Проблемы совершенствования законодательства о ценных бумагах

4. ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН О ЦЕННЫХ БУМАГАХ

4.1 Правовая природа бездокументарных ценных бумаг

Бурное развитие средств  информации и связи вызвало широкое  распространение и интенсивное  внедрение в деловые отношения  новых способов фиксации и подтверждения  прав участников сделок на имущественные  блага и активы, новых способов фиксации и подтверждения передачи таких прав другим лицам. Это существенно  изменило наше традиционное представление  о таких процессах и их привычном  оформлении.

В сфере финансового, нередко - и товарного оборота, большую  роль в фиксации приобретения и передачи прав, особенно в условиях свободной  рыночной торговли, много десятков лет играли ценные бумаги, оформленные  как бумажные документы, позволявшие  резко сократить непосредственно  участвующую в обороте массу  наличных денег и ускорить процедуры  оборотных сделок.

До сих пор еще в  законодательстве сохраняется традиционное понятие ценной бумаги как документа, удостоверяющего имущественные  права, осуществление которых возможно только при его предъявлении. При  помощи такой ценной бумаги не только подтверждается принадлежность права  данному лицу (это можно было сделать  и более простым способом), но также возникает возможность  быстро, просто и надежно передавать права другому лицу, которое тут  же приобретает возможность его  передачи третьему лицу и так далее. При быстро меняющихся ценах можно  незамедлительно перепродать право  на товар, передавая (продавая) ценную бумагу, подтверждающую право; быстро, просто и надежно покупать, продавать  и перепродавать права акционера, облигационера и тому подобное. И, конечно, поэтому еще в недалеком прошлом обычным средством подтверждения принадлежности права и факта его передачи служил бумажный документ. Отсюда и термин - «ценная бумага», то есть реальный, вполне осязаемый предмет, содержащий записанные и легко воспринимаемые сведения и реквизиты, который мог быть объектом права собственности, находящимся непосредственно у собственника, овеществленным объектом передачи.

Но постоянное развитие, расширение и усложнение финансового  и товарного оборота требовали  усовершенствования носителя сведений, содержащихся в бумажном документе, а развитие электроники, информатики  и средств связи позволило  такие требования удовлетворить.

С появлением же современной  техники безбумажное подтверждение  принадлежности многих прав и возможности  распоряжения ими при помощи электронной  регистрации, электронной памяти, электронной  связи обвальными потоками распространяются в сфере финансового оборота. Сегодня это более всего характерно для эмиссионных (инвестиционных) ценных бумаг, прежде всего - акций и облигаций.

В законодательстве широко применяется термин «бездокументарные  ценные бумаги», обозначающий так называемые ценные бумаги, содержание которых  фиксируется не на бумажных, а на электронных носителях. Законодательные  нормы при этом не просто признают распространенность подобных носителей, но и явно содействуют все более  широкому их распространению .

Замена носителей информации, которая ранее содержалась в  материализованных ценных бумагах, при их дематериализации помимо преимуществ, вытекающих из совершенствования оборота, создает и многие технические удобства - надежность сохранности; отказ от необходимости затрат на изготовление документов на специальных бланках, снабженных средствами защиты; защита от износа материалов; элементарная возможность исправления ошибок в содержании документов и т.п. Недаром внесенное в 1997 году в статью 129 Гражданского кодекса дополнение гласит: «В случаях, предусмотренных законодательными актами, для осуществления и передачи прав, удостоверенных ценной бумагой, достаточно доказательств их закрепления в специальном реестре (обычном или компьютеризированном) эмитента - лица, осуществляющего выпуск ценной бумаги и несущего ответственность по выраженному в ней обязательству, а также профессиональных участников рынка ценных бумаг, осуществляющих регистрацию сделок с ценными бумагами».

Предсказуемо внедрение  дематериализованных носителей  оборотной информации в вексельное обращение, чековые расчеты, передачу товарораспорядительных документов и  тому подобное. Все это требует, конечно, и внесения соответствующих изменений  в правовые нормы, регулирующие бездокументарный оборот. Пока такие изменения в  наиболее общей форме ограничиваются заменой термина «ценные бумаги»  термином «бездокументарные ценные бумаги» (см. статью 135 Гражданского кодекса) или «ценные бумаги в бездокументарной форме» (статья 36 Закона об акционерных обществах). Чисто технический порядок функционирования механизма безбумажного оборота вытекает из норм законодательства о рынке ценных бумаг и регистрации сделок с ними [29].

