В последние годы законодательство России существенно обновилось, увеличилось количественно, сориентировалось на рыночные отношения, но в целом все же остается, по крайней мере, проблемным и несовершенным. Оно носит в основном переходный характер и в связи с этим страдает такими недугами, как хаотичность, спонтанность. Огромную и изменчивую совокупность юридических норм приходится постоянно корректировать, приводить в соответствие с новыми реалиями, подгонять под международные стандарты.

С другой стороны, в практической жизни постоянно возникают такие ситуации, которые сразу подпадают под действие ряда норм и порождают нежелательные юридические дилеммы и альтернативы. Различные нормы как бы вступают друг с другом в борьбу, пересекаясь в одной точке правового пространства и «претендуя» на регулирование одних и тех же отношений. Коллизия может выражаться также в виде правового тупика, когда нет предусмотренного законом выхода из создавшейся ситуации.

Чтобы устранить коллизию, требуются высокий профессионализм правотолкуюшего и правоприменяющего лица, точный анализ обстоятельств ситуации, выбор единственно возможного или, по крайней мере, наиболее целесообразного варианта решения. Это, как правило, сложная аналитическая задача. В огромном, правореализационном процессе такие противоречия встречаются постоянно. До сих пор действует множество устаревших, но формально не отмененных норм.

Разумеется, противоречия можно снять (и они снимаются) путем издания новых, так называемых коллизионных норм. По выражению Ю.А. Тихомирова¹, это - нормы- «арбитры», они составляют своего рода коллизионное право. В литературе автор убедительно обосновывает необходимость выделения такой отрасли как самостоятельной. Думается, с этим следует согласиться, поскольку условия для формирования коллизионного права действительно назрели - имеются как свой предмет (специфическая область общественных отношений), так и метод правового регулирования, т.е. два необходимых критерия (основания) для выделения любой отрасли права.

В Конституции РФ (п. «п» ст.71) говорится о том, что к ведению Российской Федерации относится «федеральное коллизионное право».

О коллизионном праве упоминается также в Федеративном договоре. Оно и призвано развязывать наиболее тугие узлы противоречий, особенно в региональных отношениях. Однако применение коллизионных норм, т.е. непрерывное законодательное вмешательство во все спорные случаи, попросту невозможно. Поэтому приходится искать и использовать другие пути.

Когда на один и тот же случай приходится два, три и более противоречащих друг другу актов, то исполнитель как бы получает легальную возможность (предлог, зацепку) не исполнять ни одного. Принимаются взаимоисключающие акты, которые как бы нейтрализуют друг друга. Многие подзаконные акты зачастую становятся «надзаконными». Поэтому предупреждение, локализация этих аномалий или их устранение является важнейшей задачей юридической науки и практики.

От коллизий правовых норм следует отличать их конкуренцию, когда не противоречащие друг другу две, три и более норм регулируют один и тот же круг родственных общественных отношений, только с разной степенью конкретизации, детализации, объема и т.д. Это, как правило, нормы разной юридической силы, исходящие от неравнозначных правотворческих органов. В таких случаях нормы действительно как бы конкурируют между собой и в принципе это нормально. Негативным и нежелательным явлением выступают именно коллизии, когда сталкиваются друг с другом взаимоисключающие предписания.

Противоречия существуют не только между отдельными отраслями права, но даже между конкретными нормами внутри одного закона. Противоречивость законодательства все больше затрудняет реализацию принятых законов. Она служит также питательной средой для злоупотреблений и коррупции в системе государственной власти.

Коллизионность российского законодательства усугубляется еще и тем, что в стране одновременно действуют законы СССР, РСФСР, РФ. В том же правовом пространстве вращаются указы Президента, правительственные постановления и бесчисленное множество ведомственных и региональных актов.

