Лекции по "Статистике"

Если в области живописи и скульптуры такими титанами были Леонардо да Винчи (кстати, не только великий художник, но и великий ученый- инженер, который даже сумел зашифровать многие свои разработки, чтобы те не были использованы неучами), Рафаэль, Микеланджело, то политическая сфера дала имя Николо Макиавелли (1469 — 1527).

Судьба его знала взлеты и падения. Он был известен в политических и дипломатических кругах Европы как «флорентийский секретарь». С падением республики и приходом к власти Медичи был брошен в тюрьму, а затем сослан в свое небольшое имение. И как говорят, нет худа без добра. Это вынужденное уединение дало уникальное творческое наследие Макиавелли, вокруг которого уже почти 500 лет не стихают споры. Почему?

Дело в том, что два  главных произведения Макиавелли написаны с диаметрально противоположных политических позиций. «История Флоренции» словно написана рукой республиканца, а «Государь» - жесткой рукой тирана. По сути «Государь» - это свод жестких максим, советов правителю, как управлять подданными так, чтобы они не мыслили об отмщении.

Но возникает вопрос, а нужны ли государям такие советы. Как пожестче править они и сами знают. И, наверное, прав был Руссо, когда говорил, что «Государь» «с двойным дном», ибо давая советы королям, Макиавелли «преподавал великий урок народам». Говоря нашим языком, он раскрыл «политическую кухню», разоблачая вероломство, жестокость, подлость правителей. 

По-видимому, для того чтобы разобраться в том, каковы же были истинные позиции Макиавелли, следует исходить, из той конкретной исторической обстановки, когда он жил и творил. Во времена Макиавелли Италия была раздроблена, она раздиралась междоусобными распрями и противоречиями, шла бесконечная братоубийственная война между отдельными городами-государствами (Флоренция, Рим, Генуя, Венеция и др.)

И в этих условиях, как  считал Макиавелли, Италия «ждет нового государя», ибо старый порядок без насилия не разрушить, нужна единоличная власть, сильная государева рука, а именно — монархия.

А чтобы выполнить  эту задачу, государь должен, по мнению Макиавелли, одновременно обладать качествами льва и лисицы. Льва -  чтобы сокрушить волков, а лисицы - чтобы разглядеть западню. Эта мысль Макиавелли использована в ХХ веке социологами при разработке концепций элиты.

Но насколько необходима монархия на первом этапе, этапе объединения  Италии, настолько она вредна потом («при нормальном течение дел»).

Абсолютная власть очень  быстро развращает как правящих так  и управляемых, стимулируя, по мысли  Макиавелли, худшие из человеческих страстей: жажду господства, взаимную ненависть  правителей и угнетенных. Народ в  условиях тиранической власти утрачивает драгоценный дар богов - свободолюбие, независимость, смелость, честность, у людей развивается лицемерие, малодушие, покорность. В таком обществе целесообразно установить монархию, которая способна по крайней мере обуздывать низкие страсти развращенных людей. Симпатии же самого мыслителя были на стороне умеренной республики.

С этих позиций и следует, по-видимому, воспринимать жесткие  максимы Макиавелли, в том числе и широко известный тезис «цель оправдывает средства».

Уже более пяти столетий имя Макиавелли подвергается самой разной, подчас противоречивой интерпретации. А в ХХ в. за счет выхватывания из контекста отдельных положений, а, значит, и многочисленных спекуляций, широкое распространение получил термин "макиавеллизм". Им обычно характеризуется путчистский метод захвата власти, диктат личной власти, террор, авантюристическая внешняя политика тайных сговоров, вероломных нарушений международных соглашений, обмана союзников, лицемерие и цинизм.

Чтобы снять обвинения  в апологетике насилия и коварства, нужно проанализировать его творчество в целом, и тогда можно убедиться в том, что коварство и насилие для него не абсолютные ценности. Они оправданы лишь в целях объединения и преобразования государства в борьбе против реакционеров, которые не желают разговаривать ни на каком другом языке, кроме языка яда и кинжала. Указанные приемы являются неизбежным злом, повернутым против гораздо большего зла. Сила побеждается насилием, считал Макиавелли.

Жестокость, по мысли  Макиавелли можно оправдать только тогда, когда она применяется однажды и для пользы подданных; если же жестокость систематически используется для угнетения граждан, то ей нет оправдания.