Полагаем, что в этом направлении  следует сделать более решительные  шаги, в том числе и в части  применяемой правовой терминологии [30].

Широкое внедрение термина  «ценная бумага» объяснимо только тем, что до недавнего времени  не было более удобного и надежного  носителя необходимой информации. Но бумага при этом была и остается не сущностью, а только носителем  такой информации. Сущностью была и остается запись на бумаге. И как  только появился иной, не менее надежный, но более удобный для оборота  носитель информации, бумага, использовавшаяся ранее в этой роли, неизбежно утрачивает значение, а термин «бездокументарная  ценная бумага» выглядит по меньшей  мере странно: получается «бумага без  бумаги» [31]. Более того, статья 129 Гражданского кодекса определяет ценную бумагу как  «документ». Появляется нелепое словосочетание - «бездокументарный документ». Гораздо  точнее было бы назвать такой инструмент товарно-денежного оборота «бездокументарной  оборотной записью», оставляя термин «ценная бумага» там, где все  еще применяются бумажные носители правопередающей информации.

Но дело не только в уточнении  терминологии. Безбумажная правопередающая технология, построенная на принципиально новой технической основе, требует и иных нормативных методов правового регулирования и иного содержания оборотной записи. И это неизбежно вызовет (уже вызвало) появление нового законодательства, определяющего правовые особенности использования вместо бумажного - электронного носителя информации.

Уже сегодня в чисто  практических целях закон фактически признает, что при электронном  обороте деление ценных бумаг  на именные, ордерные и предъявительские утрачивает значение.

В бумажном обороте принадлежность права тому, у кого находится ценная бумага, то есть осязаемая вещь, в  случае спора подтверждается фактическим  нахождением вещи у владельца. При  безбумажном обороте нет ни осязаемой  вещи, ни владельца в обычном понимании. Понятие предъявительской бездокументарной ценной бумаги становится бессмысленным.

Остаются именные и  ордерные записи. Но реальное различие между ними исчезает, ибо выработанная практикой электронная запись позволяет  в негромоздкой форме, не требующей больших затрат времени, в одном месте фиксировать и запись, подтверждающую принадлежность права, и факт передачи этого права другому лицу со всеми оговорками, какие закон при этом допускает. В одном месте сосредоточены обозначения и эмитента, и всех последующих обладателей права, а также авалистов, акцептантов, залогодержателей, гарантов и т.п. Различие между именными и ордерными записями при бездокументарном обороте исчезает. Остается -одна форма без необходимости деления бездокументарных записей на виды. При этом, конечно, усиливается значение регистрации, ибо фиксация записи совпадает с регистрацией, и последняя из правооформляющего юридического факта превращается в правообразующий юридический факт. Утрачивает значение нотариальное удостоверение рассматриваемых сделок. Право, зафиксированное бездокументарной оборотной записью, считается переданным лишь с момента регистрации акта передачи по приказу правопередающего правообладателя. Никакая его договоренность с приобретателем права не дает последнему основания перерегистрировать запись на свое имя.

Не лишним будет добавить, что такая форма оборота лучше  позволяет осуществлять и государственный  учет, государственный контроль за законностью сделок, фиксируемых  оборотными записями. Такая форма  оборота позволяет сосредоточить  в одном месте и всю информацию об обязанностях, обременяющих права  держателя записи, и о переходе этих прав вместе с обременениями  от одного держателя к другому. Разумеется, требуется надлежащее обеспечение  анонимности держателей оборотной  записи, и соблюдение коммерческой тайны при совершении сделок. Об этом прямо говорится в статье 28 Закона о регистрации сделок с  ценными бумагами в Республике Казахстан  от 5 марта 1997 года [32].

Достаточным подтверждающим документом должна быть признана выписка  из реестра регистрации, которая  может содержать не только наименование последнего держателя (номинального держателя), но и всех его предшественников вплоть до первоначального. Вместе с этим в  пункте 2 статьи 26 Закона о регистрации  сделок с ценными бумагами говорится, что такая выписка - это не ценная бумага, ее передача не является совершением  сделки и не влечет перехода прав.

Практика несомненно потребует  и других законодательно закрепленных правил выпуска и движения бездокументарных оборотных записей и оформления таких действий по различным видам  невещественных, бездокументарных правоотношений.

Мы привычно говорим о  собственнике ценных бумаг, собственнике акций и тому подобное. С таким  же основанием можно говорить о собственнике бездокументарной оборотной записи. Признание бездокументарной оборотной  записи особым объектом гражданских  правоотношений, а держателя такой  записи - субъектом права собственности  требует более точного выяснения  правовых особенностей и такого объекта, и такого собственника.

