Цитация в газетном тексте

Выбор экстралингвистических факторов в качестве критерия типологизации текстов позволил нам выделить из имеющегося множества текстов интересующую нас область коммуникации - сферу массово-информационного дискурса. Именно сфера общения послужила исходным классифицирующим принципом для установления высшей типологической единицы в моделируемой нами системе. При обсуждении уровней и единиц типологизации мы придерживаемся методологической процедуры от “целого” к “части”.

Следующими типологическими единицами в пределах массово-информационного дискурса, имеющими более низкий типологический статус, являются микросистемы или разновидности массово-информационного дискурса - тексты газеты, радио, телевидения. В основе выделения этих разновидностей лежит конкретизация общей социальной задачи, выполняемой массово-информационным дискурсом [Гвенцадзе 1986:76]. Изменение социальной целеустановки сужает диапазон действия коммуникативно-прагматических факторов, на совокупности которых базируется анализируемая дискурсивная система. Вследствие отмеченных изменений разновидности массово-информационного дискурса, с одной стороны, сохраняют общие черты, присущие объединяющей их макросистеме, а, с другой стороны, обнаруживают специфические инвариантные текстообразующие признаки, характеризующие их как определенные текстовые микросистемы.

Дробление массово-информационного дискурса на более мелкие текстовые целые и возникающие при этом различия являются предметом особого обсуждения. Заметим лишь, что подобные различия проявляются прежде всего в изменении канала передачи информации и видовой представленности адресата. Транслирование информации посредством текста газеты осуществляется по визуальному каналу, а объектом воздействия здесь является читатель. Радиоинформация активизирует аудиоканал, где роль читателя, соответственно, заменяется ролью слушателя. При телевизионном общении наблюдается сочленение аудио- и видеосистем передачи информации, а адресат одновременно выступает в роли и слушателя, и зрителя [Почепцов 1987]. Смена трансляционных каналов несколько видоизменяет процесс восприятия и, следовательно, информационные характеристики текста в каждом конкретном случае.

Мы не будем обсуждать все расхождения между разновидностями массово-информационного дискурса. Предмет нашего исследования более узок. Нам необходимо установить возможные жанры многообразных текстов, образующих единый текст газеты. Для реализации поставленной цели мы используем схему структурирования системы дискурса, предложенную В.И. Карасиком. Модель типологической уровневой организации дискурса выглядит следующим образом: тип дискурса ® формат (разновидность) дискурса ® жанровый канон [Карасик 1998:192]. Применив данную опорную модель к области нашего исследования и конкретно к тексту газеты, мы получаем возможность выстроить схематичный срез структуризации массово-информационного дискурса (см. Схему 1 в Приложении). Следует заметить, что вне сферы нашего исследования остаются тексты телевидения и радио. Мы ограничиваем рамки нашей работы текстом газеты. По этой причине тексты телевидения и радио, а так же некоторые тексты прессы не включены в данную схему.

Приведенная схема требует подробного рассмотрения и обоснования. В специальной литературе нередко содержатся замечания по поводу необходимости и возможности применения положительного опыта функциональной стилистики при решении проблемы создания таксономии текстов. Многими лингвистами сделаны попытки соотнести функциональный стиль и жанр как социолингвистический феномен с текстом. К.А. Долинин считает функциональные стили обобщенными речевыми жанрами, т.е. речевыми нормами построения широких классов текстов, в которых отражены обобщенные социальные роли. Способность выбрать текст, соответствующий ситуации общения, заложена в коммуникативной компетенции говорящего [Долинин 1978]. При этом коммуникативная компетенция понимается как “способность построения, понимания и правильного использования типов текстов, обусловленная владением нормами речевого поведения в конкретном языковом коллективе и умением учитывать специфику конкретной речевой ситуации” [Гвенцадзе 1986:7].

Как видно из схемы, третья, более конкретная ступень в структуре массово-информационного дискурса представлена жанровым каноном текста. А низший ярус макросистемы дискурса образуют микросистемы, именуемые жанрами. Рассмотрение вопросов дифференциации текстов неизбежно приводит к изучению жанра, так как жанр представляет собой сложный феномен, втягивающий и интегрирующий в зоне своего функционирования некоторый массив текстов. Не случайно существуют образцы изучения жанра с разных точек зрения - как одного из уровней иерархии стилистической системы, как явления, зависящего от содержания текста, как некоторого количества текстов определенной коммуникативной направленности и т.д.

