. Через сеть Интернет с домашнего компьютера с октября 1998 г. по ноябрь 2002 г. им распространялась виртуальная газета «Русское знамя» от имени не зарегистрированного межрегионального политического объединения «Союз Русского Народа». На страницах газеты, а также на нескольких сайтах он размещал тексты, в которых содержались утверждения о необходимости всероссийского вооруженного восстания против существующего политического строя и т.п. Ч. призывал превратить всю страну в «зону беспощадного террора», для чего предлагал записываться в «бригады Народного правого штурма». Указанная выше правовая оценка его действиям была дана судом до включения в УК РФ ст. 205.2. Соответственно, возникает вопрос: как должны квалифицироваться действия Чупрунова с позиции действующего уголовного законодательства, поскольку его публичные призывы направлены на осуществление как экстремистской, так и террористической деятельности?

Этимологически призыв - это политический лозунг, обращение, в лаконичной форме выражающее руководящую политическую идею, требование. Данное определение едва ли можно взять за основу уголовно-правовой характеристики рассматриваемого признака. Во-первых, провозглашаемые обращения, направленные на пропаганду идей терроризма, далеко не всегда выражаются в лаконичной форме. Нередко в процессе призывов к осуществлению террористической деятельности объявляется целая программа действий оппозиционных к государственной власти сил (партий, движений и т.д.). Во-вторых, такие призывы могут выражать не только политические требования, но и иметь иную, например, религиозно-экстремистскую, направленность.

Призывы, о которых  говорится в анализируемой статье УК, должны носить не абстрактный, а  абсолютно конкретный характер и  побуждать именно к террористической деятельности, а не к иным формам экстремистской деятельности или массовым беспорядкам.

По смыслу закона совершение данного преступления возможно исключительно  с прямым умыслом. Чаще всего лица, публично призывающие к террористической деятельности или оправдывающие  терроризм, выражают тем самым свое недовольство социально-политической ситуацией в государстве, преследуя цель оказать воздействие на органы власти, изменить существующий конституционный строй, пересмотреть внутреннюю или внешнюю политику государства и т.д. Однако, как следует из диспозиции ст. 205.2 УК, мотивы и цели не являются обязательными признаками состава преступления, а могут учитываться лишь при назначении наказания.

Квалифицирующим признаком  рассматриваемого состава преступления признается его совершение с использованием средств массовой информации (ч. 2 ст. 205.2 УК). Установление повышенной ответственности за данный способ совершения публичных призывов к осуществлению террористической деятельности или публичного оправдания терроризма обусловлено общей концепцией последних законодательных новаций. В частности, согласно изменениям, внесенным Федеральным законом от 27 июля 2006 г. в Закон РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации», не допускается использование средств массовой информации для распространения материалов, содержащих публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публично оправдывающих терроризм, других экстремистских материалов.

Квалифицированный вид  рассматриваемого преступления будет  налицо в случаях, когда соответствующие публичные призывы или оправдание терроризма совершаются периодическим печатным изданием, в радио-, теле-, видеопрограмме или в иной форме периодического распространения массовой информации. Часть 2 ст. 205.2 УК предусматривает наличие специального субъекта, в качестве которого можно рассматривать не только лиц, занимающихся выпуском периодических печатных изданий, телепрограмм и т.д. но и конкретных авторов статей, программ, репортажей, содержащих призывы к осуществлению террористической деятельности или оправдывающих терроризм²⁸.

Анализ материалов уголовных  дел показывает, что прямые призывы  к осуществлению экстремисткой  деятельности встречаются достаточно редко (не говоря уже о статье 205.2), но пропаганда, как таковая, все же есть (газеты, журналы, Интернет). В этом вопросе, необходимо регулирование на законодательном уровне издательской деятельности, а также взять на контроль общественные и религиозные объединения.

Происшедшие изменения  в криминогенной ситуации выдвинули вопросы более полного учета и определения составов преступлений, посягающих на общественную и государственную безопасность, необходимость устранения пробелов в законодательстве о террористической деятельности.

На современном этапе  необходимой мерой должно стать ужесточение наказания за преступления террористической направленности, возможно, это будет способствовать профилактике этих преступлений и увеличению уровня общественной безопасности.

Учет вышеизложенного  приводит к выводу о необходимости  дальнейшего совершенствования норм, регулирующих уголовную ответственность за террористические посягательства с целью устранения некоторых противоречий и пробелов, внести изменения в УК, которые позволят избежать путаницы и неоднозначного толкования норм,  следовательно, предотвратить следственные и судебные ошибки при квалификации противоправных деяний террористической направленности.

3.3 Реализация  основных принципов противодействия  терроризму

Вплоть до 2006 г. в российском законодательстве понятие терроризма трактовалось не как сложное и многоаспектное социально опасное явление,²⁹ а как сугубо уголовное правонарушение в виде взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти (ст. 205 УК РФ, ст. 3 Федерального закона от 25 июля 1998 г. № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом»)³⁰. При таком подходе ставился знак равенства между терроризмом как таковым и террористическими актами как его отдельными проявлениями. За рамками терроризма по смыслу его определения оставались деяния, не связанные непосредственно с совершением террористической акции, например, пропаганда идей терроризма, вербовка, вооружение и обучение террористов, ряд других деяний.

