Элементы мифореставрации в современной рок-поэтике

4-й ведущий. Если правда, что после смерти поэта его душа превращается в звезду, значит, сейчас где-то высоко над нами сияет новая звезда. Звезда Виктора Цоя. Когда-нибудь её обязательно откроют.

2-й ведущий. А пока что, проходя мимо стены Памяти, я тихо говорю: «Спасибо, Виктор, за этих юношей и девушек.  Ты поделился с ними своим светлом. И я верю, что они не изменят своему Солнцу, они постараются быть похожими на твои песни».

(Звучит фонограмма последнего  куплета песни «Звезда по имени  Солнце».)

3-й ведущий. В этом зале сегодня собрались те, для кого Виктор Цой и его песни – событие. Не всегда легко словами высказать благодарность кому-то, особенно если этот человек уже «пошёл по лестнице, что ведёт вверх». Но иногда это просто необходимо, особенно для тех, кто остался, так как надо уметь помнить, уметь быть благодарным, так как в этом умении наиболее полно проявляется человечность.

Я обращаюсь к каждому из вас с вопросом: «Что для вас значит Виктор Цой?» Можно пропеть, рассказать какую-то историю, поспорить, а пока вы

 

– 110 –

готовитесь к беседе, послушайте несколько выдержек из сочинений на тему «Моя встреча с прекрасным». 

4-й ведущий. «Может, кому-нибудь будет казаться удивительным, но моя встреча с прекрасным – это встреча с творчеством певца Виктора Цоя. Это человек, который всегда вызывал у меня уважение, даже немного любви. Человек, который открыл нам свою душу, помог нам разобраться в своих чувствах, в жизни. Но под словом «нам» я понимаю небольшое количество людей, потому что не всем дано понять Виктора. Много людей старшего возраста не уважают его, не понимают его песен. Ну и пусть, зато для меня его песни и сам Цой – это чудесное и даже святое».

2-й ведущий. «Его творчество – путь к победе и независимости, и в этом он весь – поэт, музыкант, исполнитель. Его нет с нами уже давно, но его песни живут, а с ними живёт и Цой».   

3-й ведущий. «Тот, кто хоть немного знаком с его биографией, кто хоть раз был на его концерте, видел его, а может и разговаривал, тот понял, что это на самом деле человек замечательный. В его биографии не найдёшь ничего особенного: это обыкновенный, простой парень. Но у Виктора было нечто необычное в своём характере, он как-то особо чувствовал жизнь:

Покажи мне людей, уверенных в завтрашнем дне.

Нарисуй мне портреты погибших на этом пути.

Покажи мне того, кто выжил один из полка,

Но кто-то должен стать дверью,

А кто-то замком, а кто-то ключом от замка.

У Виктора были и свои особенные  взгляды на вещи – всем этим очень привлекал, но только тех, кто имел с ним общее, тех, кто понимал его. Недаром его называли «Звезда по имени Солнце». Его песни на первый взгляд очень простые, но содержание и смысл их дано понять не всем. Цой писал про жизнь, жизнь такую, какой она есть на самом деле:

А жизнь только слово,

Есть лишь любовь и есть смерть».

4-й ведущий. «Слушая песни Цоя, думаю, что это необычный человек. Когда он поёт, глаза его всегда подняты к звёздам. Виктор очень любил ночь, может потому, что ночью звёздный зов всегда громче:

Ну а я всегда любил ночь,

И это моё дело – любить ночь.

И это моё дело – уйти в тень…»

2-й ведущий. «Виктор Цой был тем человеком, который будто зашёл сюда ненадолго, покинул свои песни и ушёл от нас. Звёзды позвали его к себе:

Я никому не хочу ставить ногу на грудь.

Я хотел бы остаться с тобой,

Просто остаться с тобой.

Но высокая в небе звезда зовёт меня в путь…»

(Происходит беседа, обмен  мыслями, воспоминаниями.)

 

– 111 –

3-й ведущий. (завершая беседу). Говорить про Цоя можно много, как и про его песни, но понять то, что Виктора уже нет с нами, – невозможно. И этому свидетели те надписи на стенах: «Виктор! Мы с тобой!», «Не верю! Вернись!», «Цой – бог. Цой с нами!», «Цой будет жить!».

Читая их, всегда хочется плакать, но это прекрасно, потому что Цой разбудил в наших душах нечто особое, заставил смотреть на всё по-другому.

Память про Виктора, его песни мы пронесём через всю жизнь и всегда будем благодарны судьбе за то,что дала нам, что подарила встречу с прекрасным. Но нам в этом смысле повезло: берём пластинку, кассету ли диск – и снова он, Виктор Цой:

Эй, а кто будет петь,

Если все будут спать?

Смерть стоит того, чтобы жить,

А любовь стоит того, чтобы ждать…

(Звучит фонограмма.) [48; с. 63 – 72] 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

– 112 –

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Рок-поэзия давно и прочно вошла в длинный ряд маргинальных жанров русской литературы – наравне с детективом, фантастикой, любовным романом, анекдотом. Неясно до конца, что же послужило причиной этого – или неприятие власти, или то, что рок-поэзия преимущественно обсуждалась только на страницах молодежных журналов и газет, или то, что существовала достаточное время во внетекстовом пространстве (на магнитофонных записях).

