Немецкая философия

Но подлинная свобода – все  же только в таинстве гениальности. Искусство – область деятельности гения. Тайна гения – божественная тайна. В масштабах художественной гениальности мир безусловно абсолютен, т.к. безусловно прекрасен и открыт для творчества. Исходно «все вещи построены в абсолютной красоте». Безобразное, злое, неистинное может толковаться только как меньшая степень или лишенность чего-то положительного. Злое и безобразное – относительное, т.е. проистекающее из относительной точки зрения в сравнении с абсолютной. С этой точки зрения зла вовсе нет, а есть различные степени совершенства, приближения к божеству.

Божественный гений, постигающий божественный мир, сближает искусство и религию. Внутри эстетического мировоззрения расцветает религиозное. Все возможные теоретические систематизации трансцендентальной философии будут сделаны Гегелем. Шеллинг же свою философскую картину (системной и теорией его мысль назвать нельзя) делает еще более описательной и таинственно-углубленной (тем более, что этому способствовала и кончина Каролины, которая повернула его к мистике и, тем самым, определила жизненный и философский надлом Шеллинга).

Углубление и насыщение созданной картины Шеллинг осуществляет как бы по двум направлениям: историософскому (эволюционному) и теософскому (мистическому). Завершением этих усилий является создание основ позитивной философии.

Историософские размышления Шеллинга касаются не реальных исторических событий, а развития духа. Интеллектуальное созерцание, организованное по законам художественного творчества, делает возможным представить философию тождества как историю самопознания духа, «Одиссею духа», которую не описать другими средствами. История духа проходит следующие эпохи: от простого ощущения до продуктивного созерцания; от продуктивного созерцания до рефлексии; от рефлексии до акта воли.

Человек является носителем, материалом этой истории. Поэтому реальная всемирная история, в которой живет человек, есть откровение абсолюта и также имеет три этапа: судьба, природа, провидение. Именно последний является сутью и кульминацией истории. Переход от природы к провидению обеспечивается государством.

Отпавший от Абсолюта и Бога человек ищет хотя бы внешнего единства и находит его в государстве. «Религия, публичная вера, жизнь в государстве – вот ось, вокруг которой все вращается, и именно сюда надо приложить рычаг, чтобы перевернуть косную человеческую массу». Но государство – это только власть, а значит физическая и эстетическая сила. Оно создает естественный, а не нравственный порядок.

Первой формой соответствующей  задачам моральности является право, являющееся венцом государственного развития. Правовая организация определяет нормы и границы добра и зла. Но даже мораль не в состоянии восстановить единение человека с божеством, т.к. мораль не может быть искоренением зла, поскольку с ним будет искоренена и сама. Правом и моралью только открывается высший этап истории.

Сутью его является преодоление моральной точки зрения, выход за пределы противоположности добра и зла, который может быть обеспечен только умиротворяющей любовью, прежде всего любовью к Богу. Любовь делает зло беспредметным. Оно, не встречая сопротивления, уходит  в бесконечность и теряется в себе самом. Тогда станет возможным приход Бога, конец всемирной истории, наступление великой целостности и тождества в царстве Божьем.

Величественно-непостижимым фундаментом  и фоном такого понимания истории  являются необычные теософские идеи Шеллинга. Они образуют самую сложную и трудно систематизируемую часть его философии.

Теософская мистика органично  возникает из шеллинговского понимания  абсолютного тождества. Вольно или  невольно здесь сталкиваются два  противоположных представления о тождестве. Тождество может пониматься как метафизически-неподвижное, абсолютизированное и как становящееся, развивающееся, диалектическое. Абсолютное «Все» может быть понято и как «все вокруг», и как «конец, более ничего». Абсолютное тождество оказывается и предметом познания и принципом познания.

Зрелая философия абсолютного  тождества утверждает, что Абсолют  чужд распадению на какие бы то ни было противоположности, что в нем  царит божественный покой, вечное ничем  не возмутимое неподвижное единство.  Абсолютным законом бытия является закон тождества: «А=А».

В этом качестве совпадают Абсолют  и Бог. «Отец всех вещей живет  в вечном блаженстве, вне всякой борьбы, спокойный и недосягаемый в своем единстве как в недоступной  крепости». Различие и обособление различных моментов имеют место вне Абсолюта. Сам же Абсолют прост, замкнут в себе и изъемлет себя из сопротивления и разъединенности.

