Концепция Государства Дугласа Нрта

          Организованная преступность – это социально-политическое явление, заключающееся в объединении должностных лиц власти и бизнеса, нередко и с группами уголовников, с целью обогащения или совершения правонарушений. Сходные характеристики имеют и коррупционные сети, правда, их члены значительно реже, чем организованные преступные группы, совершают уголовные преступления. Организованная преступность отличается от коррупционных сетей тем, что она прямо связана с такими видами тяжких уголовных преступлений, как торговля наркотиками, торговля оружием, бандитизм, рэкет, хищения в особо крупных размерах и т.п. Связи коррупционных сетей с тяжкими уголовными преступлениями обычно значительно более опосредованные и в основном относятся к финансовым нарушениям и преступлениям. При этом в большинстве случаев коррупционные сети ведут свою деятельность вообще без нарушений российского законодательства: их члены используют свои должностные полномочия по принятию и выполнению нужных им решений. Коррупционные сети нередко координируют свою деятельность, а иногда даже сливаются с организованными преступными группировками. При этом руководитель организованной преступной группировки часто, но не обязательно занимает высокую должность, например, в администрации региона или в федеральных властных структурах. Иногда таким руководителем является директор скромного акционерного общества, в котором кроме него есть немного, даже иногда всего один акционер. Но известны случаи, когда такой директор фактически владеет всем регионом, и глава администрации этого региона подчиняется силе и деньгам, которые контролирует этот директор.

          Главную опасность для общества представляет система взаимных обязательств, которая формируется через предоставление взаимных услуг в коррупционных сетях.

Чиновникам представляется, что бизнесмены, приносящие им взятки или оказывающие те или иные услуги, всегда будут у них в подчинении. Но в определенный момент продолжение  такого рода неформальных отношений  заставляет чиновников выполнять требования этих бизнесменов. Как правило, взаимные услуги чиновников и бизнесменов  оказываются по добровольному соглашению сторон, но в крайних случаях одна из сторон прибегает к шантажу, угрозам  применения компромата и другим средствам  давления. Коррупционные сети включают структуры, действующие в разных областях. Но среди этих областей есть те сферы экономики, из которых коррупционные сети получают финансирование, финансовые потоки которых они делят в своих интересах. Получение финансовых ресурсов практически всегда является ведущей целью деятельности каждой коррупционной сети. Обычный способ получения финансирования коррупционными сетями следующий. Чиновники федерального, регионального или даже местного уровней принимают решения о перераспределении финансовых средств из определенного источника, в том числе и из бюджета соответствующего уровня, в финансовую структуру, входящую в состав этой коррупционной сети. Чаще всего в качестве такой структуры выступает коммерческий банк или фонд. В течение короткого периода эта финансовая структура переводит деньги на некоторые конфиденциальные или даже секретные счета, с которых затем деньги перераспределяются между участниками коррупционной сети или вкладываются в тот или иной бизнес в интересах этой же группы лиц. Как правило, в качестве таких конфиденциальных или секретных счетов используются финансово-кредитные организации в оффшорных зонах за рубежом или на территории России, пока это представляется возможным. Весь процесс перевода денег на такие счета и их последующее перераспределение обычно называется «отмыванием денег», т.е. превращением финансовых средств, полученных незаконным или криминальным способом, в легальные денежные средства. Часто бывает, что одна и та же финансовая структура финансирует одновременно несколько коррупционных сетей: один департамент банка ведет дела с одним министерством, другой департамент того же банка – с другим. Объединения этих коррупционных сетей не происходит в силу различий их интересов.

Коррупционные сети создаются  вокруг государственной собственности, на которой они паразитируют, потому что сами ничего не создают, а только делят финансовые потоки. Поэтому  одной из основных сфер финансирования коррупционных сетей является финансово-кредитная  система: банки и фонды как  государственные, так и негосударственные, через которые проходят финансовые потоки. По этой же причине коррупционные  сети препятствуют развитию общества, экономики и государства –  они не заинтересованы в создании новых ценностей, в долгосрочных инвестициях, в решении крупных  государственных и общественных проблем, потому что это предполагает отказ от практики перераспределения  финансовых ресурсов и переход к  практикам их концентрации на стратегических направлениях развития.