Но даже сейчас, когда ситуация  изменилась, стали появляться книги стихов рок-поэзии, и, как следствие, статьи, дающие не только информацию о группах, но и попытку анализа специфики явления, серьезный разговор об особом статусе рок-поэзии в отечественной культуре находится в стадии постановки проблемы.

Однако, следует отметить, что появилась  и новая  тенденция – русский рок стал переходить в интерактивное «существование». Выпускаются  многочисленные лазерные диски, дающие полное представление о той или иной группе именно как о феномене определенной культуры. На них пользователь может найти не только все (или почти все) песни группы, но и многое другое – фотографии, видеофрагменты, статьи, интервью («Наутилиус Помпилиус» («Погружение»), ДДТ        («Виртуалия ДДТ», «ДДТ. 1982-1996»), и т.д.).

 Рок-авторы по-своему рецептируют фольклорную и классическую литературную традицию, воплощая в текстах сложное, далеко не однозначное отношение к культурному наследию прошлого. Исследовательская практика последних лет показывает: применение к анализу рок-текстов таких литературоведческих понятий, как интертекстуальность, неомифологизм, карнавализация, гротеск, постмодернизм и пр., в целом ряде случаев позволяет более глубоко и полно понять, адекватно интерпретировать и конкретные рок-тексты, и сам феномен русского рока.

В ходе нашего научного исследования мы пришли к следующим выводам:

1. Художественное мышление родственно мифологическому, генетически возникает из последнего и включает элементы, необходимые для реализации личной установки автора в произведениях художественной литературы. Литература имеет сходство с мифом с точки зрения всех своих традиций и качественных характеристик (познавательной, эстетической, аксиологической, мировоззренческой и др.). Художественная литература – одна из центральных подсистем культуры и, благодаря её мифологическому ядру, выступает как форма самосознания и национального мировосприятия народа.

2. Мифореставрация как один из  приёмов анализа художественного текста включает в себя:

– создание мифологического подтекста;

– реализацию мифологической установки героя (лирического);

– проявление мифомотивов в общей структуре произведения;

– 113 –

– моделирование мифологической проекции в структуре художественного текста. 

3. Мифопоэтика – это тот уровень, через который закономерно проходит каждая литература. Поскольку мир огромен, но един в разных своих проявлениях, постольку может быть описан с помощью достаточно ограниченного числа образов – мифологем, которые представляют собой сущностные характеристики мира и универсальные закономерности – стихий. С их помощью может быть создана картина Вселенной.

4. Рок-поэзия осуществляет тесную связь с мифологией с помощью приёмов мифореставрации. Общая мифологическая установка лирического героя – апокалипсическая,поэтому совокупный портрет поколения построен на антиномии «я» / «мы», «моё поколение» / «они». Разрешение конфликта рассматривается через триединую философскую концепцию «Пути – Движения – Войны» между Небом и Землёй, Добром и Злом, Светом и Тьмой. Значение нравственно-философских символов приобретает мифологемы Дома, Любви, Дружбы. Образ исторического времени в рок-текстах мыслится не как культурно- исторический контекст, но как категория объективная и независимая, основной источник драматических коллизий, определяющих сущность и характер человеческого бытия.

5. Рок-поэзия как жанр в русской культуре определилась в 70-е годы ХХ века и стала предметом острых дискуссий в среде учёных-литературоведов. Сегодня только намечаются возможные пути изучения этого феномена в историческом и теоретическом аспектах. К историческим можно отнести проблемы,    связанные    с     определением    жанровых   признаков рок-поэзии.

К теоретическим – определение автономных границ жанра (обособленность рок-поэзии от поп-музыки и шоу), изучение способов её восприятия и бытования. 

6. Рок-поэзия как вербальный компонент рока сформировалась в 70-е годы ХХ века в рамках начавшейся складываться рок-эстетики. Отказываясь от англоязычных традиций, русская рок-поэзия усвоила опыт поэтов-бардов и выделила три поэтические школы: Московскую, Ленинградскую, Сибирскую.

Каждая из школ имела свои яркие признаки, проявлявшиеся в поэтических текстах:

– московская «ветвь» – абстрактная образность, рафинированный литературный словарь, герой-романтик «шатобриановского типа», мотив разочарований, тема путешествий-странствий, интерес к нравственно-философской проблематике;

– ленинградская «ветвь» – обилие поэтических штампов, слэнговых форм, жаргонизмов, англицизмов; основная идея – отмежевание от окружающего мира, создание субкультуры, построенной на антитезе «я» и «мы», бунтарский пафос;

 

– 114 –

– сибирская «ветвь» – мифологизация текстов христианских и языческих образов, использование фольклорных мотивов.

7. Неомифологическая традиция как отражение культурно-мифологических контаминаций и воспроизведение сюжетов в художественных текстах повлияла на развитие современной рок-поэзии, получив иронический, пародийный характер. Ярким признаком неомифологизма в рок-поэзии является использование мифологических тем, мотивов, мифологем и антиномий. Христианские темы и мотивы в художественных текстах поддаются идентификации, приобретая фантасмагорический характер; языческие образы как универсумы перерастают в архетипы.

