Немецкая философия

2. Учение  об «Абсолютном Я».

Фихте бескомпромиссный и сознательный сторонник субъективистской философии. Он не считает такую позицию проявлением волюнтаризма, иррационализма, а, напротив, предполагает, что это самая серьезная и честная теоретическая точка зрения.

Направленность мысли  на «вещи сами по себе» несостоятельна, по его мнению, не в логическом и теоретическом отношении, а в практическом. «Вещь сама по себе» абсолютно лишена какой бы то ни было креативности, а, значит, обращенность к ней лишает активности и самого человека. «Вещь сама по себе» уничтожает смысл жизни: свободу и деятельность. При этом уничтожается и подлинный смыл философии: занимаясь той или иной наличной субстанцией, внешней по отношению к человеку, она не обращает внимания на внутреннюю, а значит самую главную, субстанцию – действующее «Я».

Поэтому нужно правильно  понять главный «завет» Канта: подлинный теоретический разум – это разум практический. В этом же подлинное продолжение и идей Нового времени. Человечество вступает в царство разума, в нем все неразумное должно быть отброшено, и, прежде всего, должна быть преодолена неразумность человеческой жизни, должен быть выработан нравственный разум.

Нравственный разум  – корень всякого разума, он действующий, а значит, действительный теоретический разум, и поэтому противостоит ограниченному теоретическому рассудку. Подлинный разум не связан с природой, а только со свободой. Верховным принципом философии является не бытие, а деятельность. И «вещи самой по себе» у Фихте противопоставляет  не ее отсутствие, а деятельность.^*

Понимание мира должно быть связано  не с тем, что мы представляем его  как материю или дух, как природное или общественное, как рассудочное или чувственное. Это должно быть понимание реализации единого начала, подлинно самодостаточного и самокреативного, но не умаляющего свободы человека.

Важнейшая идея практической философии  Канта – автономия воли – должна стать главным предметом философии. Акты теоретического разума необходимы не сами по себе, а как подтверждение безусловности автономной воли, как то, что сделает ее не произвольной, хаотичной, а действующей сообразно требованиям философской науки.

А) Сознание и  самосознание как сущность деятельности. Из названных выше установок рождается идея абсолютного «Я», которую Фихте и разрабатывает в своем «Наукоучении». Здесь автономия воли заявляется как высшая ценность практическим разумом, и на основании этого исследуется и доказывается разумом теоретическим, что, в свою очередь, делает практический посыл полностью незыблемым.

а) Для практического разума очевидно, что автономия воли – безусловный атрибут свободы и полнее всего она проявляется в изначальном акте самосознания (свобода ® автономная воля ® самосознание). Вступить на путь наукоучения, как считает Фихте – значит самому произвести акт самосознания, породить свое собственное Я из глубин своей самости, породить свой дух (родиться в духе).

Философ убежден, что  Я есть ровно настолько, насколько  сознает себя. До акта самосознания Я было для себя ничем, а, значит, его и не было. Самосознание обеспечивает («обслуживает») самотождественность человека. Она обретается (завоевывается) собственным свободным действием, подлинным завершением которого может быть только самосознание. То, от чего никак нельзя отвлечься в нашем сознании (даже тогда, когда мы обращены к внешнему природному миру) – это и есть самосознание.

б) Теоретическое обоснование принципа самосознания строится в обратном направлении: сознание ® самосознание ® автономия воли ® свобода. Это происходит оттого, что теоретическое обоснование – ничто иное, как наука. Наука же – это систематическое сознание (максимально систематизированное сознание, высшая степень организации, на которую способно сознание).

Всякая систематичность исходит  из единого принципа, основания. Все остальные положения науки приобретают достоверность лишь в системе и опираются на первопринцип. Он же самодостоверен. При этом, он – принцип сознания. А значит, должен быть таким, чтобы быть основой сознания, без которой оно было бы невозможно.

Т.е. превопринцип – не один из фактов сознания, а само сознание в его  сущности. Это и есть самосознание. Его первичная формула, как полагает Фихте: «Я есмь Я». Начало и предмет философского наукоучения – это субъективный «субъект-объект». Поскольку он «субъективный», а не объективный, то он является не столько теоретическим, сколько практическим самосознанием.  Акт самосознание – не созерцание, а «дело-действие». Значит «Я есмь Я» – не суждение, а свободный акт, или верховное действие. В акте самосознания «Я» порождает себя и весь мир.

