Политический режим

Как свидетельствуют социологические опросы, свыше половины граждан России убеждены в том, что стране необходима демократия74. Достаточно высок и уровень принятия обществом индивидуальных прав и свобод: права человека в целом поддерживают 72 % россиян, свободу совести – 82 %, свободу слова – 63 %, принцип верховенства права – 59 %75. Вместе с тем после десяти лет реформ граждане стали понимать, что свобода должна регулироваться и обеспечиваться законом, а не вести к анархии, беспорядку: 88 % из их полагают, что «лучше жить в условиях порядка, чем предоставить людям столько свободы, что начинаются беспорядки»76. Оперируя подобными данными, некоторые исследователи утверждают, что в России сильны настроения в пользу диктатуры. Т.П. Лебедева считает, что логика подобной аргументации ошибочна. Порядок и демократию нельзя рассматривать как два полюса. Понятие демократии не только не противоположно понятию организованности и порядка, а сочетается с ним. Демократия предполагает высокий уровень общественной дисциплины и ответственности, строгое соблюдение правовых норм, четкую систему управления публичными делами77.

Для перехода к демократии необходимы три типа структурных предпосылок: во-первых, коренное обновление основных политических институтов (выборов, государства, партий); во-вторых, относительно высокий уровень экономического развития; в-третьих, утверждение в обществе «сбалансированной» политической культуры «гражданского» типа.

За последнее полтора десятилетия в российской жизни многое изменилось, особенно в социально-политической сфере. Были достигнуты некоторые важные политические и экономические свободы (право голоса, гласность, свобода прессы, невмешательство государства в частную жизнь, возможности частных инициатив), закрепленные в Конституции РФ78. По ряду параметров российская система  власти стала напоминать западные: политический плюрализм; децентрализация власти; выборы как форма влияния на государственную политику; закрепление в конституции политических прав и свобод граждан. Но внешний каркас власти зачастую лишь камуфлирует ее внутреннее содержание и реальные механизмы. Значительную роль продолжают играть неформальные практики, такие как клиентелизм, коррупция, возникающие вне конституционных рамок. Как и прежде, исполнительная ветвь власти стремится к концентрации в своих руках всего объема полномочий за счет нарушения прерогатив парламента и пренебрежения к судебной системе. В политической системе России, пожалуй, только электоральный процесс можно назвать демократическим феноменом. Право голоса – это та ценность, которая уже укоренилась в сознании российских граждан79.

Населению была предоставлена реальная возможность через институты прямой демократии влиять на формирование государственных и местных органов. Однако, испытав эйфорию от свободы выборов, российский электорат все больше углубляется в состояние нежелания пользоваться своими политическими правами.

Так, например, на выборах в Законодательное собрание Санкт-Петербурга в декабре 2002 г. явка избирателей составила 29,4 %. На выборы губернатора этого субъекта РФ в сентябре 2003 г. в первом туре явилось 29,02 % избирателей, во втором – 28 %, причем около 11 % из числа пришедших на избирательные участки предпочли проголосовать «против всех». Причина этого заключается в увеличивающемся отрыве интересов власти от проблем населения, неспособности поднять благосостояние людей80.

Игнорирование населением процесса формирования власти несет в себе опасность утраты у государственных деятелей ответственности за принимаемые решения при усилении стремлений выстроить законодательную базу, максимально обеспечивающую их избрание на следующий период, отвечающую собственным интересам. Это приводит к ослаблению контроля за деятельностью власти.

Свидетельством этому могут служить изменения, внесенные в Федеральный закон «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания РФ»81, предусматривающие, что в 2007г. на выборах депутатов нижней палаты парламента к распределению депутатских мандатов допускаются зарегистрированные федеральные списки кандидатов, каждый из которых получил семь и более процентов голосов избирателей. Данная мера не вызвала реакцию протеста в обществе, хотя если бы эта схема действовала в 1999 г., то две партии не были бы представлены в парламенте (ЛДПР, «Яблоко»). Учет интересов меньшинства является необходимым условием демократии. По новому закону гарантии этого будут сокращены82.

