Субстанциализм - первая научная картина власти природы

 В 1998 году вышла вторая  версия субстанциализма (9, 10), в которой были уточнены теоретические средства всеобщего субстанциализма, развиты теоретические средства методологии и теории познания и на их основе даны решения всех главных проблем общественного устройства и развития. Она была представлена различным научным, государственным и политическим организациям с предложениями принять содержащиеся в ней научные решения актуальных вопросов общественного устройства к освоению и практическому применению. Она была представлена также ряду средств массовой информации, с предложениями начать в них систематическое освещение имеющихся научных решений и хода их освоения. Все предложения остались практически без внимания, хотя некоторые сдвиги все же произошли. Был получен ряд заключений по представленным материалам, проведена одна публикация в газете, предоставлена возможность выступить на конференции с докладом. К сожалению, этого оказалось слишком мало для того, чтобы наука и общество серьезно восприняли новые научные решения, и приняли активное участие в их признании, освоении, применении и дальнейшем развитии.

Как минимум, наука должна была рассмотреть и признать первую картину власти природы и все полученные с ее помощью теоретические решения актуальных проблем науки и общества, а затем продолжить их развитие и практическое приложение во всех дисциплинах науки. Ведь впервые в истории науки было сформулированы понятие и теоретические средства власти природы, которые подтвердили гениальную догадку Гераклита и опровергли все попытки отрицания всеобщего значения его Логоса и сведения его к классу закономерностей изменения и взаимопревращения вещей.

Из определения власти природы  видно, что изменения и взаимопревращения вещей происходят по законам, составляющим обязательные условия существования явлений, а не по особым всеобщим законам изменения и взаимопревращения вещей, придуманным, например, Гегелем в виде трех законов диалектики, которые оказываются по существу не законами, а всего лишь иным названием процессов, которые были известны уже Гераклиту. Названием, придуманным ради философского мудрствования, а не ради открытия объективных законов, позволяющих, как это возможно с помощью теоретических средств субстанциализма, человеку себе во благо управлять процессами изменения и взаимопревращения вещей.

Позиция Гегеля оказалась не просто бесполезной, но и вредной для науки, ибо она увела ее внимание от главного содержания оснований изменения и взаимопревращения вещей, которое было уже известно в античном периоде науке Аристотелю, которое он неплохо представил в своем ироническом замечании по поводу всеобщей изменчивости вещей, объявленной Гераклитом и принятой некоторыми его последователями как основание того, “что относительно изменяющегося нет ничего истинного”, и доведенного Кратилом до крайнего значения.

Кратил “упрекал Гераклита за его слова, что нельзя войти в одну и ту же реку дважды, ибо сам он полагал, что этого нельзя сделать и единожды” (12, т.1, c.137).

 Аристотелю было ясно, что главное состоит не во всеобщей изменчивости вещей, а в обязательных условиях сохранения вещей. Он первый сформулировал три таких условия, вошедших в науку под названием законов логики Аристотеля, которые сохранили свое значение с точки зрения объективного понимания содержания понятия субстанции и вошли в объективный субстанциализм или в первую картину власти природы, как неотъемлемые элементы ее теоретических средств.

Позиция Гегеля в понимании оснований  изменения и взаимопревращения  вещей принесла огромный вред научному познанию. Она стала одним из источников теории Маркса и одним из главных источников его теоретических ошибок в понимании оснований общественного развития.

 

Увы, наука оставила без должного внимания объективный субстанциализм. Она не стала его ни признавать, ни развивать, ни предлагать обществу для практического применения. Она его просто отвергла как безделицу, сославшись на высокое научное положение экспертов и организаций, которые они представляют. Подтверждая тем самым, что у нее просто нет и не может быть объективных аргументов, а свою позицию она заняла с целями, далекими от научных интересов.

 

Завершив на этом краткий экскурс  в историю рассматриваемого предмета, можно теперь перейти к раскрытию картины власти природы, представив ее в отличие от предыдущих работ в концентрированном и развитом виде и решив на ее основе  еще более убедительно поставленные выше вопросы о существовании и значении власти природы. Что позволит лучше и легче понять содержание власти природы и необходимости ее быстрейшего сознательного освоения.