         С высокой долей уверенности можно утверждать, что практически все государственные органы России являются коррумпированными, поскольку у чиновников везде есть право распоряжения теми или иными ресурсами, право регулирования тех или иных видов деятельности, право разрешать, запрещать и т.п. Коррупция присутствует везде, где есть ресурсы и административная власть. В настоящее время происходит поступательное расширение коррупционных сетей. Этот процесс идет через постоянное углубление и совершенствование коррупционных связей. Есть два основных способа формирования коррупционных сетей: снизу и сверху. Снизу коррупционная сеть строится следующим образом. Расширение любого сколько-нибудь успешного бизнеса в России требует выхода на более высокий уровень связей и контактов в среде чиновников. Фактически без прикрытия чиновников соответствующего уровня ни один бизнес в России не может быть успешен. Поиски связей и контактов среди чиновников проводятся бизнесменами по обычной хорошо отработанной схеме, через приглашения в рестораны, на отдых, преподнесение дорогих подарков, взяток и т.п. Как правило, у каждого чиновника набирается несколько фирм или банков, интересы которых он лоббирует. Если не хватает власти у этого чиновника, он сам начинает с использованием финансовой поддержки лоббируемых им структур искать тем же способом, что и они, связей с вышестоящими начальниками. Так постепенно местная или региональная коррупционная сеть вырастает до сети российского уровня. Таких сетей может быть много, одни и те же чиновники могут входить одновременно в несколько коррупционных сетей.

          Сверху коррупционная сеть строится высокопоставленными чиновниками, которые подбирают для участия в ней своих подчиненных, обращаются к высокопоставленным чиновникам других ведомств с той же просьбой, иногда действуют с помощью приказов и т.п. Цель таких действий – кадровое обеспечение определенных операций, связанных с деятельностью формируемой коррупционной сети. Постепенно коррупционная сеть выстраивается сверху до того уровня, который обеспечивает непосредственное получение и распределение финансовых ресурсов, и далее вниз, как правило, не расширяется. Угрозу для общества представляет помощь и поддержка чиновниками одних министерств и ведомств чиновников других министерств и ведомств в коррупционной деятельности. В крупнейшие коррупционные сети входит не одно, а как минимум два-три министерства или ведомства. Представители каждого из них решают свои задачи в составе коррупционной сети и за это получают соответствующее вознаграждение деньгами или услугами. Этот способ построения коррупционных сетей поддерживается общей настроенностью на коррупцию во всех министерствах и ведомствах, в которых недавно принятые на работу специалисты сравнительно быстро перенимают принципы и методы работы своих давно работающих коллег и их начальников. Во всех случаях наиболее эффективными являются коррупционные сети, выстроенные по единому плану, сознательно, с четким формулированием целей. Положение, при котором нижестоящие чиновники брали взятки и часть полученных денег передавали вышестоящим чиновникам, существовало только в первые 2 – 4 года развития рыночной экономики в России. Тогда была привычной схема, при которой доступ к вышестоящему чиновнику осуществлялся через нижестоящего чиновника. Это ограничивало возможности доступа к чиновникам высокого уровня со стороны конкурентов. Затем финансовые возможности олигархических группировок настолько увеличились, что им уже стали не нужны посредники для доступа к высшим должностным лицам. При этом и размеры взяток увеличивались до такой степени, что чиновникам высокого ранга стали совершенно не нужны те деньги, которые можно получить от низовой коррупции. В современной ситуации олигархические группировки уже не интересуются чиновниками низшего уровня: они готовы сразу покупать чиновников любых уровней.

