Борьба с несовершеннолетней преступностью в годы Великой Отечественной войны

Территориальные рамки охватывают регион Южного Урала. В его состав в 1941-1945 годах входили четыре административнотерриториальные единицы - Башкирская АССР и три области: Чка-ловская (с 1957 года Оренбургская), Челябинская и Курганская (выделившаяся из восточных районов Челябинской в самостоятельную область 6 февраля 1943 года).

Во время Великой Отечественной войны на Южный Урал были эвакуированы детские учреждения Украины, Белоруссии, Латвии, Литвы, Эстонии, Московской, Смоленской и других областей. Только за 1941-1942 годы в регионе, по неполным данным, разместилось 373 эвакуированных учебных заведения, в которых насчитывалось 38100 детей.2

В годы войны Урал стал «арсеналом» и «кузницей» страны и внес существенный вклад в победу над немецко-фашистскими захватчиками. Урал давал фронту 40% всего оружия и боеприпасов. Необычайно слажено и патриотично работали коллективы предприятий районов, которым грозила оккупация, и ни с чем не сравнимой была энергия и труд людей, возрождавших к жизни на местах прибывшие комбинаты и заводы.3

В производстве были заняты женщины, что повлекло за собой рост детской безнадзорности на Южном Урале, особенно в тех областях, где было сконцентрировано металлургическое производство и тяжелое машиностроение (Челябинская и Чкаловская). Только за 1942 год в Челябинской области было выявлено 8184 беспризорных и 3229 безнадзорных детей, а в Чкаловской области только с 1 по 15 сентября 1942 года изъято 611 беспризорных и 92 безнадзорных ребенка. 4 Поэтому мы решили ограничить территориальные рамки именно Чкаловской и Челябинской областями, в исследование также

2 Подсчитано по ЦДНИОО. Ф. 371. Оп. 7. Д. 347. Л. 1; ГАОО. Ф. Р-1893. Оп. 3. Д. 16. Л. 29; ОГАЧО. Ф. П-288, Оп. 6. Д. 221. Л. 16.

3 Футорянский, Л. И. Оренбуржье - во имя Победы (60 лет разгрома фашистской Германии) / Л.И. Футорянский. - Оренбург, 2004. - С. 29. включена и Курганская область (т.к. в начале войны она входила в состав Челябинской области).

Материалы Башкирской республики нами не рассматривались, так как имеющийся обширный материал может стать объектом специального исследования.

Цель работы: исследовать экономические, правовые и социокультурные аспекты борьбы с беспризорностью и безнадзорностью детей на Южном Урале в годы Великой Отечественной войны.

В соответствии с поставленной целью мы определили задачи исследования:

- проанализировать причины, повлиявшие  на увеличение числа беспризорных  и безнадзорных детей на Южном  Урале; I

- осуществить анализ изменений  в нормативных документах СНК  СССР, постановлений ВКП(б), произошедших в условиях Великой Отечественной войны и затрагивавших интересы детей-сирот, детей, взятых на воспитание или воспитывавшихся в детских учреждениях;

- на основе широкого привлечения  архивных, ранее не вводившихся  в научный оборот источников  рассмотреть и систематизировать  мероприятия, проводившиеся на Южном  Урале в связи с детской  безнадзорностью и беспризорностью;

- рассмотреть вопрос взаимосвязи  детской безнадзорности и беспризорности  с ростом детской преступности;

- выяснить причины побегов детей-сирот  из специальных детских учреждений, что порождало еще одно явление, так называемую «возвратную»  беспризорность.

3 Футорянский, Л.И. Оренбуржье - во имя Победы (60 лет разгрома фашистской Германии) / Л.И. Футорянский. - Оренбург: Издательство ООИПКРО, 2004. - С. 29.

4 ОГАЧО. Ф. П-288. Оп. 3. Д. 462. Л. 69; ЦДНИОО. Ф. 1697. On. 1. Д. 698. Л. 52.

Степень изученности проблемы. Историографический анализ темы проведен на основе хронологического принципа. Также учтена общая изученность проблем народного образования в годы Великой Отечественной войны как наиболее важного смежного вопроса.

Необходимо отметить, что до 80-х годов XX века в историографии доминировало представление о трех периодах: к первому относились военные годы, ко второму - первое послевоенное десятилетие, начало третьего связано с XX съездом КПСС. С середины 80-х годов XX века начинается новый четвертый период.

В дискуссиях 60-80-х годов XX века была высказана мысль об общности литературы военных и послевоенных лет.5 Также обосновывалось дробное деление историографических этапов послевоенных лет - буквально по десятилетиям. Эти же тенденции отразились и в работах начала 90-х годов XX века.6 В. Кулиш разделил всю советскую историографию войны на четыре периода: 1941 - середина 50-х годов; середина 50-х - середина 60-х; середина 60-х - середина 80-х; середина 80-х - 90-е годы XX века. Аналогичной периодизации придерживается и Б.А. Томан.7

Однако, по мнению E.JI. Храмковой, накопительный период историографии народного образования военной поры затянулся до начала 70-х годов XX века. До этого времени не было осуществлено ни одного самостоятельного исследования по вопросам школьной жизни в 1941-1945 гг.: сведения излагались крайне сжато и обобщенно в монографиях, посвященных развитию народного хозяйства или культуры. Крайне скудную информацию об изменениях в сфере средне

5 Беляков, А.П. Историография трудового  подвига советского рабочего  класса в период Великой Отечественной  войны / А.П. Беляков // Некоторые проблемы  истории советского общества (Историография). - М., 1964.— С.203.

