Педагогическая антропология И. Канта

Возвышая нравственное достоинство личности,  мы, тем самым, как члены всеобщего «царства целей», придаем особую этическую ценность образовательной деятельности, наполняем образовательное пространство нравственно ценностным содержанием, создаем атмосферу, максимально способствующую духовному самоотождествлению и личностной самоактуализации обучающихся. Ведь только благодаря пробуждению в личности ее нравственных оснований, расширению границ ее духовного «Я», личность наполняется чувством своей подлинной человеческой ценности, высоким чувством сопричастности всеобщему. «Человек только благодаря этому полагает (следованию принципу категорического императива, И.С.),  что ощущает свою личную ценность, в сравнении с которой ценность приятного или неприятного состояния совершенно ничтожна»,– учит великий философ  [83, С.292].

Этика образования, понимаемая здесь как его этическая, ценностная направленность, не может существовать без сущностных ориентиров и проверенных временем морально-этических теорий, более того, эти парадигмы должны своевременно обновляться и черпать новые силы из базовых источников. «Помимо профессиональной подготовки высшее образование должно систематически и разносторонне пропагандировать фундаментальные нравственные ценности, прояснять их смысл и их действенность в профессиональной деятельности», - справедливо замечает по этому поводу Р.Г. Апресян [7]. В этой связи мы убеждены, что этика Канта, и в частности, его теория обоснования морали, – это тот непреходящий, актуальный для каждого участника образовательного процесса, этико-философский ориентир, который не только открывает перед личностью новые горизонты духовного «Я»  и рубежи самопознания, но и требует все более полного осмысления и активного присвоения его ценностных парадигм.

Нравственная культура личности является, на наш взгляд, прежде всего «культивацией совести», ключевым понятием нравственной культуры нам видится понятие «добродетель», огромный вклад в осмысление которого вложил великий немецкий мыслитель. «Добродетель есть твердость максимы человека при соблюдении своего долга» [84, С.329]. Исследование размышлений Канта о добродетели позволяет сделать вывод, что процесс воспитания человеком своей нравственной культуры базируется на внимании к голосу совести, к ее суждениям. Культивацию совести можно понять также как «культивацию задатков доброй воли», что предписывает и в чем нуждается, по Канту, также мудрость человеческой природы (мудрость определяется здесь философом как согласие воли существа с конечной целью). Природная мудрость, как бытийственный экзистенциал, побуждает человека к противоборству некоей внутренней «злой воле», толкающей его к ориентации на свои инстинктивные, эгоистичные устремления и склонности, но мудрость одновременно нуждается в культивации «никогда не утрачиваемых» задатков доброй воли.

Культивация совести в человеческом существе начинается, на наш взгляд, в общем случае, с осмысления базовых этических категорий, как то – добродетель, нравственный долг, моральная ответственность. Именно осознание всей этико-философской глубины и объема данных понятий включает механизм присвоения личностью их ценностного содержания, механизм ее духовно-нравственного развития. В своих произведениях                 И. Кант философски обстоятельно исследует этическую категорию долга, характеризуя основные морально-нравственные обязанности человека. Приведенная далее этико-педагогическая интерпретация указанных философем мыслителя призвана усилить этическую компоненту процесса воспитания и обучения. В теоретических разработках Канта в отношении обязанностей человека перед самим собой мы усматриваем, в частности, философское основание для переосмысления личностью ее установки на индивидуализм и эгоцентризм, ее внутренней морально-нравственной переориентации. 

Как можно логически доказать наличие у человека этических обязанностей перед самим собой? Предположим, такие обязанности отсутствуют, рассуждает Кант. Тогда не существовало бы вообще никаких обязанностей, даже внешних, полагает он: «Ведь я не могу признать себя обязанным перед другими больше, чем я в то же время обязываю сам себя» (86, С.353). Человек по своей организации  - существо неодносложное, о чем пишет также философ -  в нем есть чувственно-эмоциональный (животный) и разумный уровни. Человеческий разум есть субъект свободной законодательной моральной воли, но высшая духовная сущность человека, его трансцендентальный субъект или всеобщий, универсальный разум способен влиять на индивидуальную личностную волю  и возлагать этические обязанности не только на чувственно-эмоциональный, но и на личностно-законодательствующий уровни. Таким образом снимается логическое противоречие в отношении принуждения самого себя. «…Понятие человека мыслится не в одном и том же смысле», - пишет Кант [84, С.354].

