Правовое регулирование уступки требования в свете судебно-арбитражной практики

Особо выделенные законодательством  требования, относящиеся к переходу прав, удостоверенных ценными бумагами, будут рассмотрены ниже.

Уведомление должника о переходе прав кредитора

Как уже отмечалось, в  силу п.2 ст.382 ГК РФ, если иное не оговорено  в соглашении сторон, для перехода прав кредитора к другому лицу согласия должника не требуется. Предполагается, что должнику безразлично, кому произвести исполнение.

Однако ничего не подозревающий добросовестный должник скорее всего исполнит обязательство прежнему кредитору. Для того, чтобы не лишать цессию практического значения, в п.3 ст.382 ГК РФ поставлено условие об обязательном уведомлении должника о происшедшем изменении кредитора, причем в письменной форме. Правда, не называется, на кого именно из кредиторов возлагается эта обязанность. Думается, сообщение может быть сделано как новым, так и прежним кредитором (в соответствии с соглашением, достигнутым между ними).

Если должник не был  письменно уведомлен о состоявшемся переходе прав кредитора к другому  лицу, должник вправе исполнить обязательство  прежнему кредитору и не отвечает за неисполнение обязательства цессионарием, в то время как последний несет  риск вызванных этим неблагоприятных последствий (п.3 ст.382 ГК РФ). Следовательно, поскольку в уведомлении должника заинтересован именно новый кредитор, то письменно уведомить должника, по всей видимости, должен именно он.

В соответствии со ст.385 ГК РФ должник вправе не исполнять обязательство новому кредитору до представления ему доказательств перехода требования к этому лицу. Кредитор, уступивший требование другому лицу, обязан передать ему документы (доказательства), удостоверяющие право требования, и сообщить сведения, имеющие значение для осуществления требования. В противном случае должник вправе ссылаться на просрочку нового кредитора или исполнить обязательство прежнему.

В статье не определен  круг доказательств уступки требованиям. Ими может быть договор, отгрузочные документы, платежные документы, решение суда, передаточный акт, разделительный баланс при реорганизации юридического лица, свидетельство о наследовании и др. документы. Передаваться должны именно оригиналы правоустанавливающих документов, поскольку обладание только копиями документов лишает нового кредитора возможности защитить свои права. Во-первых, отсутствие оригиналов документов не позволит требовать исполнения обязательства и взыскания убытков в судебном порядке (через арбитражный суд), а во-вторых, первоначальный кредитор может злоупотребить своим правом, заключив второй договор уступки требования и передав оригиналы документов другому лицу. В случае сомнений должник вправе потребовать проверки их достоверности.

Передача документов означает переход прав к другому лицу, при этом никакие исправления и изменения, связанные с заменой стороны в обязательстве, в договор между должником и первоначальным кредитором не вносятся, поскольку уступка требования оформляет замену стороны в обязательстве, но не стороны в договоре.

При цессии прав, возникающих  из договора, контрагент (должник), в  свою очередь, может требовать предоставления новой стороной-кредитором доказательств  перехода к ней прав (п.1 ст.385 ГК РФ). До представления таких данных должник  может не исполнять обязательства, не рискуя при этом впасть в просрочку (п.2 ст.385 ГК РФ). Более того, соответствующая ситуация должна рассматриваться как просрочка кредитора, влекущая последствия по ст.406 ГК РФ (возмещение причиненных убытков).

В ряде случаев для уступки прав законом установлены специальные правила. Так, например, ст. 161 Устава автомобильного транспорта РСФСР содержит требование о том, что передача права на предъявление претензий и исков к транспортной организации должна удостоверяться специальной переуступочной надписью на документе.

Ст. 146 ГК РФ регламентирует порядок осуществления передачи прав по ценным бумагам, особенности  которого будут рассмотрены ниже в специальном разделе.

2.2. Состав и объем передаваемых  прав

По словам М.И.Брагинского, «согласно общепринятому взгляду, уступка права требования означает только замену кредитора в обязательстве, никаких изменений в объеме прав и обязанностей сторон при уступке права не происходит»⁶⁸. Таким образом, изменяется только субъектный состав обязательства, а его содержание остается прежним.

