Теории У. Ростоу

Введение

В период экономического кризиса в  обществе усиливается влияние националистических сил, что представляет угрозу для  социально-экономического развития отдельных  стран и цивилизации в целом. При этом политики националистического  направления зачастую пытаются использовать для обоснования своих радикальных  идей имена известных ученых, причисляя  их к числу своих единомышленников без всяких объективных оснований. В этом аспекте затрагивается  имя русско-украинского экономиста М. И. Туган- Барановского, которому некоторые  авторы приписывают националистические убеждения. Вероятно, по этой причине  великий ученый не включен в галерею  именитых профессоров на официальном  сайте Санкт-Петербургского государственного политехнического университета, где  он работал штатным профессором  политической экономии с 1913 г. по 1917 г.

Анализу научных работ М. И. Туган-Барановского посвящены труды таких авторов; В. Барнетта, Булгакова С. Н., Бунятяна М. А., Бухарина Н. И., М. Калецкого, К. Каутского, Корнейчука Б. В., Курского Л. В., Ленина В. И., Ж. Лескюра, Р. Люксембург, А. Ноува, Плеханова Г. В., Слонимского Л. З., Сорвиной Г. Н., П. Суизи, Э. Хансена, Й. Шумпетера  и др. Но при этом взгляды ученого  на национальные аспекты социально- экономического развития до сих пор  серьезно не исследовались, чему имеется  три основные причины. Во-первых, эта  проблема лишь косвенно затрагивается  в трудах ученого. Во-вторых, проблема национального фактора в экономике  является междисциплинарной и сложной  с этической точки зрения. В-третьих, до недавнего времени были неизвестны важные материалы, характеризующие  отношение ученого к национализму. Последняя проблема получила неожиданное  решение в 2008 г. с выходом в  свет сборника "Неизвестный М. И. Туган-Барановский", в котором  опубликована единственная статья ученого об антисемитизме, статья К. Мондэя "Туган-Барановский об антисемитизме", воспоминания Л. Н. Клейнборта, другие материалы [1].

Цель работы - проанализировать взгляды М. И. Туган-Барановского на роль национального фактора в экономике и показать, что ценностно- ориентированный, этический подход ученого к исследованию общественных явлений несовместим с националистическими теориями и общественно- политическими концепциями, а утверждения ряда авторов о наличии элементов национализма в воззрениях ученого лишены научных и фактографических оснований.

1. Актуальные аспекты развития экономической мысли и народнохозяйственной политики

Причины, вызывающие изменения экономической  активности производства во времени, исследует  теория экономических циклов (иногда ее еще называют теорией экономической  конъюнктуры). На сегодняшний день существует множество объяснений, версий и гипотез, однако природа экономического цикла  до сих пор является одной из самых  спорных, сложно-ориентированных и  в некотором роде малоизученных  проблем.

Исследователей, занимающихся изучением  конъюнктурной динамики, условно  можно разделить на тех, кто не признает существования периодически повторяющихся циклов в общественной жизни, и тех, кто утверждает, что  экономические циклы проявляются  с более- менее четкой регулярностью. Особняком отмечается группа ученых, которые выделяют непериодические  циклы (ритмы).

Современной экономической науке  известно более 1380 типов цикличности. Несмотря на то, что все типы имеют  схожие черты, каждый из них индивидуален. Последнее время в специальной  литературе нередко можно встретить  едкие комментарии о «застое», «тупике» и даже «несостоятельности»  экономической теории в объяснении причин последнего глобального финансово-экономического кризиса. Теоретическое обоснование  некоторых из предлагаемых к рассмотрению циклов широко известно специалистам в области экономики и антикризисного управления, а некоторые разработки и дополнения популярных циклов имеют  нерастиражированный формат.

Возвращение России на капиталистический  путь экономического развития в конце XX века стимулировало осмысление особенностей эволюции народного хозяйства страны до становления в ней централизованной административной системы управления. Значительное число монографий немецких авторов по русской экономической  истории, опубликованных в первом десятилетии XX века (1, с. 11), наглядно свидетельствует об интенсивности интереса к этой проблеме.

Анализ ограниченного, но поучительного  и основательно забытого исторического  опыта развития российского капитализма  может помочь в попытках найти  объяснение и пути решения экономических  проблем современной России.