          В результате в настоящий момент низовая коррупция оторвана от коррупционных сетей. Вышестоящие чиновники, участвующие в коррупционных отношениях на высших уровнях управления, могут использовать низовые коррупционные отношения для решения своих вопросов, например, для закрытия нежелательного уголовного дела, которое было заведено в районном отделе милиции или в налоговой полиции. Прямые приказы закрыть такие дела сейчас не практикуются в силу высокой опасности для отдающего такие приказы. Коррупционные сети действуют более эффективно: через подкуп, через включение в систему неформальных отношений. В этих случаях, например, на районном уровне уголовные дела закрываются начальниками этого уровня самостоятельно. Вышестоящие начальники при этом не опасаются уголовного преследования, а конкретные исполнители знают, что их всегда защитит коррупционная сеть, которой они служат. В результате взаимодействия верхушечной и низовой коррупции постепенно прекращаются мафиозные разборки криминальных группировок с целью физического устранения конкурентов, а так как весь бизнес уже поделен и фактически контролируется государственными структурами, то на рынке происходит лишь борьба между «крышами» на среднем уровне, т.е. структурами, обеспечивающими принятие решений и безопасность в коррупционных сетях. Таким образом, борьба с конкурентами переносится на борьбу этих «крыш» между собой.

Интегрированность коррупции в социальные практики

          Российское государство, реализуя интересы коррупционных сетей, а не общественные интересы, оказалось неспособным предложить обществу и бизнесу реальные решения стратегических проблем. Все такие решения осуществляются в личных или корпоративных интересах тех, кто оказались допущенными к распоряжению теми или иными ресурсами. Общественные и государственные интересы в таких решениях не учитываются. В этих условиях трудно даже сформулировать, каким может быть государственный интерес, чтобы он не оказался в реальной практике интересом той или иной корпорации или коррупционной сети.

          Государство, декларируя развитие социального, человеческого и культурного капиталов, на деле препятствует их развитию. Причина в том, что большинство носителей некоррупционных символических капиталов не входят в коррупционные сети, а потому не имеют шансов на реализацию интересов социальных групп, к которым они принадлежат. Коррупционные же сети развивают только те символические капиталы, носителями которых являются их члены, в результате, приоритетное развитие в нашей стране получают коррупционные социальный и человеческий капиталы. Эти и другие символические капиталы могут накапливаться в обществе и конвертироваться в экономический или финансовый капиталы. Поэтому в современной экономической деятельности символические капиталы могут использоваться наравне с финансовым и экономическим, создавая и расширяя богатство страны. В частности, социальным капиталом можно считать совокупность социальных связей и отношений, в том числе накопленных взаимных обязательств. Эти обязательства наряду с экономическим и финансовым капиталами, давно и успешно используемыми в экономической теории и практике, могут накапливаться и расходоваться, могут инвестироваться в те или иные виды экономической деятельности, принося, правда опосредовано, вполне конкретные финансовые прибыли. Гарантом общественного признания символического капитала почти всегда является государство, только в редких случаях для этого оказывается достаточно признания негосударственных организаций, например, таких известных как ООН, ЮНЕСКО, Комитет по Нобелевским премиям и др. Распространенность в государственном управлении России коррупционных практик расширяет коррупционные составляющие и направленность символических капиталов, снижает их качество, уменьшает объёмы накопляемых богатств нашей страны. В частности, коррупционным социальным капиталом можно назвать социальные связи и отношения, которые способствуют деятельности коррупционных сетей и осуществлению коррупционных действий отдельных граждан. Коррупционным человеческим капиталом можно назвать совокупности личностных качеств членов коррупционных сетей и постоянных участников коррупционных сделок. Граждане не пытаются заставить государство изменить стратегию развития символических капиталов, а адаптируются к складывающимся условиям. Фактически деятельность коррупционных сетей мотивирует и направляет развитие социального и человеческого капиталов в нашей стране на реализацию тех или иных коррупционных практик. Причина в том, что большинство граждан с трудом или вообще не могут решать свои проблемы в органах власти легальными, полностью законными способами. Коррупция же позволяет заставить чиновников выполнять свои обязанности перед гражданами, решать их проблемы. Кроме того, коррупция способна выравнивать социальные статусы граждан и чиновников в системе государственных услуг, когда граждане обращаются  к ним для решения своих проблем. Поэтому именно коррупционные практики наиболее эффективны при решении проблем граждан, особенно при их взаимодействиях с органами власти. И для российских граждан становятся вполне рациональными стратегии адаптации своих социальных и человеческих капиталов к этим реальным практикам решений проблем. Фактически коррупция становится выгодной российским гражданам, они не склонны противодействовать ей, напротив, они стремятся освоить в своих социальных практиках способы осуществления коррупционных действий. Такие социальные позиции наших граждан приводят к снижению качества совокупных социального и человеческого капиталов социальных групп, регионов и всей страны в целом.