Абсолютно совершенного, идеального законодательства нигде в мире нет. Право каждой страны неизбежно содержит в себе определенные коллизии, пробелы, противоречия, но у нас все это приобрело невероятные формы, поскольку Россия проходит этап сложнейших социально-экономических преобразований и общественные отношения находятся в состоянии нестабильности, хаоса. Юридические нормы не успевают их своевременно оформлять, закреплять, регулировать. Еще только ставится вопрос о создании российского общегосударственного Свода законов.

Юридические коллизии не только многочисленны, но и крайне разнообразны по своему содержанию, характеру, остроте, иерархии, социальной направленности, отраслевой принадлежности, политизированности, формам выражения и способам разрешения².

Прежде всего, юридические коллизии можно подразделить на шесть родовых групп:

коллизии между нормативными актами или отдельными правовыми нормами;
коллизии в правотворчестве (бессистемность, дублирование, издание взаимоисключающих актов);
коллизии в правоприменении (разнобой в практике реализации одних и тех же предписаний, несогласованность управленческих действий);
коллизии полномочий и статусов государственных органов, должностных лиц, других властных структур и образований;
коллизии целей (когда в нормативных актах разных уровней или разных органов закладываются противоречащие друг другу, а иногда и взаимоисключающие целевые установки);
коллизии между национальным и международным правом.

По конкретному содержанию различают следующие возможные виды коллизий (противоречий):

между положениями вступившего в силу для Российской Федерации международного договора и национального права (например, между содержащимися в международных соглашениях по вопросам налогообложения и в российском налоговом праве);
между нормами федеральных законов и актов субъектов РФ;
между нормами, содержащимися в актах различного уровня (например, в федеральном законе и указе Президента РФ);
между ранее действующей нормой и нормой, принятой позднее, которые содержатся в актах одного уровня (например, при вступлении в силу нового закона без отмены ранее действующего аналогичного закона);
между нормами частного и публичного права (например, между нормами ГК РФ и нормами Бюджетного кодекса РФ или ФЗ «Об исполнительном производстве»);
между нормами актов организаций, не находящихся в подчинении друг у друга (например, Министерства РФ по налогам и сборам и Центрального банка РФ);
между общими и специальными нормами (например, между нормами ГК РФ и нормами ФЗ «О банках и банковской деятельности» или между нормами ГК РФ, относящимися к различным институтам);
между общими принципами - идеями и нормами права, закрепляющими иные принципы права, либо представительно - обязывающими нормами.

В последнее время особую остроту приобрели противоречия между законами и указами (законотворчеством и «указотворчеством»). По данному вопросу идут жаркие общественные и научные дискуссии. Так сложилось, что страна управляется сегодня главным образом указами и распоряжениями Президента. По мнению Ю.А. Тихомирова, мы столкнулись с ситуацией, «когда «указанное право» явно вышло на передний край и в известной мере приостановило действие ряда конституционных положений». Верховенство же закона - важнейший признак правового государства. Тем более верховенство Основного Закона³.

В основе многих юридических коллизий лежат политические коллизии (нарушение принципа разделения властей, выход различных госорганов за пределы своих полномочий, взаимное их вторжение в компетенцию друг друга, амбиции и соперничество лидеров, война компроматов, и т.д.). В таких условиях принимается множество противоречивых и не согласованных друг с другом актов. Ведь юридический конфликт - это «активное противостояние сторон, вызванное полярностью их интересов или разным отношением к ценностям и нормам общественной жизни»⁴.

Конечно, законодатель очень часто запаздывают с принятием тех или иных законов, в то время как обстоятельства требуют оперативного реагирования. Поэтому вопрос этот в действительности непростой. Тем не менее, в целом указанную практику оправдать нельзя. Недостаточная мобильность - свойство всех парламентов, однако это не дает оснований для подмены их традиционных функций.