8. Доминантой песенного стиха русской рок-поэзии следует признать переходные от силлабо-тоники к чистой тонике формы, генетически восходящие, в основном, к иноязычной традиции. Но в отличие от истории русской поэзии, где они представлены в уже устоявшейся традиционной 3-4-иктной модификации, песенные дольники и тактовики  лишены урегулированности по длине стихового ряда и ритмическим вариациям.

Атонализм рок-поэзии проявляется и на уровне каталектики – вариации используемых автором метров не отличаются разнообразием: преобладают формы со сплошными мужскими окончаниями  (48%) и чередованием мужских и  женских (43%). На долю других форм каталектики остается около 9%    от

числа текстов. Возникающий при этом монотонизм компенсируется частыми нарушениями коррелирующих стихов: отсюда расподобление рифменного созвучия по местоположению ударения (разноударная рифма), по составу рифмокомпонентов (разносоставная рифма), по сложности (составная рифма). Интересно, что глубина рифменного созвучия (количество опорных звуков влево от ударного гласного) невелика в сравнении с литературным стихом, что

можно объяснить не только указанными феноменами, но и, очевидно, избыточной аллитерационностью и синтаксической упорядоченностью большинства рок-текстов.

9. Изучение рок-поэзии на уроках литературы, факультативах и других внеклассных мероприятиях будет способствовать пробуждению и развитию познавательно-творческой активности школьников, поможет сформировать литературные способности учащихся и их эстетический вкус. 

 

 

 

 

 

 

 

 

      

 

 

– 115 –

ЛИТЕРАТУРА

 

1. Александрович Н. Ф. Внеклассная работа по русскому языку. – 3-е изд., перераб. и доп. – Мн.: Нар. асвета, 1982. – 160 с.
2. Асов А. И. Велесова книга. // www.paganism.ru\vlesbook.htm
3. Асов А. И. О смерти и погребении. // www.paganism.ru\a-burial.htm
4. Асов А. И. Русские веды. //  www.paganism.ru\rus-veda.htm
5. Ауэрбах Л. Д. Музыкальное воспитание школьников // Учить видеть прекрасное: Сборник статей / под ред. Г. К. Королевич, З. М. Клецкой. – Мн.: Нар. асвета, 1968. – С. 22 – 28.
6. Беларуская міфалогія: Дапаможнік / Усклад. У. А. Васілевіч. – Мн.: Універсітэцкае,   2002. – 208 с.
7. Буслаев Ф. И. Избранное. – М.: Знание, 1984. – 850 с.
8. Бушина Е. И. Воспитание интереса к литературе на внеклассных занятиях // Поиск новых путей: из опыта работы / Сост. С. Н. Громцева. – М.: Просвещение, 1990. – С. 148 – 163.
9. Ванюшева Н. Урок-лаборатория // Лит-ра (прил. к газете                      «1 сентября»). – 2005. –  №2. –  С. 6 – 10.
10. Велецкая Н. Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. – М.: Наука, 1978. –  156 с.
11. Всемирная энциклопедия: Религия / Гл. ред. М. В. Адамчик и др. – Мн.: Изд-во «Современный литератор», 2003. – 832 с.
12. Герцик А. В. Дидактический материал по русской литературе: Пособие для учителей. – Мн.: Изд-во «НМЦентр», 2000. – 224 с.
13. Гісторыя Беларусі: У 6 т. – Т. 1. Старажытная Беларусь: Ад першапачатковага засялення да сярэдзіны ХІІІ ст. / Рэдкал. М. Касцюк і інш. – Мн.: Экаперспектыва, 2000. – 351 с.
14. Гребенникова Н. С. Зарубежная литература. ХХ век: Учеб. пособие. – М.: ВЛАДОС, 1999. – 128 с.
15. Григорян А. С. Крематорий: клубника со льдом. Песни. – М.: Изд-во «ЭКСМО-Пресс», 2002. – 336 с.
16. Громов А. Н., Кузин О. С. Неформалы: кто есть кто? – М.: Мысль, 1990. – 269 с.
17. Доманский Ю. В. Русская рок-поэзия: проблемы и пути изучения // Русская рок-поэзия: текст и контекст: Сб. науч. трудов / Твер. гос. ун-т; Редкол.: Ю. В. Доманский и др. Тверь: В 2-х ч. Ч. 1. – Тверь: ТвГУ,    1999. – С. 14 – 25.
18. Достай С.А. Рок-текст как средство перевыражения национального менталитета // Русская рок-поэзия: текст и контекст: Сб. науч. трудов / Твер. гос. ун-т; Редкол.: Доманский и др. Тверь: В 2-х ч. Ч. 2. – Тверь: ТвГУ, 2001. – С. 70 – 75.
19. Достоеский Ф. М. Идиот – Мн.: Беларусь, 1981. – 624 с.
20. Достоевский Ф. М. Преступление и наказание – Мн.: Беларусь, 1976. – 544 с.