           При этом большинство граждан негативно оценивают коррупционные действия, коррупционные способы решения проблем, нередко утверждают, что были бы готовы решать свои проблемы без коррупции. Но они оказываются неспособными самостоятельно находить и внедрять некоррупционные способы решений своих проблем. В результате формируется расхождение реальных социальных практик с оценками их сущности, которое постепенно, скорее всего, будет приводить к тому, что постоянно осуществляемые коррупционные действия перестанут негативно оцениваться большинством граждан и будут ими признаваться вполне легальными, социально одобряемыми практиками.

Социальные закономерности взаимодействий граждан 

с государственными служащими

          Взаимоотношения граждан с государственными служащими органов власти и управления в нашей стране организованы довольно сложно (Римский, Взаимодействие с органами власти, 58–152). В их осуществлении нередко существенно бóльшую значимость, чем нормы законов, ведомственных и должностных инструкций, других нормативно-правовых актов имеют неформальные нормы и правила договорного характера. Эти договорные нормы и правила формируются не произвольно, а на основе уже сложившихся социальных практик, социальных стереотипов, запретов и ограничений. Для участников социальных взаимодействий существенное отклонение от общепринятых взаимоотношений и социальных практик очень редко бывает возможным, потому что не получает общественного одобрения. А общественное одобрение тех или иных практик во многом определяется тем, какие из них государство признает в лице органов власти как социальные институты. Высокий уровень коррупции в органах государственной власти приводит к постоянному повторению и воспроизводству коррупционных практик во взаимоотношениях граждан и государственных служащих.

          Неформальные нормы и правила взаимодействий граждан и государственных служащих иногда просто дополняют нормы законов и других нормативно-правовых актов, но в некоторых случаях почти полностью их заменяют, когда по результату взаимодействие гражданина с органом власти соответствует правовым нормам, а в процедуре этого взаимодействия правовые нормы почти не используются. Так происходит, например, при техническом осмотре автомобиля за взятку: соответствующее требование правил дорожного движения выполняется, но на деле никакого технического осмотра не производится, оформление талона техосмотра в таком случае является фиктивным. Во взаимодействиях граждан с органами власти и управления государственные служащие формируют и поддерживают своё социальное господство над ними. Граждане в ситуациях таких взаимодействий чаще всего соглашаются с позициями подчинения, которые им отводят государственные служащие. В результате складываются и постоянно воспроизводятся патрон-клиентские отношения, в которых государственные служащие являются патронами, а граждане – клиентами. Находясь таким образом в подчиненном положении, граждане пытаются решать свои проблемы в органах власти какими-то неформальными способами, потому что формальные правовые способы почти всегда предполагают равенство статусов граждан и государственных служащих в их взаимодействиях друг с другом. В некоторых редких случаях равенство их статусов обеспечивается самими органами власти, как в последние годы при получении водительских удостоверений, когда государственные служащие точно выполняют все нормы инструкций, и потребность в установлении неформальных отношений с ними исчезает сама собой. При наличии соответствующих документов водительское удостоверение можно получить довольно быстро. Однако само оформление этих документов может затянуться, что и создает для граждан некоторые неудобства. В большинстве других ситуаций гражданам приходится затрачивать свои ресурсы и прилагать усилия для уравнивания социальных статусов с государственными служащими, т.е. для временного разрушения патрон-клиентских отношений. Но подавляющее большинство граждан пытается найти способы благоприятного разрешения ситуаций взаимодействия с государственными служащими только для себя лично, они не думают и чаще всего не хотят думать о том, как обеспечить решение аналогичных проблем для других граждан, для общества в целом.

