Литературное редактирование

Рассказывают, что в Лапи­не землю продают «новым рус­ским». Если они захотят стать фермерами, крестьянами-еди­ноличниками, арендаторами, село может заново возродить­ся. Пусть здесь, на старой рус­ской земле, восстановятся но­вые порядки и жизнь снова забьет другим ключом!

 

                                                    

В старом селе будут новые

порядки.

Лапино – одно из самых отдаленных сел Ступинского района. В старину это село было глухим, темным уголком; здесь трудно было найти человека, умеющего написать свое имя. Крестьянство жило бедно, го­лодало – такова была участь многих деревенских поселений.

После революции жизнь в селе изменилась. А когда был создан колхоз «Новый путь», в центре села построили клуб, библиотеку, магазин. Была от­крыта больница. Множество га­зет и журналов приходило по почте в избу-читальню.

Даже во время войны жизнь в селе не замерла. И хотя муж­чины ушли на фронт, их жены и дети трудились в колхозе и терпели лишения во имя по­беды.

А вот теперь, в результа­те перестройки, село обезлю­дело. Молодежь подалась в город, старики, оставшиеся здесь доживать свой век, кол­лективно хозяйства не ведут. В этом году поля опять оста­лись не засеянными, на них растут лишь сорняки. Преста­релые жители практически оторваны от центра, газет и журналов они не выписыва­ют, телевизоров у них нет. Да и средства массовой информа­ции не интересуются этим заб­рошенным уголком.

Так продолжаться не мо­жет! Говорят, землю в Лапине продают «новым русским». Если они захотят стать ферме­рами, а не праздными соседя­ми, лишь изредка наезжающи­ми в свои владения, село мо­жет возродиться. Пусть здесь, на родной русской земле, ус­тановятся новые порядки! Тог­да жизнь в этом старом селе вновь забьет ключом.

                                                

Как видим, отредактированный текст по объему превы­шает тот, что предложен для правки-обработки. Что же увели­чило объем текста? Редактор заметил разрыв первой его час­ти, повествующей о преобразованиях в селе в связи с создани­ем колхоза, и второй (абзац Теперь село обезлюдело...). Вставка двух предложений о жизни в Лапине во время войны выров­няла повествование, восполнив недостающее звено. Новое абзацное членение текста выделило основные «узлы повество­вания»; замена заголовка прояснила поднятую в заметке тему.

 Шлифуя стиль рукописи, литературный редактор устра­нил явные речевые ошибки (плеоназмы) во втором и четвер­том предложениях глухим, темным, ничем не заметным; жило бедно, нищенствовало) и в предпоследнем (фермеры, кресть­яне-единоличники, арендаторы, заново возродиться); тавтоло­гию (сельские жители, оставшиеся здесь доживать, долго длит­ся), нарушение лексической сочетаемости (доживать ста­рость, культивируются сорняки). Не повторил редактор и слова, употребленные автором без учета семантики возник (колхоз), расположился (клуб), культивируются (сорняки); исключил речевые штампы (лицо села, в корне преобразова­лось), а попутно и устранил смешение паронимов: не преоб­разовалось, а преобразилось. Эта же лексическая ошибка была и в авторских словосочетаниях: подписать свое имя (надо: написать или подписаться), извечная участь (вместо вечная), восстановятся (вместо установятся) новые порядки.

 Редактор обратил  внимание на сомнительное утвержде­ние: В центре села... больница, ведь  она не могла оказаться рядом  с клубом, магазином и библиотекой. Эту фактическую неточность редактор тактично устранил, не уточняя, где имен­но была больница, ведь важно, что ее открыли. В авторском тексте страдал смысл и от выражения село снова обезлюдело, ведь в старину оно не было безлюдным... Лишнее слово ис­ключено. Переработав предложение В центре села располо­жился клуб, библиотека, почта, больница, магазин, редактор устранил и ошибку в согласовании сказуемого, которое сле­довало употребить во множественном числе.

И все же, несмотря на столь решительное вторжение в авторский текст, редактор не переписал заметку, а постарал­ся сохранить ее стиль. Оставлены контекстуальные синони­мы (глухим, темным уголком; жили бедно, голодало), антите­за (в старом селе новые порядки), некоторые подробности при образной конкретизации повествования и т. д.

 Рассмотрим правку-обработку  текста, в котором компо­зиция  требует  от редактора серьезного  вмешательства.

Свое отношение к переезду в другой город Пятница выражает вполне определенно: «Как я рад, как я рад, что приехал в Волгоград», – твердит то и дело этот маленький волнистый попугай. Там, на севере, он не раз говорил сво­им хозяевам: «Поехали на юг, здесь холодно».