К сожалению, принципы политики, которые Макиавелли одобрял лишь в определенных случаях и которые можно понять лишь в контексте его теории диктатуры как средства революционного преобразования государства, приобрели затем универсальное значение. И под именем «макиавеллизма» они поднимались на щит во времена тоталитарных режимов, ими охотно пользовались тираны всех времен и народов. «Государь» был настольной книгой Сталина, им широко пользовался Гитлер и его подручные.

Так несет ли Макиавелли ответственность за «макиавеллизм»? В литературе на этот вопрос отвечают по-разному. Думается, что великий мыслитель эпохи Возрождения едва ли должен нести ответственность за содержание этого термина. Это скорее история сыграла с ним злую шутку. 

4. Политическая мысль Нового времени

Наиболее яркими выразителями идеологии ранних буржуазных революций XVII в. выступили T. Гоббс (1588-1679) и Дж. Локк (1632-1704).

Гоббс считал, что изначально все люди были созданы равными в отношении умственных и физических способностей и имели одинаковые с другими «право на все». Но поскольку человек существо эгоистическое, то отсюда фатальная неизбежность в обществе «войны всех против всех». Это бедственное положение Гоббс называет «естественным состоянием рода человеческого».

К счастью, в человеческой природе заложены не только эгоизм, жадность и честолюбие, но и способность находить выход из столь бедственного «естественного состояния рода человеческого». («Нужда - мать всех изобретений» - выражение Гоббса, которое намного пережило своего автора). С помощью разума, а также инстинкта самосохранения человек приходит к выводу о создании «общей власти». Отсюда вытекает необходимость создания государства. Государство возникает и основано на договоре.

Для обеспечения главной цели - мира и безопасности народов - наиболее приспособлена, по мнению Гоббса, такая форма государства как монархия, на стороне которой безусловные симпатии ученого. Гоббс был уверен, что  только мощь государства - Левиафана может обуздать вырвавшиеся из-под контроля темные инстинкты людей в состоянии «войны всех против всех» и расчистить дорогу естественным законам разума.

Но было бы несправедливо  предъявлять Гоббсу счет за грехи  новейшего тоталитаризма, которыми так богат ХХ в. Нельзя забывать, что у него Левиафан служит решению  прогрессивной задачи - выход из гражданской войны и создание нового гражданского общества, покоящегося на естественно-правовых законах.

Невольно возникает  в связи с этим и такой вопрос — как быть, если в ходе решения  этой, в общем-то прогрессивной, задачи всемогущий государственный механизм превращается в самоцель? Ведь хорошо известно из курса всеобщей истории и особенно из истории XX века, как диктатура из орудия революции превращалась, словно в древнем мифе о Кроносе, в пожирателя своих детей, а брошенные без присмотра и контроля «сторожевые собаки», по словам самого Гоббса, вырождались в «волков».

На этот вопрос теория Гоббса не дает ответа. Более того, он утверждал, что подданные ответственны за действия своего правительства, которое они имеют. Как известно, развивая эту мысль, Жорж де Местр и Руссо впоследствии сформулировали так часто цитируемое ныне положение: народ достоин того правительства, которое он имеет.

Не менее верно и  то, что государство ответственно за действия своих граждан. И если точкой отсчета и целью развития становится человек, его свобода  и разум, а не государство как самоцель, то вряд ли нужно государство из служебного орудия превращать во всемогущего и абсолютного Левиафана, тем более персонифицированного в одной личности автократа, будь то Сталин, Гитлер, Муссолини или Хусейн. В этом случае человек и человечество рискуют потерять и разум, и свободу.

Учение Дж.Локка о  государстве явилось классическим выражением идеологии ранних буржуазных революций ХVІІв. со всеми их сильными и слабыми сторонами. Его учение по-своему готовило ответ на запросы политической жизни следующего ХVІІІ столетия – столетия просвещения и двух крупнейших буржуазних революций нового времени на Западе: французской и американской.

Полностью разделяя идеи естественного права, общественного  договора, народного суверенитета, неотчуждаемых свобод личности, сбалансированности властей, законности восстания против тирана и т.п., Локк интерпретировал их в целостное политическое учение – доктрину раннебуржуазного либерализма, родоначальником которого его считают.

Государство, по мысли  Локка, получает от образовавших его людей ровно столько власти, сколько необходимо и достаточно для достижения главной цели политического сообщества, которая заключается в том, чтобы все и каждый могли обеспечивать, сохранять и реализовывать свои гражданские интересы: жизнь, здоровье, свободу и владение собственностью.

