Древние организации и особенности управления ими

Томас Гоббс (1586–1679), напротив, акцентировал внимание на источнике политической власти в обществе. Он различал три формы государства: монархию, аристократию и демократию, отличительным признаком которых служит количественный состав суверенов. Так, по мнению мыслителя, если правителем является один человек, тогда государство представляет монархию, если собрание всех, кто хочет править, – тогда это демократия или народоправство; а если верховная власть принадлежит собранию лишь части горожан – тогда это аристократия. Других видов государства не может быть, ибо верховную власть имеют или один, или немногие, или все. Прообразом монархии, по мнению мыслителя, является патриархальная семья, которая постепенно эволюционирует в отеческое самодержавие. Но это не единственный способ становления единоличной власти, так как она может возникнуть и в результате завоевания. Как правило, господство военной силы приводит к деспотии.   

 В более поздний период Шарль-Луи Монтескье (1689–1755), рассматривая в качестве критериев классификации форм правления различные принципы организации и деятельности государственной власти, считал, что добродетель лежит в основе демократии, умеренность – аристократии, честь – монархии и страх – деспотии.   

 В вопросе о первопричинах  выбора государством той или  иной формы правления значительный  вклад принадлежитДжамбаттисте Вико (1668–1744), полагавшему, что форма правления опосредована природой управляемых людей. Так, по мнению мыслителя, к монархии склонны преимущественно народы, достигшие высокого уровня развития разума, поскольку единоличная власть возникает вследствие острых социальных противоречий, перед которыми бессильны республиканские учреждения.   

 Дальнейшее развитие монархические  идеи получили в трудах классика  немецкой философии Георга Гегеля (1770–1831), считавшего конституционную монархию венцом политического развития общества. В своей доктрине государственной власти он, отвергая теологическую концепцию самодержавия, вместе с тем отмечал, что суверенитет власти должен принадлежать государю, который на легальном основании может казнить и миловать. В его представлении государственная власть должна быть разделена на три ветви: царскую, законодательную и правительственную (исполнительную). Таким образом, верховенство монаршей власти не должно снижать значения иных политико-публичных учреждений, таких как правительство и парламент. В правительстве должны сочетаться полномочия судебной и полицейской юрисдикции, а в парламенте – интересы всех сословий государства.    

 Таким образом, начиная с  античности и вплоть до европейских  буржуазных революций в политико-правовой  мысли в целом господствовали  монархические идеалы в различных  проявлениях (от самодержавия и абсолютизма и вплоть до конституционализма). Рубиконом в данном вопросе стал именно период буржуазных революций, заложивший основу концепций о достоинствах республиканской формы правления. На сегодняшний день на ней базируется американская правовая школа, достаточное распространение она получила на европейском континенте: во Франции, Германии и России.   

 Значительный вклад в развитие  идей о сущности и видах  форм правления внесла российская  дореволюционная школа права. Так, в свое время Н.М. Коркунов (1853–1904) отмечал, что при республиканской форме правления все лица, участвующие в распоряжении властью, ответственны перед народом – от последнего избирателя до президента, стоящего во главе республики и призванного действовать от ее имени. В монархии же все обстоит как раз наоборот – имеется безответственный орган власти, называемый монархом. Именно в этом различии ответственности и безответственности заключается различие президента республики и монарха, а не в объеме и характере их функций. Безусловно, объем и характер полномочий президента США и английской королевы несопоставимы. Президент пользуется большей властью, нежели королева. Однако президент ответствен перед народом и потому – не монарх. Английская же королева, напротив, безответственна и потому, несмотря на всю ограниченность своей власти, остается монархом.   

 Аналогичной точки зрения  придерживался и А.Ф. Кистяковский (1868–1920), отмечая, что юридическое различие между монархией и республикой нужно искать не в компетенции правительственной власти, а в ее организации, именно в юридическом положении носителя такой власти.   

 Это юридическое положение, с точки зрения ученого, может  выражаться в выборности (в условиях  республики) или наследственности (в  условиях монархии) высших органов государства и самой государственной власти. Выборность и наследственность как критерии деления форм правления государства на два главных вида органически сочетаются с такими признаками, как срочность пребывания у власти главы государства в республиках и бессрочность в монархиях.   