В качестве основных критериев классификации жанров рассматриваются когнитивные, стилистические, тематические, коммуникативно-целевые и другие параметры. Например, в рамках когнитивной парадигмы жанр рассматривается В.В. Ученовой, которая определяет его как “относительно устойчивую систему средств воспроизведения освоенной познанием действительности” [Ученова 1971:95]. Стилистический критерий кладет в основу дифференциации жанров М.Н. Кожина. Понятие “жанр” включается ею в трехступенчатую систему, внутри которой каждый функциональный стиль охватывает несколько подстилей; каждый подстиль включает некоторый набор жанров [Кожина 1985:72].

Универсальная теория речевых жанров создана М.М. Бахтиным, который рассматривал явление жанра в контексте всего многообразия речевой деятельности человека. Отмечая при истолковании жанра его наиболее характерные признаки (тематические, композиционные, стилистические), М.М. Бахтин на первое место выдвигал признак тематический [Бахтин 1979:237-242].

Множественность точек зрения на явление жанра и отсутствие однозначного толкования этого понятия связаны с динамикой жанрового развития: детерминированностью жанра “контекстом ситуации” и “контекстом культуры” [Halliday 1973:49], тенденцией к диффузии жанров. Мы понимаем жанр как специфическую динамичную модель структурно-композиционной и языковой организации некоторой коммуникативной разновидности текстов, сформированную экстралингвистическими факторами коммуникации. Конкретные речевые произведения оказываются тесно связанными с прагматикой сферы и ситуации общения, выступающими экстралингвистическими регуляторами речевого поведения коммуникантов.

Роль жанров в социально-речевой интеракции членов языкового коллектива, их тесная связь с текстом неоднократно акцентировалась многими исследователями. Как указывают Т.Е. Акишина и П.В. Хазов, “тексты не существуют вне жанров, а число жанров исчислимо” [Акишинина, Хазов 1982:84]. Мы соотносим наше исследование непосредственно с теми концепциями, в которых отождествляются понятия “жанр” и “текст” и в дальнейшем оперируем этими терминами как взаимозаменяемыми. По мнению М.А. Гвенцадзе, “каждый речевой жанр репрезентируется конкретным текстом и, наоборот, каждый конкретный текст - это в то же время тот или иной жанр” [Гвенцадзе 1986:80].

Речевые жанры характеризуются сочетанием “ядерных”, стереотипных признаков, маркирующих их отнесённость к определенной разновидности и типу дискурса, и признаков, специфичных конкретно для каждого отдельного текста. Таким образом, всякий низший, более ограниченный уровень иерархии дискурса имеет в основании элементы более высокого ранга, которые по-своему комбинируются и дополняются новыми элементами. В этом отношении показательно замечание П.Хартмана о существовании в тексте конституэнтов двух видов - текстообразующих и текстоформирующих. Если первые “с каждым текстом задаются как текст”, то вторые “составляют особенность данного текста” [Проблемы теории текста 1978: 174-175]. Наличие стереотипных текстообразующих признаков облегчает идентификацию жанра говорящим. Навыки же формирования и опознавания того или иного жанра развиваются в процессе социализации личности.

При дифференциации газетных жанров мы обратились к опыту теории публицистики. Несмотря на существующие различия в имеющихся исследовательских классификациях газетных материалов большинство исследователей (В.В. Ученова 1971, В.Д. Пельт 1984, М.П. Брандес 1990) выделяют три канонизированные жанровые группы (информационную, аналитическую, художественно - публицистическую) с последующим делением их на отдельные жанры (см. Схему 1). Кроме того, некоторые исследователи включают в отдельную межвидовую группу жанры, являющиеся объектами интенсивного изучения в настоящее время. Образующие данную группу жанры газетных объявлений, рекламы, писем в редакцию, составляя неотъемлемую часть жанровой системы текста газеты, удерживаются в пределах этой системы, на наш взгляд, лишь общностью реализуемой функции. Мы опираемся на указанную классификацию и рассматриваем обозначенные жанровые группы в качестве наиболее обобщенных и типизированных моделей коммуникативно-смысловой, прагматической и конструктивной схемы строения газетных текстов.

Многочисленность и многоаспектность жанров газеты обусловлена, на наш взгляд, стратификацией глобальной коммуникативной интенции - оказания речевого воздействия посредствам информирования - на ряд частных микроинтенций. Взаимодействие речевой суперзадачи и сопутствующих микрозадач построено на отношениях включения или наложения. Получив воплощение в тексте, доминирующая коммуникативная интенция определяет функциональную направленность речевого общения. Функция воздействия, обязательно присутствующая в эксплицитном или имплицитном виде в каждом жанре, проявляется через дополнительные функции (соответствующие частным микроинтенциям), число и набор комбинаций которых варьируются от жанра к жанру. Чем выше функциональная вариативность жанра, тем менее регламентированным оказываются его форма и содержание.