В экономической истории XIX век  примечателен прогрессирующим отставанием  России от стран, вставших на путь индустриализации после промышленного переворота в Великобритании (конец XVIII - начало XIX веков). Последствия такого отставания ознаменовались поражением российской армии в Крымской войне 1853-1856 гг., отменой крепостного права в 1861 г., а также запоздалым началом  индустриализации, что обернулось трагическими последствиями для судеб страны в XX в.

В XIX в. зарождаются два направления  российской экономической мысли. Истоком  одного течения стали западники, как проводники либеральных, передовых  для своего времени, идей классической политэкономии. Основы другого заложили славянофилы, чьи взгляды отражали специфику русских традиций мышления, базирующихся на идеологии православия.

Либеральное течение экономической  мысли, несмотря на попытки приспособить передовые достижения западных экономистов-теоретиков для решения актуальных проблем  развития народного хозяйства России, не имело сколько-нибудь широкой  общественной поддержки. Лишь когда  их идеи находили опору в лице верховной  власти, они могли оказать реальное прогрессивное влияние на экономику. Идеи, формировавшиеся в традициях  православия, напротив, имели более  широкую опору в общественном сознании, но объективно тормозили  развитие России.

Йоахим Цвайнерт - доктор экономических  наук, старший научный сотрудник  Гамбургского института мировой  экономики - проделал фундаментальную  работу, исследуя развитие экономической  мысли в России на протяжении 100 лет, охватывающих большую часть XIX и самое начало XX века. Два с половиной года он отдал изучению материалов библиотек и архивов Санкт-Петербурга и ещё примерно столько же времени - написанию монографии, удостоенной премии Европейского общества истории экономической мысли «за лучшую книгу» (1, с. 15). Цель своего исследования Й. Цвайнерт сформулировал в форме ответа на вопрос: «почему утверждение рыночной экономики в России на протяжении более 150 лет наталкивается на сопротивление широких слоёв российского общества» (1, с. 23).

Ориентированная на реформирование хозяйственного и общественного устройства российская мысль опиралась на английских классиков  политэкономии, начиная с Адама  Смита (1723-1790).¹ Вместе с тем, всё большую популярность приобретали ведущие представители экономической мысли стран континентальной Европы, вставших на путь догоняющего Великобританию развития. Во второй половине 1820-х гг. француз Жан Батист Сэй (1763-1832) пришёл на смену А. Смиту в качестве главного авторитета в экономической науке. Но особенно сильным во второй половине XIX в. было влияние немецкой исторической школы, основателем которой был Фридрих Лист (1789-1846). Особого внимания заслуживает успешное использование налогово-бюджетных рычагов воздействия на экономическое развитие страны в конце XIX и начале XX веков.

Историческая школа настаивала на эволюционном характере экономических  систем, на необходимости выявления  закономерностей народнохозяйственного  процесса, специфических для каждой стадии экономического развития и для  отдельной страны, в зависимости  от обеспеченности ресурсами. Большое  внимание уделялось использованию  государственной политики для поддержки  нарождающейся обрабатывающей промышленности. Всё это имело отклик в российской экономической мысли. Влиянию немецкой экономической мысли способствовало и то обстоятельство, что российские общественные деятели XIX в., как правило, получали или завершали свое образование в немецких университетах.

Й. Цвайнерт особо выделяет тех представителей российской экономической  мысли, которые разрабатывали оригинальные передовые концепции в области  экономической науки. В силу отсутствия широкого отклика в российском общественном сознании, эти идеи, однако, не оказали  существенного влияния ни на хозяйственное  развитие России на протяжении большей  части XIX в., ни на мировую мысль. Они, тем не менее, остаются актуальными, поскольку отставание в развитии отечественной обрабатывающей промышленности остаётся ахиллесовой пятой в  решении проблем социально- экономического развития страны.

М. И. Туган-Барановский был выдающимся учёным, первым среди россиян, оказавшим  влияние на развитие мировой экономической  науки. Он преподавал политэкономию  в Петербургском университете и  Петербургском политехническом  институте. В 1913 г. работа Туган-Барановского «Основы политической экономии»  победила в конкурсе на лучший учебник  по политэкономии, проведённом Императорской  Академией наук (2, с. 192). Туган-Барановский  внёс весомый вклад в подготовку российских экономистов, чей высокий  профессионализм проявился в  разработке и реализации Новой экономической  политики (НЭП) 1921-1927 гг.

