Современные этнополитические конфликты

Ассиметричные этнополитические конфликты: проблема научного анализа

Этнополитические конфликты, по справедливому замечанию В.А. Тишкова стали одним из глобальных вызовов современности. По подсчетам  директора Института мира в Осло Дэна Смита, за период с 1990 по 1999 г. в 80 странах  мира зарегистрировано 118 вооруженных  конфликтов. Их них лишь 10 являлись межгосударственными войнами, а  остальные представляли ту или иную форму внутриполитической войны34[34].

До конца 80-х гг. наиболее распространенной формой насильственного  конфликта в мире был симметричный конфликт, проявлявшийся в форме  межгосударственных войн или региональных конфликтов, за которыми скрывалось противостояние двух сверхдержав. В современном  мире все, все чаще вооруженные конфликты  являются ассиметричными, то есть вооруженное  противостояние разворачивается не между суверенными государствами, а между государством и частью политизированных, вооруженных групп, военными, террористическими организациями.

В результате этих конфликтов, жертвами чаще всего становится гражданское  население, не угодное лишь своей  этнической или конфессиональной принадлежностью. В ходе Первой мировой войны жертвы среди гражданского населения составляли 5%, в ходе Второй мировой – 50%, а в 90-е гг. доля гражданского населения среди жертв ассиметричных внутригосударственных конфликтов составила минимум 80 %35[35].

Появление ассиметричных  конфликтов связано с возрождением этничности возникшей в конце 1980-х - начале 1990-х гг. и длящейся до сих  пор и обострением столкновений между различными этническими группами. Этому процессу способствует глобализация и регионализация в экономике, политике, культуре, информационных коммуникациях. Рассматривая этнополитические процессы последних десятилетий, можно констатировать, что основной результат влияния глобализации и регионализации на сферу межэтнических отношений состоит в значительном росте возможностей этнических движений и элит, участвующих в этнополитических конфликтах. Этот рост возможностей способствует превращению националистических движений в транснациональные сетевые организации, способные решать свои задачи вне досягаемости правительств, благодаря трансграничному перемещению капитала, трудовых ресурсов, интенсивной миграции этнических групп в мире, благоприятствованию их деятельности со стороны заинтересованных стран. В этих условиях государство оказывается неспособным к эффективной борьбе с подобными этнополитическими движениями, руководство и ресурсы воспроизводства которых находятся вне зоны компетенции правительства и сферы государственного суверенитета. Сами этнополитические конфликты, как отмечает Н.П. Медведев, начинают затягиваться на десятилетия, сепаратистские и иные экстремистские этнические организации не чувствуют себя вынужденными идти на соглашение с правительством и превращают борьбу с государством в самоценную деятельность, «этническое предпринимательство»36[36].

В условиях глобализации и  регионализации решение вопроса  о выборе оптимальной формы обеспечивающей как права этнических меньшинств, так и территориальную целостность  государств и поддержания этнополитической стабильности из политических форм статуса  субъекта федерации и федеративного  государственного устройства, статуса  автономии и децентрализованного  государства, межэтнического разделения власти, приобретает еще большую  остроту и сложность.

Способность поддерживать этнополитическую стабильность в стране на условиях соблюдения прав этнических групп и  государственной целостности в  настоящее время рассматривается  в рамках противоположных подходов сторонников федерализма и различных вариантов унитарной государственности.

По мнению сторонников  федерализма, данная форма разрешения этнополитических столкновений призвана, прежде всего, предотвратить установление различных форм диктатуры, в том числе и этнического большинства, содействовать развитию процессов демократизации на уровне субъектов федерации и этнотерриториальных сообществ. С точки зрения А.А. Захарова, федеративное устройство «удивительно плохо согласуется с авторитарными методами управления», «демократия и федерализм повсеместно укрепляют и стимулируют друг друга». Предполагающий наличие как минимум двух уровней власти, скрепленных не столько вертикальными, сколько горизонтальными связями, федерализм создает условия для децентрализации власти, обеспечивая ее полицентризм и, тем самым, устойчивое развитие демократии и либеральных ценностей»37[37].