Функциональная нагрузка жанра специфицирует не только внешнюю форму организации языкового материала, но и внутреннюю динамику содержательной стороны. Любой отдельно взятый газетный жанр характеризуется своей структурой, объемом, степенью сложности, особенностями функционирования и связями с другими видами текстов. Глубокое и системное изучение существующих в газете жанров требует подробного описания структурно-семантического и прагматического аспектов, позволяющих воссоздать более полную картину анализируемого объекта.

Многие исследователи в поисках универсальных норм построения текстов различной структурно-семантической и прагматической направленности вырабатывают свой исследовательский аппарат. Нам представляется целесообразным обратиться к концепции В.Е. Чернявской. По мнению исследователя, основой изучения разносторонних характеристик некоторого типа текстов или категории текстуальности может стать понятие макроструктуры. “Макроструктура, - по словам В.Е. Чернявской, - это конвенциональная структурная схема текстового построения данного класса текстов, его структурный остов, который состоит из иерархически расположенных, но подвижных в своих границах, содержательно и функционально инвариантных элементов, обеспечивающих смысловое развитие его темы” [Чернявская 1996:21].

В нашей работе предлагается схема аналитического описания структуры газетных текстов. Мы ограничиваемся исследованием общей модели организации указанного текста или макроструктуры с последующим приложением полученных результатов к микросистемам изучаемого текста - газетным жанрам. Теоретический термин “макроструктура” позволяет, на наш взгляд, сблизить объяснение содержания и формы газетного текста. Другими словами, мы допускаем, что газетные тексты строятся по конвенциональной композиционной схеме, которая организует тематические единицы текстового уровня.

Совокупность инвариантных компонентов макроструктуры газетного текста реализуется посредством многочисленных вариантов в системе жанров. Следовательно, при выделении жанров приоритет должен отдаваться не наличию некоторых элементов, а особенностям их сочетания. Возникающие вариации структурно-содержательных элементов являются результатом влияния определенных коммуникативных микроинтенций, складывающихся в высшую коммуникативную интенцию. Таким образом, коммуникативная интенция является тем основным текстообразующим фактором, который определяет формально-структурный и содержательно-смысловой объем газетных жанров.

Выполнение внеречевой задачи, представляющей “осознанные, намеренно воздействующие устремления адресанта” [Наер 1981:107], осуществляется по выработанному коммуникативному плану. Под коммуникативным планом мы понимаем утвержденную замыслом адресанта логическую схему компоновки структурно-содержательных частей будущего текста.

Структура газетного текста носит гетерогенный характер. Определенный набор речевых форм (базовых или вторичных) и их возможные комбинации выполняют функцию внутрисистемных жанровообразующих факторов, которые обеспечивают тематическое структурирование отдельно взятого газетного текста. Под влиянием поступательного воплощения в тексте речевого замысла адресанта речевые формы интегрируются в более крупные единицы коммуникативно обусловленной структуризации газетного текста - функционально-тематические блоки (термин В.Е. Чернявской). Функционально-тематический блок является единицей движения темы. Объединяя несколько речевых форм или совпадая по объему с одной речевой формой, он реализует отдельную подтему или субподтему. Каждый функционально-тематический блок можно представить как определённую систему, состоящую из ядерной и переферийной части. В этом случае “ядро” функционально-тематического блока оказывается сформированным доминирующей речевой формой (отражающей доминирующую функцию данной содержательной части текста) и зависимыми факультативными функционально-смысловыми структурами. Учёт типичных для газетных текстов речевых форм, а так же наблюдения за их возможными сочетаниями позволили нам выделить основные виды функционально-тематических блоков газетных текстов: 1) информативный; 2) информативно-оценочный; 3) информативно-аргументативный; 4) аргументативно-оценочный.

Установленные разновидности функционально-тематических блоков группируются в пределах газетных текстов не стихийно, а в соответствии с требованиями определенного жанра. Несмотря на отсутствие жестких конвенциональных правил построения того или иного газетного жанра их структура всё же не является авторской. Свобода авторских “экспериментов” со структурными модификациями газетных жанров ограничена, на наш взгляд, с точки зрения процесса, который Н.Д. Арутюнова назвала “нарушением коммуникативных прав адресата” [Арутюнова 1981:366]. Речь идет о подаче информации в максимально доступной для восприятия адресата форме в сочетании с определённой стратегией воздействия. Форма подачи информации, как известно, предполагает соблюдение ряда проверенных практикой функционирования текстов массовой информации структурно-композиционных и языковых правил построения и оформления газетных жанров.