Объектами права собственности  и других вещных прав мы считаем  и вещи, и их осязаемые символы, и осязаемые символы прав (деньги, ценные бумаги, иные осязаемые предметы). И если законодательство и правовая психология еще со времен римского права признали деление вещей  на телесные и бестелесные, то сейчас пора уже причислять к бестелесным  объектам права собственности и  бездокументарные оборотные записи о правах [33].

При этом неизбежно возникает  вопрос о природе права акционера, облигационера или другого держателя того, что в качестве носителя их права заменило им осязаемую ценную бумагу как таковую, то есть о природе права хозяина бездокументарной оборотной записи на эту запись. Ответ на вопрос имеет не только теоретическое, но и непосредственно практическое значение. Если мы отнесем такое право к праву собственности, то есть абсолютному праву на запись, то выраженными ею правомочиями будет обладать только держатель записи. Для всех же других лиц, регистрирующих запись, хранящих ее, совершающих с ней оборотные операции, она будет оставаться чужим имуществом, действия с которым они совершают лишь по поручению или с согласия собственника. Это значит, что, обращая взыскание на имущество регистратора, депозитария, кастодиана или другого аналогичного лица, изыскатель не может включать запись в объем этого имущества. При банкротстве регистратора, депозитария и т.п. держатель записи не будет входить в число конкурирующих кредиторов, напротив, - в полном объеме сохранит свое право на запись, которая не должна включаться в состав конкурсной массы.

Таким образом, права хозяина  записи по отношению к регистратору, депозитарию, кастодиану, брокеру, дилеру носят обязательственный характер.

Исходя из реального характера  отношений, мы считаем обоснованным признание владельца бездокументарной оборотной записи полным хозяином тех  прав, которыми обладает держатель  бездокументарных акций, облигаций  и тому подобное, то есть признание  такого хозяина собственником. Тем  самым мы расширяем круг объектов права собственности, прежде всего  в их бестелесной части.

Определенному пересмотру, по нашему мнению, следует подвергнуть  и круг правомочий собственника на бездокументарные оборотные записи: из такого круга, полагаем, должно быть исключено правомочие владения как  реального обладания имуществом. С отказом от реального владения вещью мы сейчас нередко встречаемся  и при осуществлении некоторых  других общепризнанных вещных прав - аренда машинного времени, аренда радиочастот  и т.п. Правда, Гражданский кодекс Республики Казахстан и в 1999 году определил аренду как договор  передачи имущества во временное  владение и пользование (см. статью 540 Гражданского кодекса [34]), а вот  Гражданский кодекс Российской федерации  во второй части, вступившей в действие в 1996 году, определяет аренду как передачу имущества во временное владение и пользование или во временное  пользование (без владения) (статья 606). Ю.Г. Басин считает это более точным.

Поэтому содержание права  собственности на бездокументарные оборотные записи следует, очевидно, определять через правомочия пользования  и распоряжения.

Заново, следует продумать  вопрос о возложении риска случайной  гибели (утраты) бездокументарной оборотной  записи. Поскольку таковая ведется  определенным лицом (определенными  лицами), которое, как правило, не меняется с момента перехода права собственности  на запись от одного собственника к  другому, следует признать, что риск случайной гибели (случайной утраты) записи должен нести тот, кто ведет  такую запись: регистратор, депозитарий  и тому подобное. Актуальность решения  данного вопроса усиливается  таким недавно появившимся явлением как действия хакеров, то есть незаконное использование электронных средств  с целью распоряжения деньгами или  иными благами бездокументарного  характера. Это, кстати сказать, соответствует  принципам ответственности при  нарушении обязательства, вытекающего  из предпринимательской деятельности (статья 359 Гражданского кодекса). Приблизительно то же, что предусмотрено при регулировании  договора хранения (статья 779 Гражданского кодекса).

Как же быть, если запись безвозвратно утрачена вследствие, например, непреодолимой  силы? Здесь мы не видим иного  выхода кроме того, какой предусмотрен Гражданским процессуальным кодексом Республики Казахстан: каждый должен доказывать то, на что ссылается, обосновывая  свои требования и возражения (статья 65 Гражданского процессуального кодекса  Республики Казахстан [35]). Наиболее надежным подтверждением принадлежности права  может служить документ, выдаваемый организацией, получившей на это специальную лицензию (пункт 1 статьи 135 Гражданского кодекса, пункт 2 статьи 26 Закона о регистрации сделок с ценными бумагами [36]).