Немецкая философия

Основой признания является создание общего двоим, или многим сознания, а значит и создание фундамента для взаимопонимания отдельных самосознаний. Это сознание в котором вырастает способность подняться над индивидуальными симпатиями и антипатиями, способность не зависеть от  собственной непосредственности и чувственности. Такое сознание необходимо, поскольку первичное эмоционально-чувственное отношение к другому – недопустимо близкое, и поэтому агрессивное и неприязненное. Главной силой такого общего сознания, преодолевающей мрак непосредственности, может быть только разум. И человек соглашается на разум из чувства самосохранения, чтобы не быть погребенным под собственной абсолютной свободой.

Благодаря общему сознанию, агрессивная, т.е. злая воля «переплавляется» в нравственную добрую волю. Нравственное сознание человека соединяет его с другими людьми, но соединяет еще во многом трагически. Мораль – поле высокого напряжения. Нравственность – это во многом подавление природного эгоизма, а значит и острого переживания своей несвободы. Это сфера еще слишком близкого, непосредственного взаимодействия внутренних духовных сфер отдельных «Я».

Совершенно не касается внутренней сферы человеческого «Я» право. Оно обращается только к внешним действиям человека, требуя от него лишь поступков, соответствующих закону, а не доброй воле. Поэтому правовая реальность менее всего покушается на свободу человека, она не задевает его «духовной конституции», а лишь создает внешние общепринятые правила для ее осуществления.

Индивидуум – категория не природная, а правовая, а значит, социальная. Человек как индивидуум – понятие рода. Условия, обеспечивающие наличие индивидуальности, и называются правами. Свобода правового индивида – это всегда свобода-право. И это не «естественное право», как полагал Руссо. В естественном состоянии, считает Фихте, никакая свобода не может быть реализована. Это совершенно особая свобода, в разгадывании сути которой и состоит мудрость человека. Это особый тип «отталкивания – притяжения»¹⁴ в межчеловеческих отношениях, то, что Кант назвал «необщительной общительностью».

г) Право возникает только в обществе, в дообщественом, естественном состоянии никаких прав быть не может. Общество и право – неразделимы. Главными очевидностями правовой реальности являются: 1. государство как институт, обеспечивающий правопорядок и, тем самым, свободу граждан; 2. «республика ученых», имеющая целью воспитание человечества; 3. церковь как хранительница нравственности.

Не разделяя иллюзий  Руссо относительно состояния «естественности» и «дикости», Фихте солидарен  с ним относительно максималистских требований к государству. Главная функция государства – гарантия прав отдельной личности. Государство, не выполняющее эту основную функцию, подлежит уничтожению.

Один из представителей русской философской и социологической  мысли – В. Чичерин писал по этому поводу: «Требуя абсолютной гарантии права, Фихте ищет невозможного, ибо окончательная гарантия зависит все-таки от человеческой воли, которая управляется началом свободы, а не физической необходимости. Поэтому государство никогда не может быть машиной, действующей по непреложным правилам и непогрешимо. Оно, несомненно, имеет целью обеспечение прав, но, во-первых, это не единственная его задача; во-вторых, эта цель достигается по мере возможности, и малейшее отклонение еще не влечет за собою уничтожение всего союза».¹⁵

Вывод. Можно сказать, что философия Фихте представляет собой крайнюю форму выражения возрожденческого культа человеческой личности. Точнее, это культ человечества и даже богочеловечества (или человекобожества). Последователь Фихте Герман Шварц говорил, что философ создал новый, но аксиологический завет, по которому осуществляется самосозидание духовной жизни человека. Отсюда максималистское понимание сути человека, его нравственных возможностей и правовых и государственных форм его жизни.

4. Теория «замкнутого  торгового государства».

Максималистское требование к государству рождает у Фихте непримиримую критику всякого исторического государства, роднит его с духом Французской революции, ее требованиями полной гарантированной справедливости и пересмотром вопроса о собственности. Фихте убежден, что если даже права граждан соблюдены полностью, но они обладают неравной собственностью, то справедливость попрана. Что вкладывает философ в понятие о справедливости и ее попрании становится ясным из его трактата «Замкнутое торговое государство».