В то же время федерализм как правовая система нуждается  в подкреплении в виде развитой демократической  культуры и зрелого гражданского общества. В тех странах, где «традиции  гражданственности слабы, демократические  институты не работают, а государству  принадлежит безусловный приоритет  над индивидом», федералистская модель «вырождается в фарс»38[38].

Сторонники федерализма  рассматривают его как следствие  процесса глобализации, размывающего монополию государства на власть и продуцирующего этнополитические столкновения. С точки зрения С. М. Шахрая, оптимальным решением этнических проблем является федерализм, который  дает государству множество эффективных  инструментов управления, требует плюрализма, демократизации общественной жизни, сохранения многообразия культур и регионов; в отличие от унификации и централизации, вектор которых направлен в конечном итоге на сокращение разнообразия, федерализм «при правильном употреблении»  дает любому государству заметно  большую внутреннюю энергетику, потенциал саморазвития, а, следовательно шанс на исторический успех»39[39].

Сторонники федерализма  полагают также, что федерализм и  глобализация везде дополняют и усиливают друг друга, то есть, федералистские методы принятия решений наиболее подходят для мира, в котором все взаимосвязано и взаимозависимо, в то время как нынешняя мировая динамика повсеместно порождает и поощряет федеративные практики и институты. Способствуя распространению и внедрению экономических, правовых и культурных стандартов, глобализация провоцирует ответную реакцию в виде все большего акцента на культурной и этнической самобытности и национальной независимости, что, в свою очередь, стимулирует сепаратистские настроения внутри федераций, особенно тех, которые выстроены по национально-территориальному принципу. Тем не менее, федералисты надеются, что в ходе глобализации «культурное начало» будет «доминировать над началом этническим». Применительно к западным федерациям это означает, что входящие в них национальные образования стремятся сформировать объединяющую их федерацию на основе культурной общности, перекрывающей центробежные тенденции этнического сепаратизма.

Судьба «незападных» федераций, чьи национальные культуры не впитали в себя демократические ценности, в контексте глобализации находится под вопросом. Как справедливо замечает А.А. Захаров, в таких ситуациях формой разрешения этнополитических, конфликтов могла бы стать конфедеративная модель государственного устройства. «Одна из черт глобализации заключается как раз в том, что давление, которому она подвергает федеративные государства, способствует их превращению в конфедерации. Конфедеративная модель требует умения вести переговоры - а это, со своей стороны, помогает адаптации в культуру демократических ценностей»40[40].

Унитаристы считают, что положение о том, что демократия может успешно развиваться и осуществляться только на уровне регионов и местном уровне, мало обоснованно. Так Т. Гурр полагает, что гораздо проще обеспечить защиту прав и свобод граждан, этнических меньшинств в унитарном государстве, поскольку в федерациях региональные элиты могут создавать препятствия не только импульсам по демократизации, идущим из государственного центра, но и оказывать давление на сами этнические и иные движения, выступающие за расширение или обеспечение специфических прав различных этнических групп41[41].

По их мнению, с точки  зрения управления, федеративная система  громоздка и неэффективна, свойственные ей споры о разграничении предметов  ведения, функций и полномочий объективно становятся фактором, тормозящим осуществление  политических, административно-территориальных  и социально-экономических преобразований. Различие эффективности политических курсов правительств отдельных регионов приводит к неравномерному социально-экономическому развитию различных частей одной  страны. Более того, в федеративных системах, особенно находящихся в  стадии становления, могут возникать  противоречия между этническим большинством и этнической группой, узурпировавшей власть в рамках легитимных демократических  процедур, например, в фазе постконфликтного урегулирования соответствующего этнополитического конфликта.

Также унитаристы, отмечают, что без учета и использования неформальных факторов единства страны, коренящихся в политической культуре общества, партийной системе, внешней среды, системы государственного управления, утверждения о способности федерализма разрешить конфликты и обеспечить этнополитическую стабильность малоубедительны.