Главное же средство для  достижения такой цели – закон, законность. А для достижения этого, как считал Локк, и необходимо разделение властей.

Таким образом, Локк сформулировал  те принципы, которые легли в основу либерализма.

Эпоха Просвещения – одно из основных направлений политической мысли Франции ХVІІІ в., оно выражало интересы различных слоев третьего сословия и связано прежде всего с именами Вольтера, Руссо, Монтескье, Дидро, Гольбаха, Гельвеция и др..

Основные мотивы представителей политической мысли того времени: оптимизм, атеизм, идея равенства всех от рождения. Главное средство достижения свободного общества - просвещение, причем не только «низов», по и «верхов», вплоть до монархов. Следует заметить, что если в начале преобладали умеренные, склонные к компромиссу политические учения (Вольтер, Монтескье), то в дальнейшем, по мере того, как развеивались иллюзии о возможности соглашения с абсолютизмом, росли и крепли радикальные политические теории, связанные прежде всего с именем Ж.Ж. Руссо.

«Дирижером» этого движение называли Вольтера (1694-1778), который выражал интересы той части буржуазии, которая надеялась на преобразование общества путем реформ сверху.

Вольтер активно проповедовал принцип равенства, свободы и неограниченной частной собственности. Однако, по Вольтеру, не все должны обладать частной собственностью: для общества полезно, когда существуют люди, «имеющие только руки и добрую волю». Такая позиция, наверное, объясняется не в последнюю очередь тем, что Вольтер был не только философом, но и удачливым предпринимателем и к концу жизни сколотил весьма приличное состояние. Последним фактором, по-видимому, объясняются и его колебания между монархией и республикой. Будучи сторонником сильной государственной власти, Вольтер видел в «ней средство защиты собственников от ярости черни». Но к концу жизни Вольтер становится менее категоричен в осуждении революции и даже пишет о праве на восстание против тирана.

Выступая за свободу  прессы и считая, что свобода непременно связана с возможностью свободно высказывать свое мнение, Вольтер говорил: «Даже если я не согласен, я готов умереть за то, чтобы мой оппонент мог свободно высказать свое мнение» (фраза, которую мы довольно часто употребляем в нашем политическом обиходе).

Политические взгляды Жан-Жака Руссо  (1712-1778) отличались ярко выраженным плебейским демократизмом. Возможно, не последнюю роль в этом сыграли и факторы личной биографии. Рано начав самостоятельную жизнь, Руссо еще в юности перепробовал различные профессии (от лакея и писца у нотариуса до преподавателя музыки, а позже секретаря французского посланника в Венгрии). Ему пришлось пережить материальные лишения и тяготы уязвленного самолюбия.

В историю политической мысли Руссо вошел как автор теории «общественного договора», в центре которой — проблема личности и государства. Руссо исходит из гипотезы о естественном состоянии человечества, в котором все люди были равны и которое он (в отличие от Гоббса) называет золотым веком.

Неравенство, по Руссо, развивается вместе с обществом. Первой ступенью было установление имущественного неравенства и права частной собственности. А появление частной собственности стало первым этапом на пути к появлению политического неравенства.

Не нужно думать, что Руссо вообще отрицал частную собственность. Требуя уничтожить деление на бедных и богатых, выдвигая уравнительную, эгалитарную утопическую идею о равномерном распределении частной собственности, он  вовсе не требовал ее ликвидации. Руссо исходит из того, что чрезмерное неравенство в имуществе может свести политические права и свободы к химере. Второй ступенью неравенства было установление государственной власти, усугубившей экономическое неравенство политическим.

Выход же Руссо видел в общественном договоре. Этот договор сводится к тому, что каждый человек отдает свою личность под высшее руководство общей воли и этим самым становится ее участником. Вся власть переходит к суверену, образуемому из участников соглашения.

Суверенитет, таким образом, принадлежит народу. Народный суверен - это коллективное существо, которое не может быть представлено отдельной личностью; это власть, которая осуществляется общей волей или волей большинства и она неделима. Государство возникает в результате договора между людьми и правителями для решения общих дел.

Если же правители  этот договор нарушают, злоупотребляя  властью, то народ вправе расторгнуть  его и создать такой демократический  строй, который отвечал бы требованиям  общественного договора и при  котором люди сохраняли бы свою свободу. Говоря нашим языком - люди могут выбрать других депутатов, конгрессменов, президентов и т.д., что и происходит в демократических странах, где выбранные народом  - это вольнонаемные на определенный срок.