6 Томан, Б.А. Великая Отечественная : Известное и неизвестное / Б.А. Томан // Вопросы истории КПСС.-1990 - № 9. - С. 85-93; Савушкин, Л.М. Идеология советского тыла : Проблемы и противоречия. 1941-1945 / Л.М. Савушкин. - Воронеж : Мир, 1990. - С. 16.

7 Кулиш, В. Советская историография  Великой Отечественной войны / В. Кулиш // Россия. XX век. Советская историография. - М. : Просвещение, 1996. - С. 274-315; Томан, Б.А. Новое фундаментальное издание по истории Великой Отечественной войны / Б.А Томан // Новая и новейшая история - 2000 - №6 - С. 4. специального образования в условиях войны можно было встретить в экономических трудах, освещающих работу производства в этот период. Работа ремесленных училищ (РУ), техникумов рассматривалась только как часть мощной структуры трудовых резервов, созданных в 40-х годах XX века. Интересующий нас вопрос о детской безнадзорности и беспризорности долгое время не рассматривался партийными и советскими органами. Приводилась статистика о полном решении этого вопроса уже к началу 1945 года, хотя по архивным документам (о которых, впрочем, стало известно в 1995 году), только в Чкаловской области с 1 января по 1 мая 1945 года изъято с Q улицы 1493 беспризорника и 3640 безнадзорных ребенка. Анализируя историографию советской школы, E.JI. Храмкова утверждает, что не было проведено ни одной крупной дискуссии по проблемам школьной политики в военное время. Десятилетиями не подвергались сомнению и критическому осмыслению такие ключевые вопросы, как финансирование и руководство структурой народного образования. Не анализировались недостатки в системе обучения и воспитания школьников, подготовке учителей (в 1941-1945 годы) и другие вопросы. В течение накопительного периода с 40-х до 70-х XX века школа в условиях Великой Отечественной войны изучалась исключительно с позитивной стороны: историки и педагоги давали высокую оценку деятельности образовательной школы как в годы войны, так и в послевоенный период.9

По данному вопросу в историографии существуют и другие мнения. В частности, Г.К. Павленко считает, что первый историографический этап длился с начала войны по вторую половину 80-х годов и, с точки зрения идеологического и социального заказов, был одинаков. Преобладала во всех публикациях патриотическая тема с

8 ЦДНИОО. Ф. 1697. On. 1. Д. 953. Л. 3.

9 Храмкова, Е.Л. «Война и школа» в отечественной историографии : тезисы докладов межвузовской научной конференции. Проблемы истории Великой отечественной войны 1941-1945 / Е.Л. Храмкова.- Самара : изд-во СПГУ,-Вып.2.- 1996.-С. 16. преимущественным исследованием партийного аспекта. 10 С конца 80-х годов начался второй историографический этап в исследованиях Великой Отечественной войны. Журналисты, публицисты и некоторые ученые мгновенно отреагировали на запросы времени.11

Мы считаем, что доводы этих исследователей обоснованы и применимы к теме нашего исследования. Если учесть также, что достижения народного образования не считались главными показателями экономического роста и превосходства на фронте, поэтому и освещались как второстепенные. В первую очередь, показывались цифры количественного роста (числа школ, детских домов, детских садов и яслей, а также контингента детей в детских домах и детских садах). Анализировалась также численность детей-сирот, привлеченных посредством всеобуча в школы; количество детей, оставшихся без родителей и принятых на воспитание в семьи советских граждан, и пр. Отчасти это происходило потому, что вопрос борьбы с детской беспризорностью и безнадзорностью не мог быть изучен и полно представлен ранее, чем был снят гриф секретности. Изображение сложных, противоречивых, негативных и трагических процессов в жизни детей в детских домах и колониях для несовершеннолетних в годы Великой Отечественной войны не вписывалось в идеологические рамки государственного заказа.

В своей работе мы будем придерживаться традиционного деления историографии на четыре периода, чтобы не умалять достижений исследователей старшего поколения. Каждый период историографии, безусловно, влиял на изменение представлений исследователей на события Великой Отечественной войны.

Накопительный период историографии Великой Отечественной войны начался уже через 16 месяцев после ее начала: по указанию

10 Павленко, Г.К. Юные гвардейцы  тыла. Трудовые резервы Урала - фронту, 1941-1945 / Г.К. Павленко. -Челябинск: Книга, 2004. - С. 3-4.