С принятием Федеральных  законов «О противодействии терроризму»  и «О внесении изменений в отдельные  законодательные акты Российской Федерации  в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции  Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму», а также Указа Президента РФ «О мерах по противодействию терроризму» российское законодательство в сфере противодействия терроризму не только претерпело серьезные качественные изменения, но и получило мощный положительный импульс для дальнейшего своего развития на новом этапе правовой регламентации системы противодействия терроризму.

Как пример можно привести то, что в связи с принятием  вышеперечисленных нормативно-правовых актов Уголовный кодекс Российской Федерации дополнен целой главой 15.1 «Конфискация имущества».

Глава 15.1, содержащая статьи: 104.1, 104.2 и 104.3 не означает возвращение  в Уголовный кодекс отмененного  понятия о конфискации в прежнем  значении, речь идет о новом уголовно-правовом регулировании конфискации имущества.

Основные принципы противодействия  терроризму закреплены в статье 2 Федерального закона «О противодействии терроризму». В отечественной науке отношение  к принципам противодействия  терроризму достаточно скептическое, их исследованию посвящено лишь незначительное количество работ³¹.

Существующие принципы можно обобщить и выделить те базовые  идеи,  которыми необходимо руководствоваться  не только при применении конкретных антитеррористических мер безопасности, но и при разработке и принятии новых мер безопасности, а также при определении их роли и места в общей системе противодействия терроризму³².

Во-первых принцип стабильности. Стабильность в качестве условия  безопасности общества понимается как  «достижение достаточно высокого уровня согласия в отношении фундаментальных целей и ценностей при сохранении плюрализма идей и мнений по вопросам тактики»³³. Реализуя  принцип стабильности можно избежать кризисные ситуации (в том числе и терроризм), которые приводят к посягательствам на демократические завоевания и свободы. Реальный федерализм, конкурентные выборы, свобода слова, и т.д, вот направления для реализации данного принципа.

Второй принцип - последовательность. Законодательная регламентация  и практическое использование мер безопасности должны осуществляться в рамках целостной и стабильной стратегии противодействия терроризму. В рамках этой стратегии мерам безопасности должны быть отведены свои место и роль наряду с иными средствами воздействия на терроризм. Должен быть также четко определен характер этих мер: либо это достаточно жесткие военизированные операции, либо преимущественно «косметические» меры безопасности. В настоящее время существуют две основные концепции (стратегии) противодействия терроризму, которые условно можно обозначить как переговорную и силовую. В рамках переговорной стратегии предполагается, соответственно, широкое использование переговорного процесса, активный поиск компромиссов, а иногда и готовность на определенные уступки террористам. Силовая же модель предполагает безоговорочное (при отказе от переговоров или даже запрете таковых) уничтожение террористов и их сторонников.

Вопрос о выборе силовой  либо переговорной модели противодействия  терроризму имеет крайне сложный, комплексный  характер. Его решение должно учитывать не только правовые, но и политические, экономические, религиозные и другие аспекты проблемы терроризма. Представляется значимым не обоснование выбора той или иной стратегии, а обозначение принципа, в соответствии с которым разработка и применение мер безопасности должны осуществляться с учетом конкретной модели противодействия терроризму и быть в этом отношении последовательными;

Третий принцип - технологичность. Практическая деятельность по применению антитеррористических мер безопасности должна быть основана на последних достижениях науки и техники. Эта идея находит поддержку большей части мирового сообщества.

В сфере противодействия  терроризму реализация принципа технологичности  обусловлена следующими обстоятельствами:

достижения науки и техники позволяют смягчить ущемление прав и свобод граждан при использовании различного рода правоограничений и запретов. Так, например, если бы не существовало современных металлоискателей, то в целях безопасности людям необходимо было бы полностью раздеваться при досмотре на посадку в самолет;

использование антитеррористических мер безопасности зачастую осуществляется в условиях массового скопления  людей, поэтому требуется высокая  точность при их применении, что  в наилучшей степени может  быть обеспечено только на основе последних научных достижений;

в ходе антитеррористических мер безопасности возможно причинение вреда невиновным людям, поэтому  необходимо использовать такие средства, которые оказывают достаточное  действие для обезвреживания потенциального террориста, но не влекут его смерть³⁴.

Однако самым важным принципом в противодействии  терроризму, является принцип правовой безопасности. Подобный вывод очевиден ввиду того, что на первом месте  стоит обеспечение и защита основных прав и свобод человека и гражданина, что, собственно, и является ядром правовой безопасности. Данную позицию высказывает Галузин А.Ф.³⁵

Конституция РФ признает человека, его права и свободы  высшей ценностью (статья 2). И в Федеральном  Законе «О противодействии терроризму»  обеспечение и защита основных прав и свобод человека и гражданина являются самостоятельным и первым, главным, основным принципом противодействия терроризму.

Россия несет международные  правовые обязательства в соответствии с Конвенцией об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности, заключенной в г. Страсбурге 8 ноября 1990 г.³⁶  Названная Конвенция подписана от имени Российской Федерации в г. Будапеште 7 мая 1999 г. и ратифицирована в соответствии с Федеральным законом от 28 мая 2001 г. № 62-ФЗ.³⁷