Предупреждение терроризма

Негативное воздействие средств массовой информации на массовое сознание очевидно. Безусловно, «четвертая власть» в открытом демократическом обществе может вызывать «эффект бумеранга», т.е. оказывать стимулирующее воздействие на потенциальных преступников. Президент Республики Казахстан Н.А. Назарбаев на Первом конгрессе журналистов Казахстана, состоявшемся 12 марта 2002 г. в г. Астане, подверг резкой критике деятельность отечественных средств массовой информации: «СМИ зациклены на стихийных бедствиях, разрухе, на криминале, коррупции и скандалах... И эту практику пора ломать» [27]. Следует отметить, что разжигание социальной, национальной, политической и религиозной ненависти и вражды в Республике Казахстан законодательно запрещено ст. 20 Конституции РК, ст. 164 УК РК, ч. 3 ст. 2 Закона РК «О средствах массовой информации» № 451-1 от 23 июля 1999 г. И, по-видимому, в этом плане необходимо переосмыслить и идеологию государства в отношении средств массовой информации, и редакционную политику самих СМИ.

Немалая доля «заказных» убийств совершается при разделе сфер влияния между устойчивыми преступными группировками, деятельность которых направлена на расширение и упрочение контроля над наиболее доходными сферами легального и нелегального бизнеса, подготовку и совершение крупномасштабных посягательств на собственность многочисленных коммерческих структур. Так, 12 мая 2004 года в г. Алматы у здания бизнес-центра «Шелковый путь», расположенного на перекрестке улиц Желтоксан и Гоголя, в ходе противоборства между участниками двух конкурирующих преступных группировок произошел взрыв, в результате которого погиб 1 человек и 3 ранено.

Обострение криминогенной обстановки, экономическая и социальная нестабильность, относительная прозрачность границ, а также слабое обеспечение сохранности и учета вооружения и боеприпасов создали питательную среду для деятельности преступных группировок, экстремистских элементов и отдельных лиц по незаконному приобретению, хранению, распространению и использованию различных видов огнестрельного оружия, боеприпасов и военной техники [22, с.227]. Постоянно возрастающий спрос на оружие в криминальной среде на территории Казахстана, интернационализация преступных сообществ, а также недостаточно эффективная система таможенного контроля и охраны государственной границы РК на участках с бывшими союзными республиками сделали борьбу с незаконным перемещением оружия одним из наиболее актуальных направлений деятельности казахстанских правоохранительных органов.

Следует отметить, что основная масса огнестрельного оружия на «теневой» рынок страны попадает в результате хищений из мест хранения (войсковых частей, складов), поступает из зон вооруженных конфликтов на территории бывшего Советского Союза. Значительная часть оружия похищается с предприятий-изготовителей, как в готовом виде, так и в виде комплектующих. Немалое количество оружия производиться в кустарных условиях, а также на металлообрабатывающих предприятиях полного производственного цикла.

Организованная преступность активно влияет на перераспределение национального дохода Казахстана, изымая значительную его часть. Для достижения преступных целей организованные преступные группировки все активнее используют средства и методы законспирированного сбора информации, морально-психологического давления, психического и физического насилия, что естественным образом приводит к переносу акцента с примитивных корыстно-насильственных преступлений на квалифицированные формы последних.

В частности, одним из «приоритетных» направлений в деятельности отечественных преступных формирований стало квалифицированное вымогательство. Некоторые коммерческие фирмы на протяжении многих лет выплачивают «дань» преступным структурам за предоставление так называемой «крыши». Зачастую предприниматели под давлением организованной преступности вынуждены вести дела с посредниками на заведомо невыгодных для предприятий условиях и, более того, принимать в качестве партнеров по бизнесу, представителей тех же преступных формирований, поскольку попытки самостоятельно освободиться из-под криминального контроля нередко влекут трагические последствия. К сожалению, определенная часть жертв квалифицированного вымогательства предпочитает не обращаться за помощью к правоохранительным органам, мотивируя это тем, что проще систематически выплачивать бандитам некоторую сумму, чем несколько месяцев, в случае задержания вымогателей, участвовать в уголовном процессе с практически не очевидной перспективой и в дальнейшем опасаться за свою безопасность.