          В качестве ресурсов выравнивания своих социальных статусов с государственными служащими граждане используют свою внешность, возраст, знакомства с влиятельными личностями и должностными лицами, взятки и т.п. Методы выравнивания социальных статусов могут быть различными, но они почти всегда неформальные, не соответствующие правовым нормам. В частности, граждане крайне редко пытаются оспорить в суде неправомерные действия государственных служащих по отношению к ним, что можно было бы считать методом выравнивания социальных статусов, соответствующим правовым нормам. Гораздо чаще граждане используют во взаимодействиях с государственными служащими демонстрацию терпения, признания своего подчиненного положения, беспрекословное выполнение всех требований государственных служащих, которые удовлетворяются признанием своего господства и решают проблемы граждан; демонстрацию своего знакомства с влиятельными гражданами или должностными лицами, что неформально повышает социальный статус граждан; имитацию гражданами флирта или сексуального ухаживания, что неформально уравнивает социальные статусы в силу личных заинтересованностей государственных служащих в обратившихся к ним гражданах, а также взятки. Причем в современных условиях взятки чаще всего даются в денежных формах, подарки же государственным служащим редко бывают ценными и не рассматриваются ни гражданами, ни государственными служащими, их получившими, как взятки, а, скорее, как просто выражение благодарности за их участие в решениях проблем граждан. Проблемы в своих взаимоотношениях с органами государственной власти российские граждане редко воспринимают как какие-то барьеры, препятствующие осуществлению ими своих прав и свобод, обеспечению их интересов и т.п. Очень часто эти проблемы воспринимаются гражданами как элементы социальной среды, в которой они живут, как социальные условия, к которым следует адаптироваться. Именно поэтому столь часто российские граждане проявляют терпение и подчиняются даже трудновыполнимым требованиям государственных служащих, чтобы решить свои проблемы. И именно поэтому они столь редко обращаются в суды и вышестоящие организации с целью изменить социальные условия решений своих проблем. Нередко в таких ситуациях российским гражданам представляется выгодным существенно ничего не менять в своих взаимоотношениях с органами власти и управления, так как они умеют решать свои проблемы неформальными методами, а в то, что их можно решать в точном соответствии с нормами законов, – не верят. Поэтому российские граждане, скорее всего, уверены, что любые изменения норм законов приведут лишь к изменениям неформальных правил их взаимодействий с органами власти, потребуют дополнительных усилий и времени на их освоение. В результате для граждан становится вполне рациональным поддерживать действующие в настоящий момент неформальные нормы и правила таких взаимодействий, включая коррупционные, например, дача взятки. Для реального изменения процедур взаимодействий граждан с государственными служащими с целью исполнения правовых норм обеими сторонами этих взаимодействий необходимо на практике, а не только формально в соответствии с нормами законов и других нормативно-правовых актов, уравнять социальные статусы граждан и государственных служащих. Никакие административные мероприятия, направленные на снижение так называемых административных барьеров, этой цели достичь не могут, потому что самый низкий барьер означает признание господства государственных служащих над гражда-нами. Величина этого барьера будет иметь второстепенное значение, потому что для выравнивания социальных статусов или для собственного доминирования над государственными служащими граждане будут использовать те же самые способы, которые были описаны выше. А государственные служащие будут организовывать свои взаимодействия с гражданами так, чтобы они постоянно осуществляли попытки   уравнивания социальных статусов с помощью дачи взяток, оказания каких-то услуг или других коррупционных действий.