 Различное юридическое положение  носителей власти как общий  критерий классификации форм  правления может выражаться в  ответственности их перед народом, нацией, парламентом в республиках  и безответственностью – в  монархиях.   

 Классификация форм правления  государства в зависимости от  числа стоящих у власти, правящих, является одной из старейших  и широко признанных в науке. Ее наличие отмечено еще Геродотом  в его повествовании о споре  между Отаном, Мегабизом и Дарием о том, какую форму правления следует установить в Персии после убийства Лже-Смердиса. При проведении этой классификации учитывается количественный критерий. Так, «если высшее распоряжение государственной властью принадлежит одному липу, это будет монархия, если многим лицам, это будет аристократия, если же всем – то демократия», – писал Н.М. Коркунов.   

 Однако, руководствуясь только  этим критерием, порой весьма  трудно провести различие между  отдельными формами правления. Возникает  вопрос: какая часть общества или правящих слоев должна стоять у власти для того, чтобы появилось основание называть такую форму правления аристократической республикой? И кого следует называть правящими? Ученый поясняет свою позицию, отмечая, что если в руках правителей сосредоточено все распоряжение государственной властью, а все другие учреждения являются лишь содействующими им или действующими по их полномочию, то под определение монархии как власти и правления одного лица подойдет только неограниченная, абсолютная монархия, так как в конституционной монархии парламент не содействует только монарху и не от него получает свои полномочия. Напротив, парламент, будучи самостоятельным органом и опираясь на полномочия, данные ему от народа, всячески ограничивает власть монарха. Если же под правящими разумеют тех, в чьих руках сосредоточено не все распоряжение властью, а только функции исполнительной власти, тогда большинство республик, имеющих единоличного главу исполнительной власти, президента, окажутся также подходящими под определение монархии.    

 Количественный критерий классификации  форм государства (т. е. по числу правящих лиц) является далеко не совершенным, так как не дает зачастую возможность провести четкую грань между монархиями и республиками. 
    Таким образом, можно заключить, что политико-правовая мысль представляет сторонников и противников различных вариантов организации государственной власти, обусловливающих различные формы правления. 
    Вместе с тем показательно, что, несмотря на столь богатое наследие, мыслителям не удалось выработать единой системы критериев, различающих формы правления. В большинстве случаен – это концепции, связанные с конструированием идеальной, с их точки зрения, государственно-правовой модели и основанной на ней формы правления

1.2 Современные подходы к классификации форм правления

Современная наука выделяет две формы правления: монархии и республики. В рамках каждой из них существуют свои формы, или, как утверждают некоторые авторы, системы правления.   

 Однако ни в отечественной, ни в зарубежной научной литературе нет единой точки зрения по поводу разновидностей форм правления. Это обусловлено разными теоретико-познавательными позициями.    

 Одни авторы, различая развитые  и неразвитые в правовом отношении  государства, выделяют формы правления реальные и номинальные. По мнению сторонников данного подхода, республики не бывают «без некоторых элементов республиканской формы правления», т. е. «теократическими», «монархическими», а монархии – «республиканскими монархиями» и т. д.   

 Другие, напротив, считают республиками либо монархиями любые политические системы, в которых есть конституция, пусть даже фиктивная, или иной основной закон, в котором государство провозглашается соответственно республикой либо монархией. Этой позиции придерживаются как конституционалисты в целом, так и ученые-теоретики в частности.   

 Таким образом, наблюдаются  два диаметрально противоположных  подхода к анализу форм правления.    

1. В рамках первого подхода объект исследования составляют исключительно развитые государственно-правовые системы, в которых уже достигнуто разграничение гражданского общества и государства и в которых есть то, что называется современным правовым государством. Сторонники этого подхода выделяют некоторый набор базовых критериев (модели разделения властей, определяющие статус главы государства, главы исполнительной власти, способ формирования правительства, ответственность правительства) и на их основании затем делают вывод о форме правления конкретного государства.    

 При таком подходе критериев, как правило, немного. Ограничено и количество форм правления. Так, для современных развитых с правовой точки зрения государств характерны парламентарные монархии, а также президентские, парламентарные и смешанные республики. При этом сторонники данного подхода полагают, что поскольку парламентарные монархии в модели организации государственной власти по существу ничем не отличаются от парламентарных республик, эти варианты одной и той же формы правления можно объединить общим понятием: «парламентарные государства», или «государства с парламентарной формой правления».   