11 Там же.-С. 5. партии и правительства в Москве была создана специальная комиссия Академии наук СССР по истории Великой Отечественной войны, а в Свердловске - уральский филиал, охвативший своей деятельностью Свердловскую, Чкаловскую, Челябинскую, Молотовскую области, Башкирскую и Удмурскую АССР. В этих областях при обкомах ВКП(б) были образованы областные комиссии по истории Отечественной войны. В Чкаловской области ее возглавлял профессор П. Степанов, старший научный сотрудник уральского филиала по истории Отечественной войны. В газете «Чкаловская коммуна» он писал: «Долг каждого патриота собирать и оберегать документы и материалы Великой Отечественной войны, которые будут бережно передаваться из поколения в поколение».12

Материалы, собранные научными организациями в годы Великой Отечественной войны, дополнялись разножанровыми публикациями военного периода, которые составляли уникальный фактический материал, отраженный в газетно-журнальных публикациях как в изданиях Южного Урала («Чкаловская коммуна», «Красный Курган», «Челябинский рабочий», «Революционный порядок» и пр.), так и в прессе союзного масштаба («Правда», «Учительская газета» и др.). Некоторые статьи были посвящены непосредственно борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью, а также содержали информацию о детских комнатах милиции и их работе, об организации помощи детям фронтовиков, о вопросах приема детей на воспитание в семьи трудящихся.13

Многие вопросы совершенствования процесса обучения и воспитания школьников систематически освещались в педагогических журналах и сборниках.14 В них содержалась оперативная информация, поступавшая непосредственно с места описываемого события. Факты и явления изображались в духе времени. В этом была как сильная,

12 Степанов, П. Долг патриота / П. Степанов // Чкаловская коммуна. - 1942 год. - 12 ноября.

13 Забота о детях большое государственное  дело // Революционный порядок. - 1943 - 30 июня.

14 Константинов, Н.А. Советская школа  в годы Великой Отечественной  войны / Н.А. Константинов // Советская  педагогика. - 1948. -№ 10. - С. 12-15. так и  слабая сторона этих материалов. Живо и эмоционально излагая  проблему, они в то же время  обладали определенной идеологической  направленностью и схематичностью. В этих статьях не было еще  глубокого анализа и научного  обобщения наблюдаемых фактов, явлений, процессов, что делало их во  многом спорными и субъективными.

Первые попытки осветить вклад оренбуржцев в бессмертную Победу были сделаны уже в 1943 году, когда появилась небольшая брошюра К.А. Карпенко «Чкаловцы в боях за Родину». В ней освещались отдельные факты борьбы наших земляков с фашизмом.15 Но первые исторические исследования и информация периодики в силу незавершенности событий не обладали исследовательским характером.

Одновременно собирались источники иного рода: официальные документы, разрабатывавшиеся партийными и государственными органами, наркоматами просвещения союзных и автономных республик, краевыми и областными отделами народного образования. Некото] f\ рые из них были опубликованы в 40-е годы XX века. Они освещали практические проблемы школьного строительства 1941-1945 годов, организацию деятельности детских домов и интернатов для детей-сирот. Материалы по детской беспризорности и безнадзорности, работе приемников-распределителей и колоний НКВД в них отсутствовали, так как эти данные в годы войны шли с грифом «секретно» или «совершенно секретно», поэтому не могли быть освещены и детально исследованы в этот период.

В конце 50-х годов появляются статьи, речи, выступления видных деятелей государственных и партийных органов, а также отде

15 Футорянский, Л.И. Указ. соч. - С. 11.

16 Директивы ВКП (б) и постановления  Советского правительства о народном  образовании. Сборник документов 1917-1947. Приложение к журналу «Советская  педагогика» / сост. Н.И. Болдырев. М.-Л. : АПИ РСФСР, 1947; Народное образование. Основные постановления, приказы, инструкции / под ред. A.M. Данева. М., 1948. лов образования разных уровней.17 В целом, эти работы похожи на рапорты достижений и свершений советской школы в годы войны. Очень скупо, обычно в нескольких словах упоминаются вопросы беспризорности и безнадзорности детей. Например, «общественные организации нашей страны провели огромную работу в области ликвидации неграмотности и малограмотности, в осуществлении всеобщего обучения детей, в ликвидации детской беспризорности в тяжелые годы гражданской войны и безнадзорности во время Великой

1 8

Отечественной войны», - пишет М.М. Дейнеко. В этой фразе видна оценка партии, а именно: беспризорность - это явление только царского времени и периода гражданской войны, следовательно, оно ликвидировано окончательно (еще в 30-е годы XX века), а безнадзорность - это явление, характерное для Великой Отечественной войны, но и с этой проблемой СССР успешно справился (еще до конца войны). Эта установка четко выполнялась не только функционерами, но и исследователями, многократно тиражировалась и повторялась из работы в работу.

Итак, в самом начале накопительного этапа развития историографии господствовали жесткие политические установки, которые предопределили характерные особенности работ 40-50-х годов, а именно: освещение темы в рамках сталинской концепции Советского государства, иллюстративность изложения материала, субъективизм в оценке ряда фактов и явлений, следовательно, узость источнико-вой базы. Все это делало рассмотренные издания преимущественно публицистическими, а данная форма изложения обычно не требует обоснованности выводов, или даже предполагает их отсутствие.