История свидетельствует, что  федерации редко служат средством  разрешения национальных проблем, они  скорее - один из способов разделения власти между регионами и центром; субъекты федерации обычно выделялись не по этно-территориальному, а по физико-географическому признаку. Распад Советского Союза, Чехословакии, Югославии, созданных как смешанные федерации, подтверждает это положение. Исключения составляют случаи канадской провинции Квебек, выделенной по этническому признаку, Бельгии с ее территориальными, этническими и лингвистическими сообществами; Индии, имеющей в своем составе штаты, образованные по этническому признаку.

Приверженцами федералистского  подхода для поддержания этнополитической стабильности выделяются следующие  факторы:

- наличие гражданского  общества;

- постепенное превращение  государства в разновидность  гражданских ассоциаций;

- структурная децентрализация  власти;

- отсутствие доминирующего  субъекта, угрожающего полномочиям  остальных субъектов; 

- наличие у населения  федерации относительно близкой  политической культуры, невраждебной  федерализму;

- общественное согласие  как базис создания федеративных  структур;

- использование системы  соглашений для поиска баланса  между сотрудничеством и конкуренцией  центрального правительства и федерированных единиц.

Оппоненты федералистского  подхода отмечают, что при принятии этих требований федерация в современном  мире практически невозможна, если только она чудом не уцелела в некоторых европейских странах42[42].

Анализ научной литературы43[43] показывает, что тезис о том, что само по себе федеративное устройство и предоставление регионам статуса субъектов федерации не обеспечивает устойчивости создаваемых таким образом федераций в долгосрочном плане. Статус субъекта федерации и федерализация страны служат в основном целям урегулирования этнополитических конфликтов, при этом в дальнейшем, без интеграционных мер, вероятны в лучшем случае появление тенденций конфедерализации отношений государственного центра и этнического региона, в худшем случае - дезинтеграция страны.

В настоящее время принцип  разделения государственной власти между этническими группами рассматривается некоторыми исследователями в качестве политической формы, дополняющей принципы федерализма в государственно-территориальном устройстве страны. В федерациях это комплекс мер этнического федерализма, иначе называемой федерацией народов. В унитарных государствах это система представительства интересов этнических групп и квотирования в распределении ответственных постов в органах государственной власти и в системе государственной службы.

Эффективность системы разделения власти между этническими группами в стране или регионе определяется тем, что они предполагают самоуправление этнических общин, нацеленность на утверждение общих ценностей демократии, верховенства закона и уважение прав человека.

Р.Г. Абдулатипов рассматривает межэтническое разделение власти в стране как форму обеспечения равенства и равномерного распределения ресурсов власти между всеми этносами. Федерализм, по мнению этого исследователя, есть принцип властного оформления на разных уровнях воли народа, демократические механизмы согласования этноинтересов. Этнонациональные общности в рамках этнофедерализма могут выступать в качестве одного из основных «балансиров» в поддержании равновесия и стабильности в обществе, в разветвленных структурах управления. Только достижение взаимопонимания и договоренностей об общих «правилах игры», признание специфики условий жизнедеятельности и приоритетности учета «самобытности» каждой общности, возможное в рамках этнического федерализма, позволяет управлять многонациональным государством44[44].

В.А. Тишков, считает, что этнический федерализм служит формой поддержания этнополитической стабильности за счет замещения чисто территориально обусловленных элементов федерализма, обеспечения многоэтничного разнообразия данной территории или страны в целом. Исторически этнический федерализм соединяет вместе федерализм и многоэтничность, способствует снятию межэтнической напряженности и выступает в качестве регулятора этнического конфликта45[45].

Критики межэтнического разделения власти, полагают, что устойчивость подобных систем определяется приблизительным  численным равенством групп, наличием «неранжированных систем», где существуют параллельные и относительно автономные этнические группы, в противном случае, при отсутствии этих условий более крупные этнические группы будут иметь возможность получения господствующих позиций в полиэтничной стране или регионе. С точки зрения Д. Горовица, существующие примеры использования систем межэтнического разделения власти в основном неудачны, что обусловлено нежеланием доминирующего этнического большинства делить власть с другими группами, искусственного сохранения этнических квот на уровнях, не соответствующих новым демографическим, экономическим и иным реалиям в стране или регионе, провал ожиданий этнических групп на взаимность уступок в той или иной сфере, представляющейся для них важной46[46].