Историческая необходимость и научная возможность тектологии

Разделение одного целого на два отдельных комплекса – частный случай этой схемы. Она применима и ко всем тем случаям, когда обособленные комплексы раньше не были соединены.

Применима ли эта схема ко всем случаям? И не проще ли обойтись без нее, а принять согласно привычному воззрению, что вещи эти слишком различные, чтобы смешаться воедино, а потому отдельны друг от друга? Это решение неудовлетворительно: во-первых, оно чисто словесное и ничего не объясняет: именно вещи наиболее различные в других случаях всего легче смешиваются (химические вещества) и теряют свою отдельность; во-вторых, почему сосуд и вода, налитая в него, - вещи «не смешивающие», на самом деле они смешиваются, но при этом не теряют свою относительную отдельность.

Современная химия принимает, что при всяком соприкосновении различных тел происходят всевозможные реакции между ними, но они происходят с разными скоростями: от «взрывных» реакций до «бесконечно малых», протекающих несколько десятков лет. Ускорить реакцию можно, изменив условия ее протекания, например, температуру.

Все возможные реакции должны происходить также между стеклом сосуда и налитой в него водой, в обычных условиях они совершенно не заметны, но при сильном и продолжительной нагревании, можно обнаружить, что вода растворяет стекло. Существует промежуточная область, где они протекают, где реально разделения обоих комплексов установить нельзя: это область химической связки.

Но если, например, взят сосуд, изготовленный из каменной соли, то его отдельность от воды очень быстро исчезнет, это зависит от активности воды с одной стороны и от сопротивления, оказываемого воде каменной солью с другой.

Получается, что химическая активность тем или иным способом парализованы или нейтрализованы, но это не означает, что они встречаю равное им сопротивление. Где это равенство есть, там граница конъюгационных процессов между двумя комплексами, т.е. даны условия их отдельности.

Также есть «только мыслимая» - в целях познания человек часто прибегает к отдельностям фиктивный, разделяет в свих понятиях и актах мышления то, чего разделить реально не умеет или не может. Например, Землю делят на южное, северное, западное и восточные полушария. Также экватор делит Землю на 2 полушария. Эта операция делается так. Всякое движение по поверхности шара представляют себе прерывающимся, едва оно достигает экватора, а раз оно прерывается даже на один миг, то кинетическая активность нейтрализуется на момент достаточным сопротивлением, т.е. налицо полная дезингрессия, но мыслимая.

Те же соображения применимы к любому фиктивному разграничению в пространстве, например, деления его на километры, сантиметры и проч.

Некоторые временные отдельности могут быть названы «естественными», например, отдельное качание маятника: качание заканчивается на нулевой скорости там, где его движение вполне уничтожается силой тяжести и сопротивлением нити, следовательно, на момент полной дезингрессии.

И наконец, обширный класс фиктивных отдельностей – аналитические абстракции, например, цвет предмета мысленно отвлекается от его формы, пространство, занимаемое телом,  - его материального содержания, категория познания – от опыта, который в них укладывается, «сущность» - от ее «проявлений» и т.п.

Итак, всякий без исключения перерыв в опыте может быть понят как результат дезингрессии непрерывностей.

На схеме отдельностей вновь подтверждается постоянная связь практики и познания. Метод объяснения известного типа фактов или соотношений сводится здесь, как и в других случаях, к способу активного воспроизведения этого типа. В технике, в социальной жизни люди производят отдельности посредством дезингрессий.

Кризисы

Разрыв тектологической границы между двумя комплексами есть вообще начало их конъюгации, момент, с которого они перестают быть тем, чем они были, - тектологическими отдельностями и образуют какую-то новую систему, с дальнейшими преобразованиями, возникновением связок, дезингрессий частичных или полных, - это есть организационный кризис данных комплексов. Кризис первого типа, «кризис С», соединительный.

Образование тектологической границы, создавая из данной системы новые отдельности, также делает ее в организационном смысле не тем, чем она была, это также кризис, только второго типа, «кризис D», разделительный.

Все кризисы, наблюдаемые в жизни и природе, сводятся к этим двум типам, будь то «переворот», революции, катастрофы и проч.

Роль разностей в опыте

Ощущение возникает лишь там, где есть разница напряжений энергии между чувствующим аппаратом и его средой. Объективно что-либо происходит миль там, где существует разница напряжений энергии между смежными комплексами. Таким образом, разница напряжений – необходимое условие всякого опыта физического и психического.