 Таким образом, учеными анализируются  модели организации государственной  власти исключительно развитых  правовых государств. Неразвитые  же, авторитарные государства не  подлежат анализу.   

2. В рамках второго подхода в объект исследования попадают не только реальные, но и номинальные формы правления, не только развитые, но и неразвитые в правовом отношении, авторитарные государства. Например, анализируются такие государства, как Ангола, Буркина-Фасо, Гана, Ирак, Иран, Конго и тд. С нашей точки зрения, эти государства являются республиками номинальными, т. е. лишенными важнейших признаков республики: выборности, коллегиальности одного или нескольких высших государственных органов, законности, краткосрочности легислатур и замещения высших должностей исполнительной власти.   

 Разумеется, такое множество  «монархий» и «республик» отличается  большим разнообразием. Поэтому  вместо выделения общих признаков, позволяющих объединить схожие  государства в идентичные формы правления, ученые учитывают специфику разных культур (развитых и неразвитых в правовом отношении). Причем разнообразие культур, неразвитых в правовом отношении, заставляет выделять все новые и новые разновидности монархий и республик. Основная трудность данного подхода – не довести число разновидностей форм правления до числа неразвитых в правовом отношении государств в силу того, что все эти государства весьма своеобразны.    

 В настоящем пособии в  первую очередь будет рассмотрена  сущность форм правления развитых правовых государств. Вместе с тем анализ форм правления не может исчерпываться только ими. На сегодняшний день в мире насчитывается большое количество авторитарных государств, правовое состояние которых далеко от развитого (чему есть определенные причины: тип цивилизации, на базе которого возникли данные государства, традиции, религия и многие другие предпосылки). Речь идет о странах Черной Африки, а также Азии. Безусловно, каждым из данных государств избран свой, присущий только ему способ организации государственной власти, однако говорить об определенной модели организации государственной власти в отношении их вряд ли представляется возможным. Общее, что роднит их, – это номинальность избранной формы правления, основанная на специфике каждого государства.   

 Что касается сущности формы  правления, то в современной научной  литературе существуют два основных  подхода к анализу данного  вопроса: узкий и широкий.   

 Сторонники узкого подхода связывают форму правления, прежде всего с правовым положением главы государства; приверженцы широкой трактовки включают в это понятие отношения высших органов государства между собой, а также с элементами политической системы общества. 
    Узкая трактовка недостаточно учитывает роль других органов государства, в частности парламента, по вопросам о формировании правительства, о конституционной юстиции и т. д. Вряд ли можно делать вывод о форме правления государства исключительно по правовому положению одного должностного лица – монарха или президента. 
    С другой стороны, чрезмерно широкая трактовка формы государства порой придает ей несвойственные черты. Трудно всю политическую среду и даже отношения центральных органов государства вместить только в понятие формы.   

 Современная правовая мысль определяет форму правления как систему взаимоотношений высших органов государства – главы государства, парламента, правительства – и объясняет, из каких основных институтов складывается организация государственной власти, как они формируются и взаимодействуют друг с другом. В принципе это определение охватывает основные стороны формы правления.    

 Однако в некоторых государствах  нет парламента вообще или  его временно не бывает. Во  многих президентских республиках (Бразилии, Мексике, США и др.) правительства как коллегиального органа нет. Есть администрация президента, его кабинет (президент и его министры, выступающие как советники президента). Это вовсе не коллегия совета министров: решения на заседаниях президента с министрами принимаются не коллегиально, решения принимает президент. В истории известны случаи, когда все министры высказывались против предложения президента, но он принимал свое решение. Поэтому указанная система отношений: глава государства – парламент – правительство существует не всегда. Что же касается тех президентских и смешанных республик, где есть правительство, хотя и во главе с административным премьером (в смешанных республиках в период единой партийной принадлежности президента и парламентского большинства), а также государств с парламентарной формой правления с номинальным главой государства, там все-таки эта система тройственных отношений есть, хотя и отличается определенным своеобразием.