Шеллинг любил сравнивать Абсолют  с кругом, имеющим нулевой радиус. Периферия такого круга стянута в точку и непосредственно совпадает с центром. Все многообразие мира уже предначертано в Боге, все имплицитно содержится в его представлении. Необъяснимо лишь как имплицитное (внутреннее) содержание эксплицируется (выявляется, вынимается) в виде реального многообразия противоречивого мира? Как из целостного Абсолюта возникает разделенность мира? Как из совершенного существа может произойти нечто несовершенное, из бесконечного – ограниченное, из доброго и прекрасного – злое и безобразное? Как может что-либо, тем более целый мир, находится вне Абсолюта? Вообще, как из него может что-нибудь произойти, если он изначально самодостаточен и самодовлеющ?

На подобные вопросы, по мнению Шеллинга, не существует никакого рационального  ответа. Это нельзя объяснить даже как деградацию мира, ибо это означало бы деградацию Бога, что абсурдно. Эволюционная модель – в любой ее направленности – не годится. Ее место занимает модель иррационального скачка, благодаря которому образуется весь мир, далее подчиняющийся правилам эволюции. «Никакого непрерывного перехода к действительности нет, происхождение чувственного мира мыслимо лишь как радикальное отпадение от Абсолюта посредством скачка».

Суть универсума требуется мыслить, но мыслить можно только иррационально. На это перманентное необычное мыслительное творчество способен не человек-ученый, не человек-агент истории, а человек-творец, с религиозно-поэтической духовной конституцией. Это форма жизни уникальной непосредственности, резко противопоставлена всякому опосредующему аналитизму, непосредственности, подобной солнцу, освещающему все вокруг, но темному для себя. Это состояние полностью индифферентное по отношению к свободе, разуму, добру. Их место занимают универсальные необходимости, воля, безмятежность. Но они-то, по мнению Шеллинга, и способны нести в себе темно-иррациональное начало, несовместимое с добром.

В непостижимой темной глубине начинает открываться совершенно новая картина  божественного, абсолютного, свободного и т.п. Универсальная воление Абсолюта предстает то как главный творческий закон мира, то как непостижимое своеволие. 

Если свобода и разум определяются способностью обращаться как к добру, так и ко злу, то они не совместимы с Богом, т.к. с ним не совместима способность ко злу. Эта способность  и свобода имеют независимую  от Бога основу. Но вне Бога ничего не может быть. Значит в самом Боге есть особая основа, особое «темное начало», «хотение», которое есть исходная безосновность и бессознательная воля. Бог как абсолютный универсум и Бог как абсолютное добро не совпадают между собой. Темная основа в Бога – хаос, перводоля, из которой рождается равно как божественный порядок, так и частная доля, способная оторваться от божественной и создать из непокорного войска желаний и вожделений свою собственную жизнь, самобытие.

В силу наличия этой темной стихии происходит раздвоение абсолюта. В этом утверждает себя свободная воля. Это составляет суть человека и всех вещей. Их свобода «имеет свою основу в том, что в самом Боге не есть сам Бог». Всякая свобода и отдельная жизнь обретается ценой отделения от универсального божественного целого. И это есть универсальное иррациональное грехопадение. Оно проявляется как своеобразная импотенция человека вне Бога и Абсолюта действительно достичь подлинной разумности, совершенства, гармонии. И одновременно как вновь и вновь возобновляющиеся титанические усилия человека по достижению совершенства, которые служат единственным оправданием человека.

Это приводит к неискоренимому чувству  метафизической вины, наказанием за которую  является приговоренность человека к жизни конечного существа, существа чувственного мира, закованного в цепи причинной необходимости, подвластного неумолимой судьбе.

Вариации исполнения такого иррационального  осмысления – бесконечны. Но самое  главное, они – непереносимы. Это состояние жизни, в которой самое существенное не выговаривается и принципиально не доводится до сознания, при этом как-то известно как дело обстоит на самом деле. Поэтому происходит сознательное «закрывание темной основы», что окончательно делает мысль религиозно-мистической. И невозможно ответить на вопрос, чего в таком развитии философии больше: интеллектуальной нечестности и страха или глубинного сознания недопустимости открывшейся перспективы.