Для современной науки энергия – источник измерений и их количественная мера: активность, воспринимаемая чувственно или принимаемая мысленно, как причина измерения. Что касается ее напряжения (температура, потенциал, уровень тяжести и т.п.) – относительная величина изменений, возможных в зависимости от данного комплекса энергии, например, чем выше температура тела, тем интенсивнее его нагревание окружающей среды.

Легко уловить жизненно-практическое происхождение этой схемы: понятие «энергии» возникло из обобщенного на всю природу представления о работе, понятие же о «напряжении» находится в такой связи с представлением об усилии. Там, где противостоят равные усилия, никакого изменения не происходит, это ни что иное, как тектологическая схема «дезингрессии», а именно полной дезингрессии.

Если равенство напряжений нарушается, то происходит перемещение активностей в направлении от большего напряжения к меньшему. При этом происходят конъюгационые процессы и результаты их могут быть различны: положительные (новые ингрессии) и отрицательные (новые дезингрессии). Иногда может произойти уравновешивание сопротивлений, тогда устанавливается новая область полных  дезингрессий  - новая действительная граница обоих комплексов.

Познавательные значения ингрессии

Без обобщения нет познания, а обобщение основано на ингрессии (обусловленной конъюгацией), следует признать также, что ингрессия дает необходимый базис всякого познания – истинного или ложного.

Известно, каким образом филологи устанавливают генетическую связь слов – в исследовании корней, а первая задача – получить начало и некоторые недостающие звенья цепи, которые могут пополняться гипотетически, но в строгом соответствии выясненных ранее законов превращения слов и звуков. Например, нужно с достоверностью определить достаточное число промежуточных звеньев, чтобы свести слова «земля» и «жена» к общему корню.

Если взять слова «аэроплан», «моноплан», «биплан» и проч., то большинство публики предполагает, что вторая часть слова – «план» - выражает родство этих слов, но это не так. В слове «аэроплан» (буквально – блуждать по воздуху) вторая часть связана с греческим словом – блуждать, в остальных – с латинским – равнина, плоскость. Познавательная ингресия соединяет из с другими и разрывает первоначальную связь, казалось, столь очевидную связь; аэроплан сближается, например, с астрономическим словом «планета», тогда как моноплан с перешедшим в русский язык словом «план», которое означало сначала плоскость, потом чертеж на ней, затем вообще проект и проч.

Таких примеров можно найти гораздо больше, они показывают, что ингрессия - не только метод соединения, но и может быть и методом разъединения.

В математических операциях ингрессией пользуются на каждом шагу. Известна аксиома о  равенстве двух величин, порознь равных третьей.

Математическое равенство величины двух комплексов, например, двух тел не есть непосредственная связь между самими комплексами, это есть связь их познавательных характеристик, связь понятий о них.

Всякая познавательная характеристика бывает лишь частичная и приблизительная, т.к. всякий реальный комплекс, к которому она относится, бесконечно сложен для познания своей конкретности. Если бы они были абсолютно точны, то никогда не получилось бы самой идеи количественного равенство. Так, экономисту, имеющему в виду выяснить размеры производительных сил страны, достаточно знать число жителей большого города в круглых тысячах, пренебрегая даже сотнями. Но предположим, что комплекс подвергся изменению: в город прислали несколько чиновников с семьями, примерно 50 человек, т.е. к прежним равным частям прибавили неравные, но счет идет на тысячи, поэтому наша «связка» - равенство двух величин, образованная из тысяч, то равенство останется. Это случай, выражаемый важнейшим положением анализа бесконечно малых: если к двум равным величинам прибавить неравные, но бесконечно малые по отношению к ним, то равенство не нарушится. Если эти бесконечно малые действительные изменения будут накапливаться, то это может привести к изменением, которые способны нарушить равенство.

В численных равенствах возможна познавательная ингрессия понятий и там, где между реальными комплексами такой связи нет, где даже установить ее не мыслимо: два комплекса бывают в каком-либо отношении «равны», несмотря на полную отдельность. Это общая черта познания. Познание – всеорганизующая функция.