Словарный запас птицы столь велик, что позволяет ей вести «беседы» на многие темы. Недаром Пятница посто­янно спрашивает главу семьи: «Вячеслав Иванович! Что пи­шут газеты?» Убедившись в пользе знаний, попугай не за­бывает напомнить об этом и младшему в семье: «Игорь, учи уроки!» Ну, а к хозяйке чаще приходится обращаться с просьбами вполне житейскими. Впрочем, и их Пятница считает необходимым обосновать: «Галя! Открой клетку, я хочу летать. Сижу за решеткой в темнице сырой. Галя, дай Пятнице поесть. Я очень люблю угощенье. Спасибо за уго­щенье. Приятного аппетита».

Неравнодушен этот кроха и к искусству. Он с удоволь­ствием «напевает» украинские песни, которые так любит его хозяйка. На разные лады повторяет понравившуюся ему фразу: «То ли еще будет, ой-ой-ой».

И хотя хорошо знаешь, что слова Пятницы – всего лишь звукоподражание, нет-нет да и усомнишься: а не со­знательно ли он употребляет их. Уж очень к месту и ко времени произносит птица ту или иную фразу.

Но любимая тема попугая – рассказ о себе. Даже засы­пая, он приговаривает: «Пятничка-красавица! Пятнышко маленькое, солнышко. Птичка хорошая. Умница моя».

Анализируя этот забавный рассказ, можно сразу заметить непоследованность изложения: вначале мы узнаём об отношении попугайчика к переезду в Волгоград, о том, что раньше его хозяева жили на севере, а сразу после этого дается оценка его «таланту» – попугай освоил большой за­пас слов.

Самое же главное сообщение о том, как можно научить птицу разговаривать, дано в последнем абзаце, как и история приручения попугая. Абзацное членение текста так­же требует исправления: шесть абзацев – это много, они не соответствуют «узлам повествования» в рассказе. А их можно сформулировать примерно так (при этом повторив неудач­ную композицию рукописи):

1.Отношение Пятницы  к переезду хозяев в Волгоград  с

холодного севера (первый абзац).

2.Темы беседы говорящего  попугая (второй, третий и»

пятый абзацы).

3.Оценка «таланта»  птицы (четвертый абзац).

1.Объяснение успехов  в обучении Пятницы (шестой  аб­зац).

2.История приручения  попугая и процесс его обучения  речи.

Конечно, такое расположение частей рассказа затрудня­ет восприятие текста.

Его стиль также не свидетельствует о профессионализме

автора: он использует уместную в этом случае разговорную

лексику, но то и дело «сбивается» на книжный язык (убедившись в пользе знаний... считает необходимым обосновать... неравнодушен к искусству... приходится обращаться к хозяйке с просьбами вполне житейскими и т. д.). Смешение   стилей в выборе лексических средств не получает в этом случае стилистического­ обоснования (в иных контекстах это может быть продиктовано стремлением автора к достижению комического звучания речи или другими стилистическим мотивами). Редактор должен устранить разнобой в стилистической   окраске лексики. 

Употребление некоторых слов нелогично: местоименное наречие там (в конце первого абзаца) ни на что не указыва­ет; противительный союз но (в предпоследнем абзаце) не выражает противопоставления. Отдельные фразы не несут реальной информации (Убедившись в пользе знаний, попугай… Пятница считает необходимым обосновать свои просьбы и т. д.); автор употребляет их иронически, однако уместны ли подобные шутки в контексте?

Литературное редактирование неизменно преследует цель по возможности сократить рукописный вариант, чтобы тема обрела более четкие очертания и произведение воспринима­лось с большим интересом. Как заметила опытный редактор Г.Е. Померанцева, «осторожно убираешь лишнее, словно снимаешь пленку с переводной картинки, и постепенно под рукой проступает яркий рисунок» 1.

Редакторы, выполнявшие правку-обработку данного рас­сказа, предложили ряд вариантов. Сравним два из них.

Три года назад принесла домой Галина Гончарова кро­шечного птенца. Всей семьей завоевывали доверие попугай­чика. И когда Пятница при­вык, его начали учить гово­рить. Долго – три месяца! – хозяйка помногу раз терпели­во повторяла первую для него фразу: «Пятничка – птичка хо­рошая». Но учеба пошла быст­рее, как только он освоил эти слова. Теперь птица может гово­рить «на многие темы». По­пугай даже «напевает» украин­ские песни, которые так лю­бит Галина Петровна. Главу семьи попугай то и дело спра­шивает: «Вячеслав Иванович, что пишут газеты?» и не забы­вает напомнить младшему в семье: «Игорь, учи уроки!», ну а хозяйку просит: «Галя, от­крой клетку! Я хочу летать.

    Сижу за  решеткой в темнице сырой. Галя, дай Пятнице по­есть. Я очень  люблю угоще­нье...» 

И хотя хорошо известно, что «слова» Пятницы – всего лишь звукоподражание, не­вольно усомнишься: а не созна­тельно ли он «говорит»? Уж очень к месту и ко времени вы­крикивает птица ту или иную фразу! Галина Петровна считает, что обучить попугая говорить совсем не сложно: нужно лишь большое терпение и любовь к тем, кого мы приручаем.