Преступления против личности, общественной безопасности и общественного порядка тесным образом переплетаются с квалифицированным вымогательством и, как упомянутый вид корыстно-насильственных преступлений, также характеризуются высокой степенью латентности. Преимущественно совершаемые хорошо подготовленными организованными преступными группировками, похищение людей и захват заложников зачастую сопровождаются причинением тяжких телесных повреждений, психологических травм. Раскрытие преступлений данных видов относится к категории наиболее сложных, поскольку требует специальной подготовки оперативных и следственных работников.

Отмечается дальнейшая активизация процессов консолидации криминального элемента с представителями официально функционирующих коммерческих структур в целях максимально быстрого и эффективного решения возникающих финансовых проблем. К проведению подобных акций нередко привлекаются силовые формирования бандитской направленности, выполняющие при преступных сообществах и предпринимательских структурах функции подавления конкурентов, востребования долгов, получения льготных кредитов и других действий, направленных на достижение скорейшего незаконного обогащения. В преступную деятельность все чаще вовлекаются действующие сотрудники правоохранительных органов, частных охранных агентств и иных легально существующих силовых формирований.

К сожалению, в настоящее время наблюдается тенденция психологического «привыкания» населения к актам политического и уголовного терроризма, во многом обусловленная преувеличенным вниманием к террористической деятельности средств массовой информации, смакованием последними кровавых подробностей, что, обезличивая жертвы, ослабляет остроту восприятия общественной опасности рассматриваемых преступных деяний, создает ощущение их «обыденности». Следует отметить, что насаждение в обществе, в сознании людей именно такого психологического состояния и является стержневым компонентом теории и практики терроризма.

Все это требует создания общегосударственной системы борьбы с терроризмом, которая должна включить в себя организационно-политические, правовые, воспитательные и социальные меры.

Криминологическое исследование данного социально-опасного явления, каким на сегодняшний день является терроризм, предполагает исследование и изучение как причин и условий, способствующих совершению данного вида преступлений, личности субъектов противоправных деяний террористической направленности, так и характерных особенностей личности пострадавших.

Актуальность проведения исследований в данном направлении бесспорна, поскольку изучение личностных особенностей потерпевших и поведения последних способствуют установлению факторов, провоцирующих субъектов преступлений террористической направленности на совершение актов индивидуального и рассеянного терроризма, а также в разработке эффективных мер противодействия им и оказания действенной помощи потенциальным потерпевшим со стороны государства. Отсутствие актов терроризма в Казахстане и обусловленное этим отсутствие отечественных исследований виктимологии терроризма, диктует обращение к негативному опыту, накопленному учеными менее благополучных в этом отношении стран. В частности, российский исследователь О.М. Хлобустов считает, что в России в основном существуют два вида терроризма:

- терроризм направленный, т.е. нацеленный на конкретный объект, чаще всего физическое лицо;

- терроризм рассеянный, жертвами которого становятся случайные 
люди.

Указанные виды преступлений террористического характера тесно переплетаются, так как, например, применение взрывного устройства в отношении конкретного лица или взятие заранее определенного заложника могут привести и зачастую приводят к «незапланированным» жертвам – страдают ни в чем не повинные люди, находившиеся в момент совершения преступления вблизи или в непосредственном контакте с намеченной жертвой.

В странах СНГ возник новый малоисследованный вид насильственных преступлений – «криминальный терроризм», который можно назвать классическим «исполнительским», так как субъекты данных преступлений устраняют своих экономических «оппонентов» не сами, а руками сторонних, не имеющих своего коммерческого интереса в конкретном экономическом конфликте, преступных организаций и групп, которые специализируются именно в области быстрого и окончательного разрешения подобного рода коллизий (киллеров).

Исследованию виктимологических детерминант криминального поведения в целом и виктимологии насильственной преступности в частности посвящены труды казахстанских ученых М.С. Баймурзина и Н.Д. Мухамедьянова.

Объектом криминального терроризма становятся представители состоятельного сословия: банкиры, бизнесмены, коммерсанты и предприниматели, а также «элита» преступного мира, чьи интересы связаны с корыстным разделением сфер влияния. Чаще всего формой осуществления криминального терроризма являются заказные убийства, рассчитанные на широкий публичный эффект, подтверждением чего являются следующие данные.

В силу своего должностного положения, рода деятельности и профессиональной принадлежности, а также по причине широкой известности или популярности объектами направленного терроризма часто становятся представители власти, дипломатического корпуса и военных ведомств, видные политические и общественные деятели, представители СМИ и сотрудники фискальных органов.