А) Свобода деятельности  как основа справедливости. Фихте говорит, что равенство людей должно быть не только юридически закрепленным, но и экономически выраженным, т.е. выступать в форме равенства собственности. В этом представлении Фихте удивительным образом соединяются банальная идея «уравниловки» и оригинальная и глубокая идея об особой природе того, что называется «предмет собственности».

а) Ни на шаг не отступая от духа своей философии, Фихте говорит, что предметом собственности является не объект, а деятельность. Первоначальная основа всякой собственности – это «определенная свободная деятельность»¹⁶. Человек обладает собственностью – значит, обладает возможностью осуществлять с тем или иным объектом ту или иную деятельность, самим человеком определяемую (осуществлять свое право собственности).

Вещь может считаться  собственностью лица, только если он обладает правом и возможностью на ее модификацию, на определенный способ воздействия на нее. Например, земля может быть собственностью, только если человеку предоставлена возможность целесообразно ее обрабатывать, и собственностью только такого человека, который на это способен. Суть равенства в равных возможностях рационально действовать.

б) Очевидно, что такое  равенство не есть просто поровну  распределенная «сфера свободной деятельности», т.е. равенство владения досугом и развлечением, а равенство в реализации всех жизненно важных возможностей, включая недвижимость, промышленную деятельность и творческую мощь человека (искусство и науку). Такая «свободная деятельность – источник борьбы сил».¹⁷ Для создания условий и регламентации такой справедливости и такой свободной деятельности собственно и нужно государство.

Оно не только охраняет права собственности, но и является особой средой, в которой собственность только и может порождаться, которая «соединяет неопределенное количество людей в замкнутое целое, в общность».¹⁸ Государство устраняет несправедливость и неравенство, формируя то, что сейчас называют «равными стартовыми возможностями». Для осуществления подлинной и действительно реализованной свободы требуется особое государство.

«Когда говорят, что у  государства нет иного дела, кроме  заботы о сохранении за каждым его  личных прав и его собственности, то это не является в корне неправильным и допускало бы хорошее толкование, если бы только при этом утверждении не предрешался часто втайне вопрос о том, что собственность существует независимо от государства и что государство должно только наблюдать за состоянием владения, в котором оно застает своих граждан, а об основании владения не должно их спрашивать. Против этого я бы возразил, указав, что назначение государства состоит прежде всего в том, чтобы дать каждому свое, ввести его во владение его собственностью, а потом уже начать ее охранять».¹⁹

Б) Неизбежность «замыкания»  государства. «Дать каждому свое» может только разумное государство, государство разума, как говорит философ.

а) Это такое государство, в котором экономические, политические, правовые и др. процессы строятся не в противоречии со здравым смыслом и их рациональным объяснением. «В управлении, также как и в других областях, все, что позволяет себя подвести под понятия, должно быть под них подведено».²⁰ Такое государство, по мнению Фихте, неизбежно окажется замкнутым торговым государством.

Фихте различает три этапа в  развитии политической системы жизни  людей: догосударственная общность, современное государство и государство разума. Задача современного государства, под которым Фихте понимает не только современное ему государственное устройство большинства европейских стран, но и весь многовековой путь их формирования, – постепенно приближаться к государству разума. 

Современное государство и государство  разума являются замкнутыми, т.е. имеющими территориальные, правовые и даже духовно-интеллектуальные^* границы образованиями. Они имеют централизованную структуру, в отличие от беспорядочного и безграничного первичного естественного состояния. Замкнутое государство – это «замкнутое целое, общность».²¹ Но современное государство – не полностью совершенно замкнутое, а замыкающееся государство.

В целом же замыкание государства  – это процесс приведения его в максимально соразмерное, эффективное и правовое состояние, в котором оно в духовном отношении соответствует своей национальной идее, а в практическом отношении полностью независимо (самодостаточно) от других государств.

Это не только положение полной независимости, но и состояние особой политической «самости» (самоудовлетворености, самоосуществленности). Достижение такого состояния является не только должным, но и возможным, поскольку общность людей изначально предопределена к собственному замыканию, так как это общность существ, атрибутом которых является свобода. Этот же атрибут они будут рассматривать как главный для своего государства.