 

 

Нет ничего ни столь далекого,

                                                                                                                чего нельзя было бы достичь,

                                                                                                                  ни столь сокровенного,

                                                                                                                чего нельзя было бы открыть

                                                                                              Р.Декарт (13).

 

 

СУБСТАНЦИАЛИЗМ

 

Что такое субстанциализм? В качестве ответа на этот вопрос рассмотрим кратко ряд главных теоретических средств субстанциализма, начиная с его определения, которые были разработаны в ряде моих работ, а также в ходе  разработки рассматриваемой темы.

Субстанциализм (8) есть учение о природе и ее явлениях, принимающее в качестве своей главной научной основы некоторое первоначало, названное субстанцией, без которого явление не существует. При этом явление понимается как то, что является нам через органы чувств и мышления.

Субстанция является не просто условием существования явления, а условием существования данного конкретного исследуемого явления, позволяющим сначала отличить его от других явлений, а затем и познать его.

Субстанция является обязательным условием существования каждого  явления. Явления, не имеющие субстанцию, не существуют. Их невозможно ни выделить среди других явлений, ни познать.

Существование субстанции и ее определение вытекают из существования многообразия явлений, возможности их различения по имеющемуся в них первоначалу, и их исчезновению после исчезновения их первоначала.

Знание субстанции не является знанием  всего явления. Оно составляет обязательную основу для познания всего явления, обязательность которой состоит в том, что для познания всего явления нужно искать в нем не что угодно, а только то, с помощью чего реализуется субстанция данного явления.

Субстанция и условия ее реализации являются обязательными условиями существования явления, отличающимися своей субординацией, в которой первая занимает высшую ступень.

Условия реализации субстанции явления  сами являются явлениями определенного  вида, подчиненными исходному явлению или явлению в целом. Поэтому они также должны рассматриваться как субстанции, но отличные от субстанции, которая с их помощью реализуется. Отличие это не в том, что у них будет другое определение субстанции, а в субординации их субстанции по отношению к субстанции явления. В итоге любое явление может быть, и притом никак иначе, представлено с помощью субстанций, находящихся в определенной иерархии.

Субстанции, с помощью которых реализуется субстанция явления, были названы частными субстанциями явления, а сама субстанция явления по отношению к ним получила  еще название высшей субстанции явления.

Частные субстанции явления делятся  на внутренние и внешние. Первые принадлежат самому явлению, вторые окружающей его среде.

Частные субстанции могут быть существенными  и несущественными, подобно существенным и несущественным признакам явления. То есть без существенных частных субстанций субстанция явления невозможна, без несущественных частных субстанций субстанция явления возможна.

Частные субстанции могут иметь  ряд уровней субординации, в зависимости от их уровня иерархии к высшей субстанции явления.

Иерархия субстанций имеет направление  не только вглубь явления, но и вверх, поскольку иерархия субстанций определяется той ролью, которую они выполняют в отношении подчинения друг к другу.

Вверху она представлена всеобщей субстанцией, без которой не существует никакое явление, и общей субстанцией, без которой не существует ряд явлений.

Иерархия субстанций вверху ограничена всеобщей субстанцией, в глубину она не имеет ограничений.

Одна и та же субстанция, за исключением всеобщей, всегда одновременно выполняет роль высшей субстанции в одном явлении и роль частной субстанции 1, 2, 3 и т.д. уровня субординации в одном или нескольких других явлениях, в которые входит первое.

Все субстанции явлений являются частными субстанциями всеобщей субстанции.

Субстанция и частная субстанция явления являются существенными  частными субстанциями всеобщей субстанции, поскольку без них не существует никакое явление.

Закон единства. У всякого явления может быть только одна высшая субстанция.

Закон определения понятия  явления. Для определения понятия любого явления необходимо и достаточно назвать содержание его высшей субстанции.

Закон тождества. Всякое явление тождественно самому себе пока сохраняется его субстанция.

Закон исключенного третьего. Субстанция всякого явления может либо быть, либо не быть.

Закон противоречия. Субстанция всякого явления не может одновременно быть или не быть. Закон этот может быть исключен, поскольку его содержание предусмотрено в законе исключенного третьего.