Бесспорно, больший процент пострадавших дает рассеянный терроризм, жертвами которого становятся в основном обычные граждане, так как акты рассеянного терроризма совершаются, как правило, в местах массового скопления людей с использованием средств группового (автоматическое оружие, взрывчатые вещества и взрывные устройства) и массового поражения (отравляющие вещества) [28, с.33]. Террористы рассчитывают на множественность жертв с целью посеять страх и ужас и тем самым дестабилизировать общественно-политическую обстановку, как, например, террористы из «Аум Синрике», которые в 1995 г. применили в токийском метро боевой отравляющий газ «зарин» [23, с.58].

Более того, диахронический анализ террористической активности второй половины прошлого столетия дает основания предполагать, что «романтический» период терроризма, ставившего целью преимущественно дезорганизацию управления и еще руководствовавшегося определенными этическими соображениями, как-то: караются только лица, виновные в репрессиях; не должны страдать женщины и дети; грех пролития крови не искупается даже гибелью террориста – безвозвратно отошел в прошлое. Современное сочетание индивидуального и рассеянного террора, апробированное еще боевиками Фронта национального освобождения в Алжире, по-видимому, должно привести к некоторой переоценке уголовно-правовых констант: прямым объектом терроризма изначально рассматривалась общественная безопасность, а в качестве дополнительного выступали жизнь и здоровье граждан, собственность, существующий порядок управления и т.д., однако ощутимый акцент при проведении террористических атак именно на безадресности насилия, или, точнее, абстрактно широкой адресности, а именно:

• символы власти;
• представители власти;
• граждане, сотрудничающие с властью;
• лидеры соперничающих антиправительственных организаций (под предлогом предательства и коллаборационизма последних);

- в целом гражданское – и лояльное, и нелояльное – население (в целях утверждения в общественном сознании мысли, что террористические организации есть институт реальной власти, которого нужно опасаться больше, нежели власти легитимной);

- свидетельствует, по нашему мнению, о том, что покушение на жизнь  и здоровье как можно большего  количества людей ценно для террористов само по себе и практически сравнялось по значимости с конечной целью их преступной деятельности. Практически речь может, по нашему мнению, идти уже не столько о подавлении сопротивления политических и пр. оппонентов, сколько о физическом уничтожении как можно большего количества реальных и потенциальных противников.

По мнению С.С. Галахова к строке «неработающий» следует относиться с определенной осторожностью, поскольку зачастую нигде не работающие пострадавшие являются активными членами конкурирующих преступных группировок [29, с.44].

В современных исследованиях, посвященных рассмотрению проблем виктимологии криминального терроризма, отмечается ряд закономерностей, а именно: пострадавшими в основном являются мужчины зрелого возраста (24-60 лет), с преобладанием возрастной группы 30-45 лет, со средним или выше среднего достатком, причем многие потерпевшие имели определенные связи с криминалитетом.

Мы, придерживаемся точки зрения Н.Д. Мухамедьянова, полагающего, что «классификация жертв должна основываться не только на характере преступных посягательств и их последствий, но и на характерологическом сочетании тех свойств личности жертвы, которые появились в конкретной ситуации. Это означает, что виктимологическая классификация потерпевших должна исходить из психологической типологии личности» [30, с.34].

В определенном смысле можно говорить о сходности личностных качеств многих пострадавших от криминального терроризма и индивидуальных особенностей террористов: и тех, и других характеризуют пренебрежение к интересам общества, жестокость и хладнокровие по отношению к сотрудникам, повышенная обидчивость и злопамятность, отсутствие чувства сострадания, склонность к злоупотреблению спиртными напитками и употреблению наркотических средств и токсических веществ, криминальный опыт борьбы с конкурентами.

По нашему мнению, именно этот комплекс личностных наклонностей играет провоцирующую роль при совершении актов индивидуального криминального терроризма. Жертвами же рассеянного терроризма становятся чаще всего не имеющие к этому никакого отношения люди, и жертвы эти, как правило, бывают чрезвычайно многочисленными. По существу жертвой терроризма рассеянного характера может стать любой человек. Однако и в условиях рассеянного терроризма террористы стараются выбрать в качестве объекта, прежде всего, наиболее беззащитную группу общества, например пациентов больницы или детей в детском саду, что позволяет наиболее эффектно и эффективно воздействовать на власть [31, с. 534].