Этот принцип был, собственно, закреплен еще римским правом. Согласно его положениям «покупатель  должен иметь не больше и не меньше прав, чем имел бы наследник», т.е. цедируемое право переходило со всеми обеспечениями и преимуществами, с возражениями, которые можно было бы противопоставить цеденту. Согласно 46-й книге комментария римского юриста Ульпиана, «никто не может перенести больше прав на другого, чем он имел бы сам»⁶⁹. Такой принцип уступки права можно найти и в правопорядках других государств⁷⁰.

Согласно ст.384 ГК РФ, право  первоначального кредитора переходит  к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода прав, если иное не предусмотрено законом или  договором. Соответственно, в состав передаваемых прав входят дополнительно существовавшие к моменту передачи субсидиарные права, выражающие определенные способы обеспечения обязательств, а также и права на неуплаченные проценты (этот принцип вполне распространим и на плоды, доходы, возмещение издержек ⁷¹).

Для уступки права  требования кредитор должен этим требованием  обладать. По конкретному делу, рассмотренному в порядке надзора Президиумом ВАС РФ, было установлено, что отделение Екатеринбургского банка переуступило обществу с ограниченной ответственностью права требования по кредитному договору. Однако эти же требования раньше были переданы «Средуралбанку». Поскольку кредитор на момент передачи обществу этими требованиями не обладал, сделка об уступке требования была признана ничтожной в силу ст. 168 ГК⁷².

Одним из вопросов, возникающих  при детальном рассмотрении 24 главы  ГК РФ, является возможность перехода к другому лицу прав: во-первых, недостаточно определенных и, во-вторых, несозревших, в частности таких, по которым не наступил срок требования.

В свое время И.Б.Новицкий давал для обеих ситуаций одинаково  положительный ответ: «Право требования, поставленное в зависимость от срока, условия и вообще неокончательно выяснившееся, передать можно: положение нового субъекта права в этих случаях будет такое же неопределенное, как было и у первоначального кредитора; право нового кредитора получит полную определенность только тогда, когда вопрос об условии и прочем разрешится»⁷³.

Другой точки зрения придерживается М.И.Брагинский, по мнению которого ст.384 ГК РФ позволяет сделать вывод о следующем ограничении передаваемых прав: «нельзя передать другому право, которое возникнет в будущем, поскольку объем передаваемых прав, как следует из указанной статьи, определяется на момент передачи»⁷⁴. Из сказанного, например, вытекает то, что нельзя передать право, которое уже не принадлежит кредитору. В частности, это было признано арбитражным судом в деле, в котором установлено, что соответствующее право к моменту, когда его следовало передать, перешло к третьему лицу⁷⁵.

Однако более обоснованной мне представляется следующая позиция. Следует различить две ситуации. Одна из них относится к «созреванию  права». Несозревшее право действительно  можно передать, и тот, кто его  получит, будет обладать правом в том же объеме, в каком его имел прежний носитель. Об одном из таких случаев идет речь в п.2 ст.826 ГК РФ, который признает будущее денежное требование перешедшим к финансовому агенту после того, как возникло соответствующее право, а если денежное требование обусловлено наступлением определенного события, то и право возникает у цессионария в момент, когда указанное событие в действительности наступит.

Иное дело – неопределенность права. Если право не является ни определенным, ни определимым, очевидно, есть основания считать договор, на основе которого должна происходить цессия, лишенным условия о предмете, признаваемом для всех договоров существенным, а потому недействительным. Так, Президиум ВАС РФ в своем Постановлении от 29 декабря 1998 г. №1676/98 сославшись на то, что «в спорном договоре отсутствует предмет договора (как его существенное условие), не определено конкретное требование, передающееся новому кредитору», признал уступку права недействительной.⁷⁶

2.3. Возмездность уступки требования

Как уже отмечалось выше, большинство исследователей, работавших над данной проблемой, указывают на то, что передача требования не может производиться под условиями, предусматривающими какую-либо возможность сохранения любых правомочий прежнего кредитора в отношении переданных прав. Но это означает, что прежний кредитор полностью и навсегда утрачивает переданное право. Следовательно, передача права может сопровождаться компенсацией прежнему кредитору утраченного права в той или иной форме – прямой выплатой, зачетом имеющихся требований и т.д. Однако сами эти основания передачи права в гл. 24 ГК не упоминаются и уступка требования не ставится в зависимость от наличия или отсутствия такого основания, что вполне естественно, т.к. для должника уступка требования имеет силу независимо от характера отношений между прежним и новым кредитором.