Теоретически Кант подразделяет обязанности человека перед самим собой на два вида: «…Одни из них — ограничивающие (негативные обязанности), другие—расширяющие (положительные обязанности по отношению к самому себе). Негативные это те, которые запрещают человеку поступать против цели его природы, стало быть, имеют в виду только моральное самосохранение, положительные же — те, которые предписывают сделать своей целью тот или иной предмет произвола и направлены на самосовершенствование» [84, С.355]. По нашему мнению, состояние духовно-нравственной сферы молодежи и студенчества (как и российского общества в целом) в настоящий период времени позволяет расширить перечень ограничивающих обязанностей личности перед собой. Ключевым моментом здесь может явиться  моральный запрет на установление мотива стремления к материальному обогащению и получению удовольствий как на формулировку жизненной цели и жизненных приоритетов личности, осмысляемый нами также как усиление принципа морального самосохранения. Личность, руководствующаяся в своей жизнедеятельности исключительно вышеуказанными мотивами не только нарушает обозначенный Кантом принцип долга к совершенствованию (что само по себе чревато неким бытийственным негативом для нарушителя), но и деградирует как личность, и, как следствие, ослабляет свои реально выгодные жизненные судьбоносные позиции и перспективы развития.

Этика Канта учит, что такое понимание личного счастья есть превратное понимание, множащее пороки в индивидуальном и общественном планах. Не страх перед наказанием со стороны морально-нравственного универсума должен в данном случае послужить мотивом личностной переориентации, но осознание своей самоценности как субъекта нравственной воли, и нравственного законодателя. Недопустим здесь также самообман – если личность скажет себе: «Я сначала добьюсь высокого материального уровня, а потом, находясь в надлежащих для этого условиях, займусь самосовершенствованием и нравственными делами», или: «Одно другому не мешает – я буду самосовершенствоваться и духовно расти параллельно с обогащением». Мотивом поведения и деятельности личности может стать только рациональная установка на создание образа своей жизни с приоритетом духовно-нравственного фактора. Повышение уровня материального благосостояния, происходящее как жизненное следствие преуспеяния в плане духовно-нравственном,  является, если следовать логике Канта, природно-целесообразным  феноменом, соответственно, оно органично как для общественного гомеостаза в целом, так и для индивидуально-судьбоносной линии. В таком случае личность, уже будучи добродетельной, не может деградировать («добродетельный не может утратить своей добродетели», - пишет Кант [84, С.341]) и продолжает использовать материальные блага в нравственных, природосообразных целях. Если же личность добилась материального достатка и ублажения своих чувственных «склонностей», руководствуясь сугубо своекорыстной, безнравственной мотивацией, она, продолжая множить порок, как бы приносит себя в жертву общественному целому. К этому интересному и, на первый взгляд пародоксальному, выводу нас привели представления Канта о движущих механизмах общественного прогресса. Таковыми являются как раз низкая, корыстная поведенческая мотивация, эгоизм и самость людей. Перетираясь в острой конкурентной борьбе, становясь «винтиком» механизма социально-экономических пертурбаций, подобные индивидуумы служат действенным средством поступательного развития общества. Вот как звучит формулировка долга перед собой от лица самого Канта: «Долг человека перед самим собой состоит здесь в запрещении лишать себя преимущества морального существа, состоящего в том, чтобы поступать согласно принципам, т. е. в запрещении лишать себя внутренней свободы и тем самым делаться игрушкой одних лишь склонностей, стало быть вещью.!» [84, С.355]. Самоочевидно, что жизни подавляющего большинства подобных индивидуумов подвержены векторам приложения сил как хаоса, спонтанного формирования экономических абсолютов, так и безличных закономерностей и движущих сил общественного развития. О противоположном состоянии дел говорит Кант, характеризуя добродетельного человека: «Только обладая этой мудростью…(Здесь – «моральная твердость воли человека в соблюдении им долга», то есть, добродетель, И.С.) »,  человек может быть свободен, здоров, богат, король и т. д., и ему не может быть причинен ущерб ни случайно, ни судьбой, так как он владеет самим собой, а добродетельный не может утратить своей добродетели» [84, С.341]. Если говорить о действии на эгоцентричную, корыстолюбивую личность законов высшего, духовно-нравственного порядка, то здесь этическая сфера закономерным образом переходит в юридическую, и именно юридические регулятивы зачастую становятся камнем преткновения в сфере ее деятельности. В самом деле, проявления внешней свободы относится к области права, внутренней – к области этики, учит Кант.

Согласно Канту, для сохранения морального здоровья (запрещающие обязанности перед собой) и приобретения морального благополучия (расширяющие обязанности перед собой) мы должны совместить в своей личностной ориентации и жизненной практике две установки: «Живи сообразно природе» и: «Делай себя более совершенным, чем создала тебя природа» [84, С.356]. Сохраняй свою природу в совершенстве – морально чуткой и восприимчивой, призывает философ, - не лишай себя преимуществ морального существа, приумножай мировое благо самосовершенствованием.

