Лекции по "Философии"

Мы помним, что Аристотель отталкивался от принципа Парменида тождества бытия и мышления. Но несуществование небытия он доказывает исходя из основного закона бытия и мышления, о том, что невозможно, чтобы одна и та же вещь и существовала и не существовала, и поэтому сказав, что небытие существует, мы впадаем в противоречие. Поэтому небытие не существует. Однако Аристотель не согласен с Парменидом в том, что небытие нельзя помыслить. Небытие можно помыслить, и Аристотель проводит различие между связкой "есть", что небытие есть в мышлении, и онтологическим положением "есть", т.е. "существовать". Небытие не существует, но небытие как предикат нашего мышления вполне может существовать. Но онтологически небытие для Аристотеля не существует.

Понятно, что Аристотель открыл действительно основной закон мышления. Невозможно от него отказаться. Даже если вы от него отказываетесь, вы тем самым признаете его истинность, ибо утверждаете, что невозможно быть истинными одновременно и аристотелевскому, и неаристотелевскому положениям.

Учение о четырех причинах

Продолжим наше знакомство с философией Аристотеля. Сегодняшняя лекция будет посвящена одной теме: "Учение Аристотеля о 4-х причинах".

Через эту всеобъемлющую тему я попытаюсь рассмотреть и другие вопросы философии Аристотеля: учение о сущности, о возможности и действительности, его отношение к платоновской теории идей и другие вопросы. Это учение является основным потому, что оно является всеобъемлющим. Это и есть содержание и сущность всей философии Аристотеля, потому что все остальные вопросы оказываются включенными в это учение.

Назову эти 4 причины, а потом попытаемся последовательно посмотреть, как сам Аристотель подходит к своему учению. Аристотель называет четыре причины всего существующего:

1. Сущностная причина (или сущность вещи);

2. Материальная причина (или материя);

3. Деятельная причина (движущая);

4. Целевая причина.

Первую книгу "Метафизики" Аристотель начинает с исследования этого вопроса. Объяснив в первых двух главах, каков предмет философии и чем она занимается, в 3-ей главе он пишет: "Совершенно очевидно, что необходимо приобрести знания о первых причинах: ведь мы говорим, что тогда знаем в каждом отдельном случае, когда полагаем, что нам известна первая причина. А о причинах говорится в четырех значениях: одной такой причиной мы считаем сущность, или суть бытия вещи (ведь каждое "почему" сводится в конечном счете к определению вещи...); другой причиной мы считаем материю.., третьей — то, откуда начало движения, четвертой — причину, противолежащую последней, а именно "то, ради чего", или благо". И далее Аристотель строит свое изложение так, как стало принято строить философские трактаты в последующие времена, а именно Аристотель излагает свое учение историко-философски, показывая, каким способом отвечали философы на этот поставленный вопрос до него. При этом он делает возможно, ту же подмену, которую делает уважающий себя философ, а именно считает, что открыл самое главное, открыл истину в последней инстанции и показывает, что вся философия до него стремилась отвечать на эти же вопросы, а сам Аристотель эти вопросы решил.

Он указывает в этом своем историческом экскурсе, что все философы искали, пытались ответить на вопрос о конечной природе всего сущего и каждого предмета, каждой вещи. И все философы до Аристотеля не знали, что таковых причин должно быть четыре.

Первым поставил этот вопрос Фалес и другие философы милетской школы. Они, правда, ошибочно полагали, что причина существует одна — материальная. Таковой причиной каждый полагал свое: воду, огонь, воздух, землю. Лишь позднее философы стали понимать, что не может материя быть причиной существующего, что материя есть начало, лишенное движения. Поэтому должно быть еще некоторое движущее начало. Такое начало есть у Анаксагора, введшего понятие ума, или нуса, и Эмпедокла, разработавшего борьбу любви и вражды. Аристотель указывает еще и Гесиода, который в своей "Теогонии" показывает, что раньше всего зародился Эрос, т.е. некоторое начало, влекущее вещи друг к другу.

Но последующие философы стали понимать, что этих двух причин недостаточно, что, кроме всего прочего необходимо и сущностное начало; кроме движущей причины и материальной необходимо начало, которое показывает, чем же именно является данный конкретный предмет. Не только из чего он состоит и что привело его в движение, но и чем этот предмет отличается и выделяется из всего остального мира, что составляет его сущность?

Именно в этом Аристотель видит заслугу Сократа и огромный вклад Платона и его школы. Аристотель указывает, что Платон был первым из философов, кто действительно ввел сущность как некоторое начало для существующего и показал, что таким началом является идея, или эйдос. Однако Аристотель указывает, что никто из философов не назвал четвертую причину, целевую. И только лишь Стагириту принадлежала пальма первенства, т.к. он указал все четыре причины.