Зарождающийся метафизический ужас философии  умиряется религиозно-мистическим признанием присутствия Бога в мире. Мир есть результат теургического, т.е. чудесно-магического и разумного действия Бога, определяющего единую божественную эволюцию мира. В «Философских исследованиях о сущности человеческой свободы» Шеллинг говорит о порождении Бога из природы как из внутренностей его основы. Бог сам творит себя, и не является с самого начала чем-то готовым и застывшим. Весь природный и исторический процесс – не что иное как путь совершенствования сознания, развития личности Бога, наподобие человеческого возведения бессознательных начал в себе в степень сознания. Никто не достигает абсолютной ясности сознания. И Бог также обладает таким недостижением.

В нем, как и в человеке, различаются  высшие и низшие ступени развития, потенции реального и идеального. Бессознательное составляет основание его существования. Это бессознательное есть природа, которая – «трон» Бога. Сознательное – «само существование» Бога. В божественном саморазвитии переход от низшей потенции к высшей требует времени, поэтому потенции суть также периоды самооткровения Бога.

Бог подчиняется тем же законам, что природа  и дух, и все  они связаны единым теургическим мировым процессом. Бог не может существовать без природы как своей основы, а природа не может быть основой без того, чтобы быть основой чего-то высшего (как корни не могут быть без дерева). Об абсолютном приоритете природы, духа, или Бога говорить бессмысленно. В теургическом процессе исходное хотение и первоволя имеют характер не своеволия, а особой необходимости, свободной необходимости.

В целом, мир – это простор  для истории Бога. Мировые эпохи  – не человеческие временные интервалы, а «зоны» божественного вечного бытия: прошлого, настоящего и будущего. Прошлое – это период созревания в божественном разуме решения творить. Настоящее – это мировой процесс, начавшийся с божественного решения творить. Будущее – завершение мировой истории, полное примирение Бога со своим творением.

История Бога – это вечное преодоление  заключенной в нем природы, его  основы – прошлого. И только благодаря этому в нем существуют вечно настоящее и будущее. В Боге одновременно то, что в человеческой жизни развертывается во временной последовательности.

4. Позитивная философия откровения.

Сил всей предшествующей философии, даже философии абсолютного тождества, недостаточно для того, чтобы понять божественную историю. Для этого необходима новая позитивная философия. Абсолютная философия – всего лишь философия. Ей недостает способности снять свою абсолютность. Это способна сделать только позитивная философия, которая оказывается фактически неклассической рационалистической философией.

Во-первых, потому, что абсолютная философия, обращенная в мир и  желающая сделать его философским, должна для этого упразднить себя как философии. Во-вторых, потому, что упраздненная в позитивное философия претворяет Абсолют в земное существование, значит осуществляет высший философский долг. В-третьих, позитивная философия в состоянии показать в чем подлинный смысл отпадения от Абсолюта и Бога. Бога покидают ради подлинного возвращения к нему. Покидание Бога – приведение себя к совершенному незнанию. Отказ от Бога – это особая «операция» для возвращения к подлинному понятию о вечно сущем Боге. Наконец, в-четвертых, эта философия обращается к существованию вещей и людей, а не к их сущности, к понятию о них. Из понятия же как из чистой возможности никоим образом не вытекает действительность вещей. Понятие есть только мысленная сущность, которой невозможно достигнуть всей глубины и объемности существования.

Для этого необходимо особое постижение или созерцание, отличное как от доказывающего мышления, так и от просто веры, которая останавливается перед непостижимым и не проникает в него. Это особая умозрительная мистика, теософия, противоположная мистике ложной. Это особый опыт, особый эмпиризм.

Различаются обыкновенный низший эмпиризм, который занимается данным, и высший философский эмпиризм, занимающийся основанием данного. Он заключается  в том, чтобы углубляться в процесс творения, производимый свободной, стоящей выше всякой необходимости деятельности, рассматривать данное как сотворенное произволом и исследовать вопрос о творении. При этом каждый раз в синтезирующем созерцании совершая обыкновенное чудо.

Философский эмпиризм или позитивная философия есть теория творения. Первоначально она рассматривается в рамках философии искусства. Но постепенно она становиться философией религии.

О творении мира первоначально говорит  нам религиозный опыт. Но чувство  веры слишком субъективно. Субъективная очевидность – лишь нечто психологически случайное, она не делает веру как внутреннее чувство общеобязательной. Традиционный рационалистический способ сделает веру общеобязательной, превращает ее в мысль и тем самым уничтожает самобытность веры.