Свое отношение к пере­езду в другой город малень­кий волнистый попугай Пят­ница выражает вполне опре­деленно: «Как я рад, как я рад, что приехал в Волгоград». Живя на севере, он не раз го­ворил своим хозяевам: «По­ехали на юг, здесь холодно». Словарный запас птицы позволяет ей «вести беседы» на многие темы. У главы семьи Пятница любит спрашивать: «Вячеслав Иванович, что пишут газеты?», младшему в семье со­ветует: «Игорь, учи уроки!» А любимой хозяйке он не забы­вает напомнить: «Галя! Открой клетку, я хочу летать. Сижу за решеткой в темнице сырой... Галя, дай Пятнице поесть».

Неравнодушен кроха и к искусству. Попугай с удоволь­ствием «напевает» любимые украинские песни хозяйки.

Но больше всего он лю­бит говорить о себе. «Пятничка-красавица! Птичка хоро­шая. Умница моя», – повто­ряет он даже засыпая.

Хозяйка Пятницы, Г.П. Гончарова, экономист, говорит, что научить попугая говорить совсем несложно, требуется только любовь и терпение. Три года назад Пятница появился в их семье. Новые «родители» заслужили доверие, и, привык­нув к ним, попугай постепен­но начал учиться говорить. Сначала было нелегко: три ме­сяца хозяйка терпеливо повто­ряла ему первую фразу: «Пятничка – птичка хорошая». Но Пятница  оказался талантливым учеником, и теперь он «красноречивый» попугай!

 

Как видим, поправки в композицию рукописи редакторы внесли по-разному: первый выстроил текст, придерживаясь хронологии, а другой – оставил первый авторский абзац как интригующее начало рассказа, лишь изменив порядок слов и исключив неуместное наречие там. Такой композиционный прием вполне оправдан, если далее последовательность частей текста не мешает его восприятию. В этом случае так и есть: заинтересовав читателя тем, что птица «говорит», можно рассказать и о тематике его разговоров, причем все это умещается в один абзац. А в конце рассказа дается разъяснение: откуда взялась эта удивительная птичка и как ее учили говорить.

Как видим, при правке-обработке может быть несколько вариантов, поэтому автор вправе не соглашаться с редактором, а предложить новую композицию, которая ему покажется подходящей. Не может он только возразить против требования редактора устранить явные речевые ошибки, исключить неоправданное соединение разностильной лексики». Название этого рассказа тоже может вызывать споры: одни предложили такое – «Говорящая птица», другие – «Всего лишь звукоподражание?», кто-то сказал: «Веселый попугай», а некто придумал интригующий заголовок: «Можно ли этому верить?». Автор сам должен остановиться на одном из них или придумать свой, не хуже других.

3. Применение правки-обработки  при редактировании текстов, принадлежащих  к разным функциональным стилям.

 Правка-обработка  чаще всего необходима при  редакти­ровании публицистических произведений, написанных для газет и журналов. Однако нельзя не считаться с их жанром, ведь в газете печатаются и ноты правительств, и фельетоны, и колонки редактора, и письма читателей. К тому же темати­ка этих публикаций может их сближать и с официально-де­ловой речью, и с научной, и с художественной, и с разговор­ной. Все это определяет подход литературного редактора к обработке материала.

Официальные документы, предназначенные для публи­кации в газете, исключают их обработку при правке редакто­ром, который должен лишь проверить точность написания гео­графических названий, имен, фамилий, идентичность дат, цифр (они могут быть искажены при наборе). Научный текст нуждается в правке-обработке, так как авторы нередко зло­употребляют непонятными широкому читателю терминами, сложными синтаксическими конструкциями, распространен­ными в специальных текстах. Поэтому статьи, написанные учеными, часто подвергаются правке-обработке с целью их популяризации. Заменяя неизвестные термины перифразами или объясняя их, упрощая синтаксис текста, редактор вправе и оживить авторский стиль использованием образных средств – сравнений, олицетворений, даже метафор. Но глав­ное, с чем редактору приходится много работать, – это композиция материалов на научные темы.

Редактор применяет правку, которая создает целостность отдельных частей текста, их взаимосвязанность, логическую последовательность изло­жения. Не всегда при этом оправдано бывает сокращение тек­ста из соображений экономии речевых средств, в иных случаях приходится дополнять его, объясняя отдельные положения, термины. Это облегчит восприятие материала читателю!

Наиболее оправдана правка-обработка текстов, типичных для публицистического стиля. В них сочетаются конкретные факты и обобщенная их оценка; образное описание событий и речевые стандарты, выработанные журналистской практикой; эмоциональный подход к описываемому и логическая; его оценка. Все это должен учитывать литературный редактор, приступая к правке-обработке. Во многом публицистика близка к художественной литературе: тематика материалов, публику­емых в газетах и журналах, неисчерпаема; жанровый диапазон очень широк; разнообразны и выразительные средства – лексические, грамматические, образные. И если автору недостает профессионализма в использовании этих стилистических богатств публицистической речи, литературный редактор приходит ему на помощь.