Однако, возможность возмездности уступки права требования долгое время оспаривалась арбитражными судами. Так, в 1997 г. решением по одному из дел  арбитражный суд Челябинской  области отказал в иске, сославшись на то, что права (требования), принадлежащие первоначальному кредитору, переданы новому кредитору по сделке купли-продажи, что, по мнению суда, противоречило правовой природе цессии.

В настоящее время  Президиум ВАС РФ встал на позицию правомерности возмездной цессии. В Постановлении от 29 декабря 1998 г. №1676/98⁷⁷ Президиум указал на то, что «законодатель, регламентируя возможность передачи прав (требования) по сделке, не определил вида договора, по которому эта передача происходит. Поэтому договор купли-продажи может служить основанием передачи прав (требований). В этом случае имеет место возмездная цессия. Следовательно, передача права (требования) по договору продажи не противоречит ст.386 ГК РФ и в целом параграфу 1 главы 24 ГК РФ. Кроме того, п.4 ст.454 ГК РФ предусмотрено, что общие положения о купле-продаже применяются к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав. Поэтому вывод, содержащийся в оспариваемых судебных актах в части признания продажи права (требования), противоречащим правовой природе параграфа 1 главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации, является ошибочным».

В проекте информационного  письма ВАС РФ от 4 мая 1997 г. установление того факта, не является ли уступка  права требования фактически дарением (ст.ст.572–582 ГК РФ), указано как единственная причина, на которую должны обращать внимание арбитражные суды, проверяя «адекватность» погашаемого встречного обязательства.

Следовательно, физические и юридические лица могут получать долги третьих лиц на возмездной основе (покупать их, получать при взаимозачете или даже обмениваться имущественными правами) или получать их безвозмездно. В некоторых случаях это будут конкретные виды сделок, не только не запрещенных законом, но даже им и предусмотренных. При данном подходе ограничения, предусмотренные ГК РФ (например, содержащийся в ст.575 ГК РФ запрет дарения в отношениях между коммерческими организациями⁷⁸), действуют в полном объеме.

2.4. Ответственность кредитора,  уступившего требование

Гражданским кодексом установлены  пределы ответственности прежнего кредитора перед тем, кто его  сменяет: первоначальный кредитор, уступивший требование, отвечает перед новым  кредитором за недействительность переданного  ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, кроме случая, когда первоначальный кредитор принял на себя поручительство за должника перед новым кредитором (ст.390 ГК РФ). Примером последнего может служить делькредере – ручательство комиссионера за исполнение сделки третьим лицом (п.1 ст.993 ГК РФ).

Однако цедент остается ответственным  перед цессионарием за недействительность переданного ему требования (за то, что его юридически не существует). Так, он будет отвечать, если сделка, по которой передаются права, будет признана недействительной (цессионарий в соответствии со ст. 15 ГК вправе требовать возмещения причиненных ему убытков).

Например, по одному из дел  Президиум ВАС РФ указал, что уступка  требования, совершенная в части истребования банковского депозита, недействительна, поскольку прежний кредитор в силу ограничения его правоспособности исключительно инвестиционными сделками, не имел права совершать депозитные договоры, а значит, и уступка требования по такому (ничтожному) договору не имеет силы⁷⁹. Таким образом, недействительность основного обязательства влечет за собой и недействительность уступки требования по нему. Данное положение доказывает акцессорный характер, подобный обеспечительным обязательствам, что позволяет сделать вывод: правоотношения по уступке требования не могут каким-либо образом влиять на действительность основного обязательства. И, напротив, недействительность основного обязательства ведет к недействительности уступки требования по нему.

Необходимо отметить, что здесь  обнаруживается достаточно существенная проблема. Как отмечалось, по общему правилу, прежний кредитор несет полную ответственность за действительность (но не за неисполнение) переданного требования. Значит, если право оказалось в конечном счете недействительным, новый кредитор вправе взыскать убытки с прежнего. Однако не всегда это входит в интересы нового кредитора, а в ряде случаев это и невозможно, например, при несостоятельности прежнего кредитора. В то же время требования из недействительной сделки (возврат сторон в первоначальное положение, взыскание неосновательного обогащения и др.) не могут быть переданы одновременно с правом ни прямо, ни в подразумеваемой форме, ибо в этом случае возникает ситуация очевидного противоречия: вместе с требованием, которое по определению действительно, передается и право, основанное на недействительности сделки. В качестве варианта решения можно лишь рекомендовать последующую цессию прав из недействительности сделки.