Наше личное содействие счастью другого становится у Канта частью моральной культуры личности и понимается им также как моральный долг, тождественный цели.  «Но я должен пожертвовать частью своего блага в пользу другого, не надеясь на вознаграждение, так как это долг, а установить величину этой жертвы невозможно. Все зависит от того, как именно каждый ощущает свою истинную потребность, определение которой должно быть предоставлено каждому», - утверждает философ [84, С.328].. Таким долгом является у философа содействие, в том числе, моральному благополучию другого. В этом случае под долгом человека подразумевается, в первую очередь, «не делать ничего такого, что могло бы вследствие самой природы человека соблазнить его тем, что вызывало бы у него потом угрызения совести и что называется позором» [84, С.328]. Тем самым этика Канта запрещает провокацию другого, искушение его дурным поступком, сокрытие возможных негативных последствий деяния, подстрекательство и проч. С другой стороны, не существует и конкретных границ для определения степени необходимой заботы  о моральной удовлетворенности других, замечает философ, следовательно в этом случае этические предписания ограничивают лишь сферу запрета на деяние.

Пороки человека, в соответствии с его природой, также дихотомичны, полагал Кант – они относятся к поруганию как физического, так и – духовного начала человека.  Таковы, например, – самоубийство как попрание инстинкта самосохранения, извращение полового инстинкта («противоестественные способы удовлетворения полового чувства»), обжорство или «чрезмерное употребление пищи», а также пьянство [84, С.355]. Пороки, противостоящие долгу человека как морального существа, по мнению Канта, следующие -  «ложь, скупость и ложное смирение (раболепие)» [84, С.355]. В основе этих пороков лежит самоунижение, поругание личностного достоинства, и результатом является навлечение презрения на данное лицо. Не будем подробно описывать здесь моральные обязанности запретительного характера, касающиеся названных выше пороков, приведем лишь этически яркое изречение философа о долге сохранения своей физической природы, т.е., запрете на самоубийство. «Уничтожать в своем лице субъект нравственности — это то же, что искоренять в этом мире нравственность в самом ее существовании», - логически и философски точно определяет Кант. [84, С.360]. Добродетель в противоположность этим качествам он называет «любовью к чести».

Вышесказанное позволяет обозначить следующие выводы:

- ключевым понятием моральной  культуры личности является понятие «добродетель», которую можно определить вслед за философом как твердость принципа при соблюдении морального долга;

- базовая  этическая категория концепции  морально-нравственного воспитания  – категория долга, понимаемого  как «необходимость [совершения] поступка  из уважения к закону» (моральному  закону или категорическому императиву);

- культивация  совести есть также «культивация  задатков доброй воли» (И. Кант);

- большую  этико-философскую, этико-педагогическую  ценность имеют идеи философа  о любви и благорасположении  как о нравственном долге (нравственная  заповедь «благотворения из чувства  долга»);

- рассуждения  философа о человеческой доброй  воле как о всеобщем законе  природы позволяют говорить об  этике в глобальном измерении, а также об усилении значимости  морально-нравственного начала как  на общественном, так и на образовательном  уровнях. («Только нравственность и человечество, поскольку оно к ней способно, обладают достоинством» (И. Кант));

- категоричность  нравственных принципов определяется  свободной волей субъектов или  личностной автономией, в соответствии  с чем свободомыслящую личность  необходимо воспитывать в принципах: 1) индивидуальная воля должна  стать законодателем всеобщего; 2) другая личность должна являться  для нас целью, а не средством;

- содействие  счастью другого - часть моральной  культуры личности («Я должен  пожертвовать частью своего блага  в пользу другого, не надеясь  на вознаграждение, так как это  долг» (И. Кант));

- согласно  этико-философским воззрениям И. Канта, идеям его педагогической антропологии,  моральная культура личности предполагает развитие как минимум четырех аспектов – осознание морального долга, развитие правдивости, совершенствование  коммуникативной культуры, а также - религиозное воспитание обучающихся.

3.3 Воспитание эстетическое и  религиозное как часть моральной  культуры личности 

Иммануил Кант немало сказал нам о подлинно человеческих чувствах  - о чувстве возвышенного и прекрасного, о добродетели, о чувстве долга и чести, о сострадании, любви и дружбе, и проч. Но великий философ не просто описывал нам эти чувства – он имел дело с аналитикой и диалектикой познавательной способности, способности суждения, анализировал природу и свойства воображения, с точки зрения философа и психолога исследовал природу человеческих чувств и давал представление об идеале. И сегодня наша задача – чутко воспринять эти идеи, взрастив живительные зерна нетленного этико-философского наследия. Наиболее уместная сфера их применения, на наш взгляд, - именно педагогическая теория и практика как практика воссоздания будущей этической модели общества. Очевидным сегодня становится, что научить обучающегося этической рефлексии, не воспитав в нем культуру чувств, не подняв на новый уровень нравственную культуру личности, задача, обреченная на поражение. С уверенностью можно констатировать тот факт, что в подавляющем большинстве своем молодежная аудитория обладает чувствами, но не обладает их культурой, обладает нравственными задатками, но имеет должного уровня их развития.