в) Главным вопросом, даже нервом, наукоучения  оказывается вопрос о природе  этого субъекта деятельности. Есть теоретически трудноуловимая разница между «Я» и «Я есмь Я», и неясно, обозначают ли эти понятия отдельного человека, индивида, или же человека как представителя рода (фактически человечество), или же воплощенного Бога? Фихте дает необычный ответ. Это субстанция, не сводимая ни к одному из этих феноменов, но включающая в себя свойства каждого из них.

«Я есмь Я» – не особая надиндивидуальная субстанция, руководящая  эмпирическими «я» (конкретными личностями), но и не тождественна ни одному из них. «Я» первопринципа характеризуется предикатами, обычно приписываемыми Богу: абсолютность, неограниченность, бесконечность, отсутствие противоположности и др. Но речь не идет о божестве обычной религиозной веры – творце, спасителе, искупителе и т.п. Первопринцип «Я» определяется отрицательно: «Я» противоположно «не-Я».

Важнейшее свойство различающее «Я»  и «не-Я» – это активность, действенность. «Я» описывается через категории: причина самого себя, самобытие, необходимое существование, всереальность и т.п. Это соединение свободы и самопознания. Это индивидуализированная «точка» силы, энергии, действия. Первичное действие – это становление «Я» в «Абсолютное Я», которое и выражается формулой первопринципа.

Б) Суть, структура  и диалектика «Абсолютного Я». «Абсолютное Я» – не абсолютный произвол отдельного человека. Во-первых, оно научно обоснованная структура, т.е. то, что организовано согласно особым законам; во-вторых, динамичная структура, строящаяся через взаимодействие противоположностей, или, как говорит Фихте, через синтезы.

а) Условная схема «Абсолютного Я» следующая:

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

б) Первопринцип «Я» жизненно аксиоматичен и не нуждается в специальных обоснованиях. Второе основоположение не аксиоматично, но самоочевидно, как отрицание первого. Третье положение частично обусловлено противоположностью первых двух, но обладает собственным смыслом, которое и есть самосознание. Именно оно – выражение «Абсолютного Я». Это «Я» есть диалектика первичного «Я» и «не-Я».

Все положения наукоучения, начиная  с «Абсолютного Я», представляют собой  некоторый синтез («сплавление» противоположностей в особое новое состояние). Все возможные синтезы восходят к высшему – к диалектике «Я» и «не-Я». Формируется модель «тезис ® антитезис ® синтез». Этой модели Фихте придает универсальный характер и считает основой объяснения мира.

«Абсолютное Я» является наиболее полным и чистым воплощением этой модели, что и делает его единством свободы, действия и самосознания. Оно – не исток, не продолжение, оно – кульминация, главный «узел» всех смысловых нитей бытия, как считает Фихте, ни от чего не зависимая деятельность. Но это значит, систематическое сознание наукоучения имеет основу, не зависящую даже от самого этого сознания. Это приводит Фихте к обсуждению феномена бессознательного.

В) «Абсолютное  Я» и бессознательное. Понятию сознания в философии Фихте нельзя дать строгого определения, поскольку это понятие не естественнонаучного, а феноменологического характера, т.е. рассматривается не как свойство психики, или функция мозга, а как творчески воспринимающая мир сила. Поэтому понятие самосознания может приобретать два значения: условно говоря, «сверх-сознания» и «до-сознания». Или максимальное творчество сознания – осмысление себя, или минимальное – сознание потенциальное, невключенное, существующее только само с собой, без другого («не-Я»), т.е. бессознательное.

а) Если самосознание в первом смысле – действие видимое, ведущее к состоянию знания, то самосознание во втором смысле – действие невидимое, некоторая воля, бессознательное начало, стоящее за «Абсолютным Я». Именно в бессознательном, считает Фихте, корень продуктивной способности воображения, способности синтезирования. Необходимость объяснить с позиций рационализма^* совершенно нерациональный феномен бессознательного  создает главную теоретическую коллизию фихтеанской философии.

Фихте, в отличие от Канта, посчитавшего неразгадываемой тайной природу продуктивной способности воображения, пытается проникнуть в эту тайну. Он считает, что его можно объяснить через предельное понятие «дух», и рассмотреть бессознательное как необычную модификацию духа. Бессознательное – эмбриональное состояние духа, своеобразный «затакт» к музыке духа, потенциальный дух.