б) Как было сказано, Фихте не разделяет концепции естественного права. Но он не отрицает неизбежности первичного общественного состояния, которое можно назвать периодом естественной (природной) неограниченной свободы. Вследствие этой неограниченности свобода становится преградой для себя самой. С одной стороны свободы неограниченно много, а, с другой, ее фактически нет, поскольку она невыполнима. Вследствие этого нет и собственности.

«В этом состоянии никто не свободен. Никто не может ничего создать  в расчете, что оно просуществует хотя бы одно мгновение. Из этого взаимного столкновения свободных сил можно найти выход исключительно только в том, что обособленные индивиды договариваются между собою».²² Длительная история создания института государства есть ничто иное, как долгий процесс «договаривания» людей по поводу форм совместного жизнеустройства.

Современное государство сохраняет  в себе стремление к необузданной свободе и в то же время взращивает и утверждает обуздывающее ее право, и покоящуюся на нем собственность. Создание государства – безусловный прогресс в сравнении с догосударственным состоянием. Но это прогресс частичный. Если состояние полной свободы анархично и неэффективно, то не до конца замкнутое государство – безнравственно и потому часто бедствует.

Результатом общественного договора является создание возможности обмена результатами свободной деятельности, что выражается, в конечном счете, в создании системы разделения труда. Средоточием государственной жизни становится, как считает Фихте, торговля. Но это политическое приобретение порождает очень негативные последствия, связанные, прежде всего, с неотъемлемой от него конкуренцией.

Для того, чтобы обеспечить возможность  реализовать все виды жизнезначимой  свободной деятельности, государство прежде всего должно, как считает Фихте, уравнять в правах тех, кто обладает недвижимой (прежде всего земельной) и промышленной собственностью.

Б) Суть, структура  и задачи замкнутого торгового государства. Первая задача, которую осуществляет государство – задача экономического регулирования и планирования, определения стратегии разделения труда, осуществление того, чтобы не нарушалось «равновесие промыслов». Это означает, в свою очередь, противостояние порочным последствиям свободной конкуренции.

Но эта задача неразрешима, если, как полагает философ, государство не сможет выполнить свою вторую важнейшую задачу – оградить национальную экономику от каких бы то ни было внешних связей  и контактов. Изоляционизм и протекционизм национальной промышленности – «альфа и омега» политического учения Фихте.

а) Он убежден, что главным источником богатств нации является не приток денег, как считали меркантилисты, не увеличение непосредственного природного продукта, как считали физиократы, а результаты труда, приносимые промышленностью. Производство и производительные усилия человека – основа богатства.^*

Фихте говорит, что с точки зрения своего экономического развития народы Европы обладали после Средних веков определенным единством. Но с развитием экономики и торговли это единство нарушилось. В результате этого «в торгующей публике возникает бесконечная война всех против всех в виде войны между покупателями и продавцами. Эта война становится все ожесточеннее, несправедливее и опаснее по своим последствиям… То, что при простом образе жизни нации обходилось без большой несправедливости и притеснений, превращается при повышающихся потребностях в кричащую несправедливость и источник большого страдания».²³

При этом в описании Фихте более  агрессивными в этой торговой войне оказываются «покупатели», которые, видимо, ассоциируются у него с представителями богатых аристократических родов и буржуазных семей. Желая получить требуемое им как можно дешевле, они делают все для развертывания конкуренции и создания антимонопольных правил экономического устройства.

«Продавцы» же ассоциируются у  него с производителями, работниками, «трудолюбивыми семьями». Чтобы не обеднеть и не разориться они защищаются, а потом, и нападают на «покупателей» при помощи скупки товаров, повышения цен и других средств, самым печальным из которых является, по мнению Фихте, негласное снижение качества продукта.

В результате «никому  не дано ни малейшего средства сохранить  непрерывность своего состояния  при непрерывности своей работы. Люди хотят быть совершенно свободными во взаимном уничтожении».²⁴

Только замыкание национального  торгового государства ведет  к прекращению этой скрытой экономической  войны. Иного способа, оградить себя от приносимых ею страданий, нет. Победить в этой войне невозможно, даже успешно играя по созданным правилам мирового экономического рынка. Сложность заключается в том, что остро встает проблема войны и мира.