Примером противоречий статусов и полномочий может служить деятельность президентской администрации и ее подразделений. Данная структура была создана самим Президентом и действует она на основании подписанного им же Положения. Законодательной основы не имеет. В печати, литературе, депутатском корпусе не раз обращалось внимание на то, что администрация главы государства из сугубо вспомогательной службы, какой она должна быть на деле превратилась в некий надправительственный орган с властными полномочиями.

Фактически она взяла на себя значительную часть функций Президента и стала играть самостоятельную роль. Государственная Дума по этому поводу даже обращалась в Конституционный суд.

Определенные противоречия возникают и в связи с различными концепциями правопонимания, которые имеют место в современной российской юридической науке. Эти коллизии носят не только теоретический, но и практический характер, непосредственно отражаются на состоянии законности и правопорядка в стране, эффективности механизма правового регулирования.

Обращает на себя внимание то, что в последние годы «коллизия правопонимания» стала трансформироваться в коллизию правосознания общества, в правовые установки и действия граждан, должностных лиц, политических деятелей. «Неписаное право», надзаконные «демократические ценности», «общие принципы» открывают широкий простор для свободного усмотрения, как властей, так и всех иных участников общественных отношений, субъектов рынка, криминальных элементов, политических элит и т.д.»⁵ Это значит, что теоретические коллизии не менее опасны, чем практические, ибо правоприменение прямо и непосредственно зависит от правопонимания.⁶

В некоторых случаях обычно из справедливых гуманных соображений может использоваться обратная сила закона, то есть, распространение действия нормативно-правового акта на факты и порожденные ими последствия, которые возникли до вступления его в юридическую силу:

Действие во времени — это наиболее значимый параметр с практической точки зрения действия нормативно-правовых актов. Слишком быстрое введение крупного и сложного нормативно-правового акта в действие может вызвать затруднение в деятельности органов государства, поставить в невыгодное положение тех или иных субъектов. В научных исследованиях поднимаются самые разные проблемы временных пределов действия нормативно-правовых актов. Например, известный административист — профессор Бахрах, считает, что само понятие действия во времени следует заменить более сложным, более точным определением — действие нормы права во времени, поскольку один документ может содержать предписания с различными временными параметрами.

· Нормативно-правовой акт может иметь обратную силу в случае прямого указания на это самого законодателя.

· Обратную силу имеют нормативно-правовые акты, смягчающие или отменяющие юридическую ответственность за совершенное правонарушение.

По степени завершенности наступивших в соответствии с прежним нормативно-правовым актом правовых последствий различают:

1. Простую обратную силу.

Простая обратная сила нормативно-правового акта пересмотра завершенных юридических последствий не предполагает. Например, при простой обратной силе нового наследственного закона его нормы распространяются на все открывшиеся, но еще не принятые наследства. Если же предать наследственному закону ревизионную обратную силу, то на его основе должны быть пересмотрены дела по наследствам, которые уже приняты наследниками. То есть, по существу изменены отношения собственности. Таким образом, при ревизионной обратной силе происходит известное вторжение нового нормативного акта в уже сложившиеся и полностью урегулированные правоотношения.

2. Ревизионную обратную силу.

При ревизионной обратной силе действие нормативно-правового акта распространяется на факты, по которым юридические последствия уже наступили, и происходит пересмотр этих юридических последствий.

¹ Тихомиров Ю.А. Коллизионное право: учебное и научно-практическое пособие. М.: 2001. – С. 50

² Тихомиров Ю.А. Коллизионное право: учебное и научно-практическое пособие. М.: 2001. – С. 61-65.

³ Тихомиров Ю.А. Коллизионное право: учебное и научно-практическое пособие. М.: 2001. – С. 68-70.

⁴ Кудрявцев В.Н. Международное частное право. М.: 2000. С. 47-50.

⁵ На аналогичных позициях стоят также Кудрявцев В.Н., Тихомиров Ю.А., Н.И. Матузов и др.

⁶ Лапаева В. Осечка Конституционного суда.// Независимая газета. – 1999. – 3 февраля.