Туган-Барановский в заметке  «Русские переводы I тома Капитала Маркса»  утверждает, что термин «ценность» выражает полезность, а «стоимость»  отражает затраты. Одобряя перевод  Струве, Туган-Барановский полагает, что во всех случаях немецкое Wert следует переводить как «ценность», и что для понятия «стоимость» Маркс употребляет слово Kost. Туган-Барановский проводит параллель с английскими терминами Value и Cost, первое из которых следует, по его мнению, переводить как ценность, а второе - как стоимость (2,с. 118-119).

На самом деле, в соответствии с учением Маркса о двойственной природе труда, следует различать  конкретный труд (ткача, швеи и т. д.), создающий вещь, пригодную для  потребления, и абстрактный труд, затрачиваемое рабочее время, от которого зависит стоимость как  основа для эквивалентного обмена товаров, удовлетворяющих разные потребности. Что касается терминов немецкого Kost и английского Cost, то они однозначно означают затраты, издержки или стоимость, тогда как использование Марксом немецкого Wert или английского Value связано с учением о двойственном характере труда.

По мере движения предмета труда  по технологической лестнице от сырья  до готовой продукции возрастает потребительная ценность изделия и  в то же время растут затраты на его изготовление и, соответственно, повышается его стоимость. Например, стальной лист или лента, а, тем более, корпуса изделий, изготовленные  из них, обладают и большей ценностью  для потребителя, и большей стоимостью, так как их изготовление связано  с большими затратами по сравнению  с отливками стали.

Wert и Value могут в зависимости от словосочетания и контекста означать и ценность, и стоимость. Туган-Барановский прав, считая, что термин Gebrauchswert следует переводить как потребительная ценность, и неправ, когда считает, что термин Tauschwert означает меновую ценность, а не меновую стоимость или просто стоимость. Так же неправ он, когда заявляет, что термин Value всегда следует переводить как ценность. Например, современный английский термин Value Added Tax (VAT) переводится как «налог на добавленную стоимость» (НДС), а не на добавленную ценность, поскольку размер налога сообразуется не с возросшей полезностью товара, но со стоимостной оценкой затрат труда и капитала. Утверждение Туган-Барановского об однозначном переводе слова Value не соответствует и интерпретации значений слова в толковом словаре английского языка.²

Струве, как пропагандист марксизма, внёс значительный вклад в борьбу с утопическими взглядами народников, противившихся развитию капитализма  в России. Й. Цвайнерт представляет Струве как основоположника легального марксизма, сторонника построения социализма на основе капиталистического развития. Он относит Струве, также как Туган-Барановского, Владимира Карповича Дмитриева (1868-1913) - основоположника экономико-математической школы в России и Николая Дмитриевича  Кондратьева (1892-1938) - автора концепции  больших циклов экономической конъюнктуры, названных его именем, - к числу  самых значительных русских экономистов  конца XIX - начала XX в.

«Вся современная материальная и духовная культура, - писал Струве,- связана с капитализмом: она выросла  вместе с ним или на его почве» (1, с. 309). «Вера в то, что народ  с таким низким уровнем культуры, как русский, - утверждал основоположник легального марксизма в 1894 г., - может  избежать школы капитализма, является свидетельством какого-то национального  ослепления» (1, там же).

Взгляды Струве, как легального марксиста, в отличие от ортодоксов-ленинцев, уверовавших в непогрешимость Маркса, развивались с учётом достижений мировой экономической мысли, особенно немецкой исторической школы как  старшего, так и младшего поколения. Струве не мог не разойтись с ортодоксальными  марксистами, чья гносеологическая позиция подходила для Средневековья, а не для XX века. Внимание Струве в марксизме и в исторической школе экономической мысли привлекала теория социально-экономической эволюции. «Струве ссылался на Маркса, чтобы пропагандировать идеи Листа», - заявляет Цвайнерт (1, с. 340).

В своём изложении «историко-экономического материализма» Струве замещает понятие  «классы» термином «социальные группы». Он дистанцируется от трактовки Маркса и Энгельса государства как инструмента  классового господства, полагая его  инструментом общественного порядка (1, с. 310-311). Итог эволюции взглядов Струве определённо выражен словами: «Если мы под марксизмом будем разуметь, безусловно, объективную, часть воззрений Маркса..., то мы должны допустить, что можно быть марксистом, не будучи социалистом» (1, с. 310). Струве не дожил до того времени, когда те, кто называет себя социалистами, больше всего боятся быть заподозренными в марксистских взглядах.