Здесь мы видим, что в вопросе учения о четырех причинах Аристотель своим предшественником и учителем считает Платона. И критика Платона Аристотелем, что Платон якобы исключил целевую причину, не совсем справедлива, потому что даже в З-ей книге мы видим, как он трактует целевую причину. Целевая причина — причина, противолежащая последней, т.е. движущей, “а именно "то, ради чего", или благо, ибо благо есть цель всякого возникновения и движения”.

Я надеюсь, вы не забыли, какое место идея блага занимает у Платона, что оно — его верховная причина и цель всего существующего. Поэтому в этом отношении критика Аристотелем Платона не совсем справедлива, но Аристотель в своем неприятии Платона на этом не останавливается и подвергает учение Платона об идеях гораздо более детальной и аргументированной критике. Это учение Аристотель повторяет дважды: первый раз — в 1-й книге "Метафизики"; второй раз — в 13-й книге.

Итак, что же не устраивает Аристотеля в платоновской теории идей? Во-первых, как указывает Аристотель, что вводя идеи как принципы, объясняющие существование мира, Платон тем самым ничего не объяснил, он просто удвоил существование некоторых сущностей. Аристотель саркастически замечает, что тот метод, к которому прибегает Платон, напоминает человека, который для того, чтобы изучить и объяснить некоторое количество предметов и говоря, что изучить их крайне сложно, для решения этой задачи увеличил количество этих предметов вдвое. Во-вторых, Платон в своей аргументации неубедителен, ведь Платон доказывает, что существуют идеи и у того, у чего, по его мнению, идей существовать не должно, а именно у вещей преходящих, т.е. невечных, у единичных вещей, у вещей несуществующих, как идея отрицания.

Далее, вводя свои эйдосы, Платон не объяснил существование в мире движения. Идеи существуют отдельно от мира вещей, и Платон объясняет при помощи этих идей только лишь существование и познаваемость вещей, но их развитие, их становление отнюдь не вытекает из теории идей.

Следующий аргумент: если мы признаем теорию идей, то мы тем самым не только удваиваем мир, но гораздо больше увеличиваем количество сущностей в мире, потому что любой предмет существует не только благодаря идеи этого предмета, но благодаря множеству других идей, которым он подчиняется.

Если, например, взять как пример человека, то человек существует потому, что есть идея человека, идея двуногого, идея разумного, идея животного, идея руки, идея ноги, идея добра, идея совести и т.д. — и все это должно входить сущностным необходимым моментом существования самой идеи человека. Получается, что идея человека включает в себя множество других идей. И само существование человека порождает существование такого огромного количества идей, что в этом многообразии любой запутается и не сможет объяснить сущность мира.

И еще один аргумент, который называется "третий человек". Если, допустим, есть человек и есть идея человека, то возникает вопрос: что связывает человека и его идею, благодаря чему человек причастен идее человека? По всей видимости, должна быть некоторая идея причастности человека идее человека? Идея причастности человека идее человека получила название "третьего человека"? Но здесь мы можем продолжить этот аргумент и развить его до абсурда. Благодаря чему человек причастен идее причастности человека идеи человека и т.д.? Ну и, с другой стороны, а благодаря чему идея человека причастна идее причастности? Со всех сторон мы можем множить до бесконечности количество этих идей. Поэтому Аристотель и говорит, что платоновское объяснение ни в коей мере не может считаться удовлетворительным. Однако сам Аристотель ни в коей мере не собирается отказываться от платоновского принципа объяснения мира, и так же считает, как мы видели, что одной из основных причин объяснения и существования сущего является сущностная причина, т.е. сущность вещи.

Аристотель пытается ответить по-своему на вопрос, что такое сущность вещи. Этому посвящена 7-я книга "Метафизики" — одна из наиболее сложных книг и, пожалуй, ключевая книга для понимания метафизики Аристотеля. Если 1-я книга является ключевой к пониманию развития аристотелевской мысли, становление ее в историко-философском плане, то 7-я книга показывает сущностное становление мысли Аристотеля.

Аристотель указывает, что сущность должна обладать двумя критериями. Эти критерии Аристотель берет у Платона. Сущность должна быть познаваема умом и существовать отдельно. Напомним еще из аристотелевского определения философии, что философия занимается существующим самостоятельно. И вот таковым, существующим самостоятельно и должна по Аристотелю являться сущность вещи.