Приведенный пример не является единственным антидемократическим решением власти современной России. В Федеральный конституционный закон «О референдуме Российской Федерации» в сентябре 2002 г. были внесены изменения83, наложившие запрет на проведение референдума в России по инициативе граждан в период последнего года полномочий Президента РФ или Государственной Думы РФ. Эта норма была признана не противоречащей Конституции РФ Конституционным Судом РФ в Постановлении от 11 июня 2003 г., где указывалось, что «период, в течение которого граждане могут выступать с инициативой о проведении референдума РФ и непосредственно участвовать в нем, должен во всяком случае составлять не менее двух лет, с тем чтобы в пределах четырехлетнего избирательного цикла обеспечивалась возможность проведения не менее двух референдумов»84. В данном случае  парламент проигнорировал положения Основного закона о том, что «народ осуществляет свою власть непосредственно», а референдум является высшим непосредственным выражением власти народа85. В обоснование своей позиции орган конституционного контроля привел доводы о том, что «одновременное проведение выборов и референдума в силу объективных обстоятельств может воспрепятствовать адекватному волеизъявлению граждан и привести к снижению эффективности и той и другой форм народовластия»86. Но как же расценивать тогда результаты референдумов, уже прошедших в России? Все они не могли проводиться, если бы введенные нормы действовали в тот период. Не состоялись бы выборы Президента РФ и парламента в его современном виде87.

В соответствии с принципом демократического государства, предполагающим обязательную ротацию власти, вызывают сомнение нормы ст. 30 и п. 5 ст. 18 Федерального закона РФ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ»88, предоставившие высшим

должностным лицам субъектов РФ право избираться на следующие сроки без учета сроков, начавшихся до 19 октября 1999 г. Такая правовая позиция законодателя была поддержана Конституционным Судом РФ в Постановлении от 9 июля 2002 г89. Данная норма нарушает ч. 1 и 2 ст. 32 Конституции РФ, где закреплено, что «граждане РФ имеют право участвовать в управлении делами государства как непосредственно, так и через своих представителей», а также  «имеют право избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также участвовать в референдуме»90.

Массовые злоупотребления свободой слова в последнее десятилетие явилось причиной пересмотра положений Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ» (ч. 2 ст. 48)91, регулирующих деятельность СМИ в период предвыборных кампаний. Был ужесточен порядок агитации за кандидатов (списки кандидатов). Конечно, свобода слова может быть использована для достижения некоторыми гражданами своих корыстных целей, имеющих негативное значение для законных интересов других лиц, общества в целом. Однако право каждого получать, передавать, производить, распространять информацию является конституционным. Его существенное ограничение имеет еще большие отрицательные последствия, так как подрывает сами устои демократии, создает благоприятные условия для нарушения других прав и свобод человека.

Демократические преобразования должны строиться с учетом исторических особенностей, синтеза отечественных традиций и зарубежного опыта, но это не всегда происходило в нашей стране на современном этапе развития92. Например УПК РФ93 предусмотрел рассмотрение дел судом с участием присяжных заседателей. Законодатель исходил из того, что этот институт наиболее приближен к населению, позволяет в большей степени защитить интересы граждан. Введение суда присяжных было преждевременным. Наличие его оправдано в обществе, которое в значительной степени близко к гражданскому, где достигнут определенный уровень благосостояния населения, позволяющий его членам добровольно принимать на себя ответственность за выносимое решение и при этом быть объективными, руководствоваться прежде всего материалами дела, а не личными симпатиями, зависящими от социального статуса обвиняемого, его национальной принадлежности94.

Что же касается нашей многопартийности, то многие партии и движения находятся в большей мере в виртуальном, а не реальном мире. Подчас общественное объединение представляет лишь самих лидеров да небольшую группу из их окружения. Вроде бы и парламент есть в сегодняшней России – Федеральное Собрание. Вместе с тем полномочия его палат (нижней – Государственной Думы РФ и верхней – Совета Федерации) весьма ограничены и не позволяют полноценно влиять на политическую систему. В частности, у нынешнего парламента по Конституции явно занижены контрольные функции95.

О конфигурации партийной системы в России можно сказать следующее: у нас есть компартия, не способная прийти к власти; есть мелкие слабые партии, вообще ни на что не способные; есть партия власти, которая в классическом понимании партией не является. «Единая Россия» является функциональным продолжением президентской власти, т.е. выступает не субъектом, но объектом политики96.