Закон сущности. Сущность всякого явления определяется совокупностью всех составляющих его субстанций, взятых в субстанциальной субординации к высшей субстанции явления.

Определения всех субстанций вместе с их существенными свойствами составляют обязательные условия существования всех явлений, и поэтому являются властью природы, определяющей все, что касается любого из них, включая и саму власть: возникновения, существования, устройства, развития, исчезновения, познания и т.д. Они составляют фундаментальные теоретические средства субстанциализма.

 

Закон достаточного основания. Власть природы является единственным и достаточным основанием для возникновения, устройства, существования, изменения, разрушения, познания и т.д. любого явления. Власть природы не имеет альтернативы, поскольку только она является условием существования любого явления.

 

Обязательные условия существования  явления или власть природы не нуждаются в доказательстве их собственной  объективности, ибо они сами являются условиями объективности своего собственного существования, существования любых явлений. Они сами являются теоретическими критериями объективности, объективности того, что нужно искать в познании явлений и что и почему будет объективной истиной в результате такого направленного познания. Критерием их отыскания в явлении служит их обязательность для его существования. После их отыскания они становятся теоретическими критериями истины, критериями объективного познания явления или решения любых задач.

Благодаря обязательности своих теоретических средств, субстанциализм является объективным и не нуждается ни в каких других доказательствах своей объективности.

То есть в самом явлении природы  есть объективные критерии объективности  его существования и его познания, которые не нуждаются в определениях объективности типа: соответствие предмету познания, независимость от сознания человека и общества, практика как критерий истины и любых других определениях.

Ни один из известных критериев  объективности никогда не был таковым. Роль их всегда состояла не в том, чтобы быть критериями истины, а в том, чтобы обнаружить нарушения критериев истины, которыми могут быть только теоретические средства субстанциализма или власть природы и ничто больше и которые до их открытия могли восприниматься только подсознательно. Например, практика может обнаружить такое нарушение, но она, пока не было субстанциализма, не могла объяснить, что было нарушено, чтобы исправить ошибку. И конечно она не может заменить критерий объективности истины, заключенный в субстанциализме, как не может она заменить таблицу умножения, являющуюся критерием истины в арифметических отношениях, при обнаружении арифметических ошибок.

Истина субстанциальна. Субстанциализм или власть природы является критерием истины.

Всякое знание субстанциально, то есть оно содержит субстанцию и частные субстанции независимо от его объективности или ошибочности.

Объективным знанием является знание, в котором соблюдены требования теоретических средств субстанциализма.

Ошибочным знанием является знание, в котором нарушены требования теоретических средств субстанциализма.

Приведенные выше теоретические средства субстанциализма являются его исходными  средствами и критериями истины. Получены они путем раскрытия свойств понятия субстанции, Они не исчерпывают субстанциализма, поскольку процесс раскрытия свойств субстанции не закончен. Продолжим этот процесс, переходя к раскрытию свойств всеобщей субстанции. Он пополнит субстанциализм новыми теоретическими средствами, но опять-таки не завершит его, даже в решении самых общих вопросов, ограниченных исследованием существенных свойств всеобщей субстанции. Ведь становление объективного субстанциализма имеет весьма короткую историю, не перевалившую еще даже за половину века, и делается эта история силами всего лишь одного человека.

Возможная неполнота субстанциализма  не означает, что критерии истины также окажутся неполными. Если окажется, что всеобщие теоретические средства субстанциализма являются недостаточными, то процесс исследования может быть продолжен на имеющейся уже основе и методологии и недостающие средства будут добыты в той мере, в какой это необходимо. Что касается исследования свойств конкретных субстанций, не входящих в число существенных свойств всеобщей субстанции, то процесс этот в принципе не может быть закончен, так как этот процесс представляет изучение с помощью всеобщих средств субстанциализма свойств конкретных явлений, относящихся к области специальных видов субстанциализма. А это изучение не может завершиться для всех явлений никогда, как не может завершиться применение таблицы умножения к решению всех арифметических задач. Завершив решение одной задачи, мы будем переходить к решению других задач по мере их появления.