Аристотель выдвигает несколько вариантов на то, что может называться сущностью вещи. Он в числе прочего называет материю, или субстрат, вид, род, всеобщее и суть бытия вещи. И подробно останавливается на каждом из этих кандидатов. Материя не может являться сущностью вещи, поскольку она, хоть и существует самостоятельно, непознаваема. Понятны платоновские корни этого высказывания. Не является сущностью вещи также род и всеобщее. Потому что они познаваемы, но не существуют самостоятельно. Здесь уже, наоборот, виден отход Аристотеля от Платона. Видно, что Аристотель в данном случае последовательно придерживается своего критического взгляда на теорию идей. Род и всеобщее не существуют самостоятельно. Самостоятельно существует только лишь по Аристотелю наш материальный чувственный мир. Никакого мира идей в том виде, в каком его описывал Платон, Аристотель не признает. Чувственный мир для Аристотеля — это не мир теней, не мир платоновской пещеры, странный и существующий лишь в качестве тени на стене пещеры. Материальный мир для Аристотеля — это мир реальный, но существующий благодаря четырем причинам, главным образом, благодаря сущности, тому началу, что дает источник существования и познаваемости этого мира. Т.е. именно сущность и существует самостоятельно, именно она является источником существования мира и именно она позволяет этот мир познавать. Материя не может быть этим источником, не может быть сущностью род и всеобщее, т.е. наиболее общие категории.

Таковыми началами для Аристотеля является вид, или суть бытия. По-гречески это выражается несколько странным термином to ti en einai (нечто существующее — если перевести дословно). После Аристотеля этот термин войдет во многие философские трактаты и через Плотина и неоплатоников он войдет в работы и отцов Церкви.

Итак, таким началом для Аристотеля является вид, т.е. то, что является наименее общим, но тем не менее не является еще индивидуальной конкретной вещью. Конкретная индивидуальная вещь. т.е. предмет в его индивидуальном своеобразии, для Аристотеля, так же как и для Платона, непознаваема. Познаваемо лишь то, что имеет некоторую степень общности. Но эта степень общности должна быть не настолько широкой, как род.

Таким минимальным уровнем общности для Аристотеля является вид, и если мы попытаемся сопоставить различные книги "Метафизики", то увидим, как сам Аристотель колеблется в этом вопросе. Иногда он говорит, что сущностью вещи является сама индивидуальная вещь, потому что иначе невозможно, если мы действительно признаем, что существует только лишь материальный мир. Иногда он указывает, как в 7-й книге, что сущностью вещи является вид. Но чем отличается вид от платоновской идеи, для Аристотеля самого это неясно. Поэтому видно желание Аристотеля избавиться от наследия Платона, а так же видно, что он сам, следуя методологии Платона, избавиться от этого не может.

Что такое для Аристотеля вид, или сущность вещи? В других местах он называет ее формой. Вид — это форма, но не как форма каждого конкретного предмета, а то, что придает видовое своеобразие вещам. Форма есть именно то, что мы можем сформулировать в определении данной вещи.

Скажем, когда мы говорим, что стол есть разновидность мебели, предназначенной для выполнения определенных нужд (еды, письма и т.д.), то мы тем самым указываем некоторое родо-видовое отличие. Мы указываем, что стол принадлежит к некоторому роду — мебели, но и имеет некоторое отличие от других видов этого рода — шкафов, стульев и т.п. Аристотель указывает в "Метафизике", что “сущности вещи нет у того, что не есть вид рода”, т.е. у того, чему мы не можем дать родо-видовое определение. Следовательно, сущностью вещи является то, что формулируется в родо-видовом определении.

Именно после Аристотеля и с его легкой руки и пошла очень хорошая практика определять и четко формулировать понятия. К сожалению, этого умения давать родо-видовое определение сейчас у большинства людей, насколько я могу судить, нет. Этому в школах не учат. Логики сейчас у нас нет, и часто люди дают определение, в котором составной частью является слово "когда". "Дождь — это когда вода идет с неба",- скажем так. Вот детское определение. Или: "счастье — это когда тебя понимают". Вот к чему приводит то, что в школах не изучают Аристотеля. Нет, чтобы сказать, что счастье — есть чувство, вызываемое состоянием, когда тебя понимают. Это уже более-менее нормально. Здесь есть род, т.е. "чувство", и видовое отличие.

Тем самым мы очередной раз видим, каким образом у Аристотеля тесно связываются его онтология и логика. Оказывается, что сущность вещи мы можем познать, дав определение этой вещи. С этой точки зрения мы можем по-новому понять смысл того деяния, которое совершил Адам, когда давал имена всем зверям, которых к нему подводил Бог. Адам обладал сущностным видением каждого предмета, он смотрел на каждый предмет и видел сущность его и мог дать его определение, по Аристотелю.