Бессознательное, также как и  сознание, наделено активностью, энергией, творчеством. В этой активности – корень диалектики и синтезов. Эта первичная активность рождается из первичных противоположных и неотделимых друг от друга состояний духа: пассивного («несостоятельности», «неспособности» к диалектическому саморазвитию) и активного (неустранимое «требование саморазвития»). Бессознательное – это точка колебания духа между требованием саморазвития, предъявляемого к самому себе, и невозможностью его выполнить.

б) Это состояние первичного напряжения, проживая (проделывая) которое дух приобретает форму созерцания, поскольку фиксирует, т.е. созерцает себя в этом напряжении. А длящееся созерцание образует «материал» для воображения, которое, будучи продуктивным и составляет основу сознания. Воображение – по прямому значению слова введение «во-образ», переход духа от «без-образного» состояния к «образованному» (от хаотического – к упорядоченному).

Только так может  возникнуть то, что имеет право  называться реальностью. И такую реальность Фихте пытается описать с помощью понятия «Абсолютного Я». Мир в этом случае предстает как пространство, заполненное энергетическими центрами, разворачивающими себя из бессознательного в созерцание, в воображение и, наконец, в сознание, т.е. подлинную реальность (реализованность).

Такая картина реальности рождает два типа проблем. 1. Чем гарантировано, что энергия бессознательного завершиться самосознанием, а не произвольной фантазией, иллюзией и даже бредом? Свобода развертывания бессознательного – подлинная свобода? Как связаны такое самосознание и такая свобода с реальным человеком, индивидуальным человеческим «Я»? 2. Как можно оценить то, что обычно называют «реальностью» – окружающий человека внешний мир, природу?

Г) Самосознание и свобода. Сталкиваясь с первым типом проблем, Фихте говорит, что созерцание – необходимый исток самосознания, но не деятельности и свободы, что сущность свободы превышает сущность самосознания, и что созерцательное отношение к миру не является свободным.

а) Свобода невозможна без самосознания, но самосознание еще не гарантирует свободы. Возникая из бессознательного, самосознание может силами теоретического разума придти к убеждению в иллюзорности мира, в то, что «вся реальность превращается в чудесную грезу, без жизни, о которой грезят, без духа, который грезит». Но когда становится ясно, что на этом теоретическом пути  превращается в иллюзию и сам человек, что он – «одно только представление без назначения и цели», Фихте перекрывает работу теоретического разума, заявляя, что она имеет смысл только как подкрепление разума практического.

Никакое теоретическое обоснование  в принципе не может быть полным, последовательным и завершенным. Характером своей незавершенности, а значит несвободы, оно как раз и утверждает первичность разума практического. Важнейшим итогом теоретической работы для практического разума является не обнаружение бессознательного, созерцания и воображения, а выявление особого «стремления», связывающего их и влекущего к самосознанию. Суть бессознательного-созерцания-воображения – устремленность, суть устремленности – преодоление непреодолимого.

Теоретическая модель «тезис – антитезис – синтез» превращается  в универсальную модель вновь и вновь возобновляющегося стремления к невозможному. Теоретическое «Я» вне такой модели было бы невозможно, т.к. превратилось бы в бесконечную готовность к самосознанию, никогда им не становящуюся. Практическое «Я» вне такой модели – бессмысленно, иллюзорно, а значит, несвободно.

б) Фихте очень подробно описывает механизм стремления. В пространстве теоретического разума стремление неотделимо от рефлексии. Деятельность «Я» – уходящая в бесконечность прямая, уходящий в бесконечность световой луч. Пока он устремлен в бесконечность, «Я» существует в себе, но не для себя, оно еще не осознает себя (собственно и находится в состоянии бессознательного).

Для возникновения сознания, и тем  более самосознания, необходимо чтобы  свет оказался отраженным – отрефлектированным – от какой-нибудь точки. Тогда отброшенный назад, он осветит свой исток, и увидит, точнее, сначала смутно ощутит себя. Затем по этой же модели произойдет отражение первого отражения-рефлексии и т.д. Так «Я» будет определяться через другое, понимая его как ограничение и препятствие для своей деятельности. В этой диалектике и будет реализовываться его стремление достичь сознания.