Есть немалые проблемы и с реальным воплощением в жизнь идеи «сдержек и противовесов». Россия прошла тяжелый и сложный путь выработки и реализации своей модели разделения властей. Конституционное реформирование 1993 г. было ускорено многими политическими процессами, связанными с радикализацией происходящих событий, популяризацией мнений и конкретных проектов. В итоге на сегодня очевидна внутренняя противоречивость существующей конституционной модели развития властей, проявляющаяся,  во-первых, перевесе юридических полномочий Президента над возможностями парламента, в фактической несамостоятельности кабинета министров, в оттесненности судебной власти на периферию властных отношений и т.п.; во-вторых, в слабости основных государственных институтов, в том числе Президента, Государственной Думы и Совета Федерации, Правительства, судебной системы, выражающейся в недостроенности правовой основы разделения властей (многие нестыковки в законодательстве, отсутствие необходимых процедур); в-третьих, в превалировании на практике перекошенной системы взаимоотношений ветвей власти.

Нужно, однако, учитывать, что существуют общие ограничения (своего рода универсальная система «сдержек и противовесов»), касающиеся всех видов республик, а есть ограничения специфические, присущие только для президентской, либо для парламентской республики, либо для смешанной ее разновидности. Так, если в Конституции 1993 г. нам предлагается президентская республика, то необходимо придерживаться мировых стандартов конституционных ограничений, характерных именно для президентских республик, а не пытаться их обойти в угоду конъюнктурным соображениям. В частности,  «право» президента стоять над всеми ветвями власти (а не возглавлять правительство), практически произвольно распускать Государственную Думу выходят за рамки всех существующих в мире конституций президентских республик и дают основу для оценки нашей республики как суперпрезидентской (сверхпрезидентской). Интересный факт – в Конституции РФ 1993 г. глава, посвященная статусу Президента (гл. 4 «Президент Российской Федерации»), стоит впереди главы, посвященной статусу представительного и законодательного  органа – Федерального Собрания РФ (гл.5 «Федеральное Собрание»). Если посмотреть на Конституции многих демократических государств, то там (в частности, в тех же США), все наоборот – сначала идет коллегиальный представительный и законодательный орган (Конгресс), а затем глава исполнительной власти (Президент).

Подобный «передел» власти в пользу президента и исполнительных структур не уравновешивает их с законодательной и судебной властями, нарушает систему  взаимных «сдержек и противовесов», что оставляет в принципе соблазн при удобном случае в целях восстановления справедливости перераспределить эту власть, в том числе и в произвольном порядке. Поэтому в России принцип разделения только провозглашен, но на практике фактически не действует.

Точно так же можно квалифицировать и ситуацию по поводу установленного в Конституции РФ института импичмента. Кто скажет, что его нет?  Он есть, но реально осуществить его практически невозможно. На его пути столько сознательно-бюрократических препятствий, что любой президент может спать спокойно. Что же касается гласности, то его апогеем были конец 80-х – начало 90-х гг. Сейчас же «денежные мешки» основательно вцепились в средства массовой информации и формируют общественное мнение преимущественно в выгодном для себя свете. В таких условиях можно говорить лишь о «полугласности»97.   

Конституционный статус России как демократического государства предполагает не только наличие одноименного политического режима, предоставляющего возможность проведения свободных выборов, независимого волеизъявления граждан. Демократию нужно рассматривать как особую систему ценностей, лежащих в основе деятельности государства,  признанных в обществе и обеспечивающих человеку не только свободное развитие, но предоставляющих ему возможность достойной жизни, позволяющих пользоваться конституционными правами и свободами. По достижении этого идеалы демократии могут  стать мировоззрением большинства граждан. Благосостояние населения на необходимом уровне  является важной частью демократии. Только в этом случае народ становится подлинным носителем суверенитета и единственным источником власти.

Наиболее сложным оказалось продвижение на пути к социальному государству. Это объясняется тем, что его фундаментом является экономические отношения. Их реформирование представляет собой наиболее болезненный процесс поскольку затрагивает повседневные интересы каждого человека. Минимальный стандарт социального государства – это обеспечение прожиточного уровня всех граждан. Перспектива его политики – создание условий, при которых были бы обеспечены достойная жизнь и свободное развитие как можно большего числа людей. Одновременно должны быть созданы такие условия распределения национальных богатств и производимой продукции, чтобы стимулировалась экономическая деятельность, сохранялась заинтересованность в достижении благ через труд. Хотя Конституция РФ признает наличие у граждан всех основных социальных и экономических прав, характеристикой современного этапа развития государства является продолжающееся усиление социального неравенства и разрыв между богатыми и бедными группами населения98.