Социальная и мировая ингрессия

В обычном представлении о социальной связи людей ее первую предпосылку составляет их взаимное понимание. Между членами общества существуют разные отношения родства, дружбы, общих интересов и проч., но здесь признается частный, а не общесоциальный характер. Например, наблюдая два человека, заведомо объединенных какими-либо интересами, иногда можно прийти к выводу, что «эти люди не одного общества», т.е. они не созданы для полного взаимного понимания. Т.е. один из них аристократ, другой – финансист. Они оказывают друг другу поддержку в разных делах, помогают друг другу, поддерживают дружеские отношения, но они все равно « не одного общества», тогда как другой финансист, будучи врагом и конкурентом нашего, будет являться человеком одного круга с финансистом, они способны полнее и точнее понять друг друга.

Сущность этого взаимного понимания в общем языке и той сумме понятий, которая им выражается, в том, что называют общей культурой, или идеологией.

Современное общество состоит из классов и социальных групп, во многом резко враждебных друг другу; но поскольку они говорят одним языком, поскольку у них есть общие для всех них понятия, постольку эти классы и группы одного общества. С обыденной точки зрения связкой в социальной ингрессии служит общность идеологических элементов.

Начало идеологии лежит в происхождении речи; его согласно теории Людвига Нуаре следует искать в сфере коллективного труда людей.

Совместная борьба за жизнь сплотила людей в стадные родовые группы раньше, чем их единение приобрело идеологические формы. Зародышем этих форма явились трудовые крики, они служили естественными и понятными для всех членов общины. Их понятность вытекала из коллективного характера самого труда. Эти крики были «первичными корнями», началом речи, а затем мышления и идеологии.  Как мы видим,  ингрессии общих идеологических элементов развилась  из ингрессии труда: усилий, направленных на достижение общей цели. В координации усилий лежат объективный жизненный смысл и назначение всякой идеологии.

Трудовая ингрессии сознаваемая или не осознаваемая предполагает общность среды, против которой и направлены усилия людей. Без этого условия не могло бы возникнуть идеологической связи.

Но следует считать общую среду ингерссивной связкой между людьми? Поскольку дело идет о социальной организации людей, постольку среда есть именно то, что этой организации противопоставляется, следовательно связкой ингрессии быть не может.

Однако универсальная тенденция труда в техническом процессе заключается в том, что вокруг организации людей и в соответствии с ее потребностями он создает организацию вещей – организует природу для человека.

Область практической организации вещей всегда ограничена, но  возрастает с расширением и развитием техники. Производной от нее является познавательная организация, но не самих вещей, а их символов – понятий.

Мировая ингрессия в современной науке выражается как принцип непрерывности.

Между всякими двумя комплексами вселенной, при достаточной исследовании устанавливаются промежуточные звенья, вводящие их в одну цепь ингрессии.

В Механизм регулирующий

Консервативный подбор

Все что возникает, имеет свою судьбу. Ее первое выражение сводится в дилемме: сохранение или уничтожение.

Закономерное сохранение или уничтожение – это есть первая схема универсального регулирующего механизма. Обозначим его отбор и подбор. Причем для тектологии различий между естественным и искусственным процессом нет.

Понятие подбора универсально: организационная наука должна применять его ко всем и всяким комплексам, их системам и связям. Иллюстрации этой всеобщности:

В стране происходит изменение климата: он становится холоднее. Из животных или растений, там обитающих, одни в состоянии его перенести, а другие погибают. В результате – организация жизни на данной территории регулирована новыми условиями.

Город подвергся пожару. Погибают преимущественно здания деревянные, сохраняются каменные. Тот же город, но там произошло землетрясения – многоэтажные и кирпичные постройки рассыпаются, одноэтажные и деревянные выдерживают.

Если человек попадает в тяжелую обстановку, то из числа новых переживаний преимущественно удерживаются и закрепляются в его психике, а из прежних преимущественно всплывают в его сознании те, которые имеют мрачный, тягостный характер, соответствующий новой обстановке: подбор психических комплексов со стороны внешней среды.

Тектологическая схема подбора отличается от «естественного подбора» биологов одним необходимым упрощением или сокращением. Биологический подбор предполагает размножение вместе с наследственностью; общеорганизационная схема включить этого не может, потому что размножение – специальная черта живых организмов. Тектология берез из частных наук исходные пункты для  своих построений, но всегда при этом вынуждена изменять заимствованные понятия, приспособляя их к универсальности своих задач.

Универсальность же схемы такова, что она применима ко всякому комплексу, это в сущности определенная точка зрения, с которой можно подходить к любому факту.

Человечество действует методом подбора на каждом шагу: люди полуосознанно выполняли «искусственный подбор» домашних животных и культурных растений, вырабатывая наиболее подходящие для себя формы.